ему беспокойств. Тем не менее корпусные саперы, вместо того чтобы оборудовать передовые позиции, были заняты рытьем тоннелей на склонах ущелья, чтобы обеспечить для штаба надежное укрытие.
Подразделения 1-й американской бронетанковой дивизии были разбросаны по всему фронту 2-го корпуса. У командира дивизии под рукой оказались лишь мелкие подразделения легких танков. В такой обстановке началась атака гитлеровцев, которая проходила в двух направлениях: из населенного пункта Файд на Сбейтла двигалось 80 танков, а из Макнасси на Гафса — 30 танков. В течение дня немецко-фашистские войска продвинулись на глубину около 30 км и вечером заняли Гафсу. Американские войска в беспорядке отступали к Кассеринскому проходу. «Пехота была вынуждена бросить большую часть своего транспорта, а 168-й американский пехотный полк, полностью отрезанный от своих главных сил, сдался в плен. Американские танковые войска понесли тяжелые потери: было уничтожено 98 средних танков, 57 полугусеничных самоходов и 29 орудий»[240]. Американские потери только у Сиди Бу-Зид составили 112 средних танков и около 2000 человек.
Действия немецких танков были шаблонными, точно такими же, как во время попытки британских войск окружить в ноябре 1941 г. итало-немецкую группировку в районе Тобрука. Американские танки попались в обычную, несложную западню. Американская танковая часть, увидев немецкие танки, двинулась вперед. Противник начал отходить, а американцы, преследуя его, попали под огонь замаскированных немецких противотанковых батарей.
Кроме Гафсы, немецко-фашистские войска 17 февраля захватили Сбейтла, а 20 февраля — Кассерин.
Перевал Кассерин был взят при следующих обстоятельствах. Немецкая пехота ночью заняла самые высокие пункты и с утра начала обстрел американских противотанковых батарей, расположенных ниже. Когда противотанковые части американцев отступили, немецкие танки спустились в, долину. В результате паники, возникшей в штабах, англо-американские войска оставили в районе Телепте лучший на всем североафриканском фронте аэродром, значительное количество поврежденных самолетов и уничтожили 190 т авиационного бензина.
20 февраля, в самый разгар продвижения немцев, была создана 18-я армейская группа под командованием Александера, находившегося со своим штабом в городе Константине. В состав ее вошли 1-я английская армия, 19-й французский корпус, 2-й американский корпус и 8-я армия. Она была создана с целью координировать действия отдельных армий и корпусов. Первая такая попытка закончилась неудачей. Монтгомери в ответ на требование Александера сделать все возможное на «линии Марет», чтобы отвлечь силы противника, ограничился незначительным давлением на противника частями 7-й бронедивизии и 51-й шотландской дивизии. Такие пассивные боевые действия не могли, конечно, заставить Роммеля прекратить атаку на южном секторе тунисского фронта.
Когда немецко-фашистские войска захватили перевал Кассерин, полк «летающих крепостей» вылетел на бомбежку неприятельских позиций. Проход был хорошим ориентиром, тем не менее американские самолеты сбросили бомбы над мирным арабским городом Сук-эль-Арба, в 160 км от указанной им цели. «Было убито и ранено много арабов и уничтожено много имущества мирных граждан»[241]. Оказалось, что офицерский состав был слабо подготовлен к чтению карт и к ориентированию. «Офицеры затруднялись точно определить на карте свое местонахождение и следовать по дороге, обозначенной на карте. Имелись случаи потерь целых батальонов в ночное время на пути к исходным позициям»[242].
Отсюда нетрудно объяснить и то, почему полк «летающих крепостей» оказался не над перевалом Кассерин, а над мирным арабским городом, в тылу расположения самих же американских войск.
В разведывательном отделе объединенного американо-английского штаба «царила неразбериха и путаница»[243]. Командующий 1-й английской армией Андерсон долгое время не мог разобраться в обстановке. Войсковая разведка оказалась одним из наиболее слабых мест американской пехоты в Тунисе. Неспособность американской пехоты проводить эффективную разведку приводила к тому, что командование или оставалось в полном неведении относительно противника или получало заведомо искаженную информацию.
Минирование подступов к оборонительным позициям недооценивалось. Так, 13 февраля, за день до немецкой атаки, Эйзенхауэр, проверяя состояние обороны, хотел узнать, созданы ли минные поля, но ему показали только карту предполагаемого минного поля.
В ходе военных действий американские генералы на собственном опыте убедились в значении минных заграждений. Например, командир 1-й американской бронетанковой дивизии писал: «противотанковые мины представляют собой величайшую угрозу для операций бронетанковых дивизий. В настоящее время противотанковые мины не имеют противоядия…»[244]. Остается лишь одно, — решает американский командир дивизии, — прибегнуть к методу «прорыва через минные поля ценой больших потерь танков»[245].
Неумение притти к правильным выводам даже на основе полученного опыта типично для американского военного искусства, которое никогда не было самостоятельным.
После того как перевал Кассерин был занят немецко-фашистскими войсками, американские войска тоже стали стремиться занимать не только высокие холмы, но и самые высокие точки холмов. Американская пехота, достигнув вершины холма, как правило, останавливалась и уже не пыталась продолжать движение по лежащему впереди склону. Немецкие артиллерийские батареи открывали огонь по ясно видимым на фоне горизонта целям, и американская пехота несла «значительно большие потери, чем при захвате самих позиций»[246]. Американские командиры не только не умели извлекать уроков из боевого опыта, но, самое главное, не в состоянии были во-время исправить допущенные ошибки и перестроиться на ходу.
Разбросанность сил, рассредоточенные удары, ввод войск в бой по частям — все это характерно для действий как американских, так и британских войск в Северной Африке. «Наступательные действия американских (бронетанковых) войск, — признавали сами американцы, — проходили под знаком рассредоточенных ударов»[247].
К 23 февраля 1943 г. немецкая танковая группа без особого труда отбросила американские части назад к Тебесса, т. е. на 160 км. Это усилило и тунисский плацдарм и тыл итало-немецких войск на «линии Марет». Военный министр США Стимсон был вынужден заявить представителям печати, что американские войска потерпели в центральном Тунисе серьезные неудачи.
26 февраля в районе Седженан предприняла атаку группировка Арнима с целью сорвать готовившееся англичанами наступление на северном секторе фронта. Атака немецко-фашистских войск застала английское командование, как это всегда случалось, врасплох. Командование 1-й английской армии не сумело организовать сопротивления, «приказы командования носили несогласованный и разноречивый характер»[248]. В результате английские войска стали поспешно и в беспорядке отступать. Проводившаяся подготовка к наступательным действиям была сорвана, так как «1-я армия находилась в ужасном состоянии»[249].
Развить успех немецко-фашистское командование все же оказалось не в состоянии из-за недостатка сил.
Февральские атаки немецко-фашистских войск привели к тому, что американо-английские «части перемешались на протяжении всего фронта»[250].
До 20 марта на тунисском фронте прекратились военные действия. Американо-английское командование приводило в порядок свои потрепанные войска и готовило силы для нового наступления.
Неудачные действия 8-й английской армии по прорыву «линии Марет»
(март 1943 г.)
(Схема 13)
20 марта, после полуторамесячной подготовки, войска Монтгомери начали прорыв «линии Марет».
«Линия Марет», протяжением около 100 км, была создана
