Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– …то не спрашивали бы.
– Ну, так, может быть, расскажете, что с вами было? – предлагает Джон Смит.
Он напряженно смотрит Нестору в глаза, и это не похоже на прежнего Джона Смита. Нестора посещает мысль, что это, должно быть, Репортерский взгляд. Конечно, они друг другу не ровня. Нестор снова принимается созерцать подсветку бутылок. Все копы, с кем бы Нестор ни говорил на эту тему, считали журналистов сборищем ссыкунов. Нестор готов был поспорить, что и этот, сидящий рядом с ним у барной стойки, тоже ссыкун. Что-то такое было в его вежливом разговоре и хороших манерах… Он был такой тип – стоит лишь замахнуться, как он пригнется и удерет. Но еще старые копы говорили, что газетчики – как пауки, как черные вдовы. Могут ужалить так, что будь здоров.
Подумав об этом, он переводит взгляд на Джона Смита и отвечает:
– Не знаю, насколько это хорошая идея.
– А что?
– Ну, наверное, мне нужно получить разрешение, чтобы об этом с вами говорить.
– У кого?
– Точно не знаю, еще не случалось эту процедуру проходить. Но по крайней мере, начальника отделения.
– Не понимаю, – говорит Джон Смит. – Вы со мной говорили сразу же после того, как сняли с мачты того будто бы подпольщика. У кого вы перед этим получили разрешение?
– Не получал, но то дру…
Внезапно став агрессивным, Джон Смит перебивает Нестора:
– И кто написал вам самую дружественную статью, какая только появилась об этом случае?.. И самую правдивую. Может, я вас чем-то обидел?
Он по-прежнему сверлит Нестора Репортерским взглядом.
– Нет, – говорит Нестор. – Но…
Журналист наседает.
– Ну так почему вы думаете, что я теперь вас покажу в дурном свете? Кто вас травит, так это «Эль Нуэво Эральд» – надеюсь, вы видели, что они пишут.
Нестор отводит глаза и медленно кивает, как бы артикулируя едва слышное «да».
– …и латинское радио, и латинское ТВ, те уж как старались вас похоронить! – продолжает репортер. – И завтра они от вас не отцепятся. Продолжат в том же духе. Вам не нужен союзник? Хотите оставаться пиньятой, чтобы вся банда продолжала вас колотить в свое удовольствие? Ну да, я могу взять и написать большую статью с разбором, что вы сделали и почему это было совершенно необходимо и гуманно. Но это будет просто статья, написанная рядовым журналистом. Мне нужны детали, которые можете сообщить только вы.
А самое скверное, что журналист Джон Смит прав. Слово cobarde все бьется у Нестора в голове. Чувство собственного достоинства понуждает его не оставлять такое оскорбление без ответа. Мне отмщение, говорит Господь… а между прочим, что будет с твоей службой, великий мститель? Если он возьмет и все выложит на радость этому газетчику… даже если ни в каком смысле не ругнет Управление… большая статья в газете, целиком про него в полицейской операции, о которой так много шумят, – Нестору не нужны никакие письменные инструкции, чтобы понять, как отнесутся к такому в Управлении.:::::: И тем не менее, все… все… должны зарубить себе на носу одно. Никто не может назвать Нестора Камачо cobarde… уроды вы… но это не я должен сказать, так и есть. Это должно сказать Управление… только хрена лысого они это скажут. Ну да, они будут защищать свое решение снять крысу с мачты, но не станут грызться за копа, который залез и снял ее…::::::
Нестор не понимает, как ему смотреть теперь на Джона Смита. И вместо этого смотрит в зеркало позади освещенной батареи бутылок. И на себя он тоже не смотрит, хотя вон он, в зеркале. Он трет ладонью правой руки костяшки левого кулака, потом левой ладонью – правый кулак…
Лишь в этот момент он понимает, какую классическую картину нерешительности собой представляет. Джон Смит говорит:
– Хорошо, Нестор, давайте так. Если вы дадите мне все нужные сведения, я обещаю, что не буду цитировать вас, и даже не упомяну, что с вами говорил.
– Да, но там будут подробности, которые только я знаю, и все поймут, что я и рассказал.
– Слушайте, – развивает мысль Джон Смит. – Я сталкивался с такой проблемой и знаю, как тут быть. Я назову кучу любых других источников. Ну а как, по-вашему, попадают в газеты громкие полицейские сюжеты? Я сейчас не про обычные новости о совершенных преступлениях. Я о закулисной механике расследования крупных преступлений, кто кого сдал и все такое. Копы всегда дают газетчикам сведения, с которыми газетчик выглядит молодцом, а газетчики пишут статьи, в которых молодцами выглядят копы. Обе стороны знают, как друг друга прикрыть. Так бывает всегда, именно что всегда. Если вы не найдете способа рассказать свою историю, за вас расскажут другие, скажем мэрия… и поверьте, вас это не обрадует. Для них вы всего лишь… всего лишь… комар, жалящий своих собратьев-кубинцев. Подумайте, я могу рассказать вашу версию событий – и ясно дать понять, что вы мне не помогали. Я скажу, что вы не отвечали на звонки, и это будет правда. Да это и так правда, вообще-то. Примерно в девять тридцать я звонил в морской патруль и просил связать меня с вами, но в штабе не стали переводить личный звонок на катер.
С тревогой в голосе Нестор спрашивает:
– То есть там уже известно, что вы хотели со мной поговорить?
– Конечно! – подтверждает Джон Смит. – Слушайте-ка, я возьму себе пива. Не хотите тоже?
Пива? Как он может думать о пиве? Нестор изумляется. Ему противно. С другой стороны… может, и в самом деле пиво не повредит. Может быть, это его немного поуспокоит, разбавит адреналиновый поток. Будь у него какой-то другой наркотик, Нестор, без всякого сомнения, принял бы сейчас и его… а бутылка пива – это же вовсе ерунда.
– М-м-м… ладно, – решает он. – Одно можно.
Джон Смит поднимает руку, подзывая бармена. Он заказывает два пива, а Нестор снова начинает злиться.:::::: Ему-то что, это не его задница висит над пропастью.:::::: Джон Смит поворачивается к Нестору, будто разговор не прерывался.
– Само собой, – говорит он, – если я собираюсь писать про вас статью – а эту статью они скоро прочтут, – само собой, я постараюсь связаться с вами напрямую. Иначе будет выглядеть странновато. Это стандартная тактика.
Вот и пиво. Нестор не ждет Джона Смита. Он берет стакан и пьет… добрый долгий глоток… и волна тепла поднимается от желудка, проникает в мозг и бежит по всей нервной системе… и, похоже, немного успокаивает Нестора.
Он начинает рассказ с окончания дежурства двадцать четыре часа назад… как все копы в гавани очумевали от него и рассказывали, конечно, в шутливой манере, принятой между ними, как он поставил на уши весь город… и он едет домой… будто на крыльях летит… а там его ждет большой сюрприз, прямо на пороге.
– А там отец. Поджидает меня, стоит с расставленными ногами, как борец, руки скрестил вот так…
Тут Нестор внезапно замолкает, перехватывает внимательный взгляд Джона Репортера… и выдерживает, как он надеется, несколько томительных секунд… Заговаривает снова – уже другим голосом, подобающим взгляду.
– Вы не забыли, что обещали мне сейчас, как вы используете, что я собираюсь рассказать?
– Нет…
– И прикроете меня другими источниками?
Нестор давит взглядом.
– Да…
– Просто хочу убедиться, что мы друг друга поняли.
Пропускает еще пару тактов…
– Я очень огорчусь… если это не так.
На этих словах суровость Нестора достигает пика. И только тут он понимает, что применил Полицейский взгляд. Который без слов доносит нужное послание. «На этой территории распоряжаюсь я. У меня абсолютная власть, и я вполне готов, если придется, вышибить тебе мозги. Ага, так ты хочешь узнать, что должно случиться, чтобы мне “пришлось”? Ладно, как насчет “нарушения устного договора”?»
Бледнолицый американо белеет как покойник – или так кажется констеблю Камачо. Журналист Джон Смит приоткрывает рот… но не произносит ни слова. Только кивает, клоня лоб без всякой уверенности.
Следующее, что помнит Нестор, – он сидит в волшебном сиянии светящихся бутылок у стойки «Острова Капри» и, что называется, выворачивает душу. Его прорвало. Он исповедуется этому американо – которого видит второй раз в жизни – и не может остановиться. Его одолевает желание… не покаяться, ведь он не грешил… еще по пиву, а просто кому-нибудь поведать, кому-то хотя бы наполовину беспристрастному, свою обиду и унижение, как от него отреклись все самые близкие – разом! – меньше чем за сутки и несчетные тысячи соплеменников, еще по пиву, кубинцев, которые с готовностью верят всему, что говорят на этом самом влиятельном из медиа испаноязычном радио, и даже эти замшелые издания, на которые люди моложе сорока даже не смотрят, то есть газеты… отец, вставший на пороге дома, который был и домом Нестора, с широко расставленными ногами, будто борец перед схваткой, и руками, сложенными на груди, – как разъяренный борец… еще по пиву, соседи, которых Нестор знал всю свою жизнь и которые отворачивались, едва завидев его издалека… и наконец, в довершение всего, товарищи-копы, что сутки назад славили его как героя, еще по пиву… а теперь держат дистанцию, стесняясь этой паршивой овцы в своих рядах… еще по пиву – in cervisia veritas… все это, все это, вплоть до сотового, заигравшего в кармане в тот самый момент, когда Нестор был на волосок от смерти, пытался, раскачиваясь с руки на руку, спуститься по стофутовому тросу с семидесятифутовой мачты, неся в ногах человека… и вот этот проклятый телефон начал трещать оповещениями, а люди – такие же, как Нестор, cubanos – истерично вопили ему с моста Рикенбакеровской эстакады… про это все, и даже про безразличное лицо Магдалены, когда он стал орать на нее ЎCONCHA!..Три с половиной часа Нестор изливает свои горести и все, что на душе… Он бы так и не остановился, если бы «Остров Капри» не закрывался в четыре утра. Нестор и Джон Смит выходят на улицу. Нестор нетвердо стоит на ногах. Равновесие… ускользает. Походке недостает плавности. Что ж, нечему удивляться… напряжение последних двух дней… недосып… да и недоедание, если подумать. Нестор никак не мог подумать, что напьется почти до отключки, осушив девять стаканов пива и стопку текилы в придачу: никогда в жизни он не вливал в себя столько алкоголя за один вечер.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Я сижу на берегу - Рубен Гальего - Современная проза
- Людское клеймо - Филип Рот - Современная проза
- Небо падших - Юрий Поляков - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- ПРАЗДНИК ПОХОРОН - Михаил Чулаки - Современная проза
- Люпофь. Email-роман. - Николай Наседкин - Современная проза
- Тихий уголок - Питер Бигл - Современная проза
- Разыскиваемая - Сара Шепард - Современная проза
- Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста - Борис Кригер - Современная проза