на дуэль! — подскочил я к главе рода. — Вас застрелят.
Уповать на удачу глупо. Да, если жребий выпадет стрелять первому Кривощекину, то есть небольшой шанс. Но я знал, что если должна случиться неприятность, она обязательно случится. Особенно на дуэли.
— Вам нельзя вступать в это поединок!
Но тот даже и слушать меня не желал. Глава рода был в ярости. Такого унижения пропустить мимо ушей он не смог. Еще одна ошибка — эмоции. Едва они начинают преобладать над разумом, как все летит к черту.
Начали собираться гости, выходить во внутренний дворик и боязливо спрашивать, что случилось. Бал явно пошел не по плану. Но даже понимание того, что скоро тут, прямо на лужайке, образуется труп, никого не смутил, напротив, только разжег любопытство.
— Ты же не думал, что тебе просто так все сойдет с рук? — злобно произнес Ерофеев. — За смерть моего сына ответишь своей смертью, собака!
— Твой сын получил по заслугам, — ответил Кривощекин. — Он украл вещь, которая не принадлежала ему.
— Мы уже обсуждали этот вопрос. И твои слова про воровство — не более, чем слова. Нет доказательств!
— Что⁈ — прорычал Кривощекин. — Да как ты смеешь обвинять меня во лжи⁈ Я тебе твои же слова в глотку засуну и прикладом ружья заколочу!
— Нас рассудит только поединок, — философски заметил Ерофеев. — Выбирай оружие.
По толпе прошелся ропот, еще не все могли поверить, что все происходит на самом деле. Кто-то даже совсем тихо, с долей претензии, спросил: «это такое представление что ли?».
— Выбирай оружие, — повторил Ерофеев, перехватывая ружье удобней.
Я на короткое мгновение представил, как они стреляются из подобного оружия. С небольшого расстоянии ружейная пуля превратит тело в фарш. Особенно такой модели, как у Ерофеева. А если там картечь…
— Шпага! — громко произнес Кривощекин, заставив меня удивиться. — Я выбираю шпагу!
Я не знал, как реагировать на это. С одной стороны это был самый правильный шаг, но с другой я понятия не имел, как хорошо владеет холодным оружием Кривощекин. Может быть, еще хуже, чем ружьем? Тогда точно все пропало.
Выбор шпаги весьма редок. Нужно уметь обращаться с этим типом оружия, понимать все его тонкости, обладать определенными физическими навыками. Куда проще просто направить пистолет на врага, нажать на спусковой крючок и довериться удаче, судьбе, богу или кому-то другому, в кого веришь и от кого ждешь благодати и снисхождения. А тут…
— Шпага! Я буду биться на шпаге.
Такой выбор удивил не только меня. Брови Ерофеева поползли вверх.
— Шпагу? — задумчиво произнес он, явно ожидая не того ответа. Он и ружье видимо не просто так взял, хотел стреляться из него. — Хорошо. Шпага так шпага. Так даже лучше будет — изрублю тебя на мелкие куски.
— Тихон! — крикнул Кривощекин и к нему тут же подскочил слуга с выпученными глазами. — Принеси шпаги для фехтования.
— Парадные? — выдохнул Тихон.
— Парадные, — кивнул Кривощекин.
Слуга в ту же секунду убежал и вернулся довольно скоро, прихватив с собой две красивые шпаги. Тонкое лезвие, достаточно глубокие и широкие долы, сложная гарда, украшенная кроваво-красными рубинами — оружие было дорогим и наверняка хорошо себя покажет в бою. У меня даже руки зачесались.
— Неплохо, — даже Ерофеев оценил оружие.
— Выбирай, — небрежно бросил Кривощекин, воткнув шпаги в землю.
Ерофеев неспеша подошел к оружию, взял то, что было ближе к нему. Примерился, пару раз рассек воздух, удовлетворенно кивнул. Потом оглядел толпу. Спросил:
— Кто выступит в качестве моего секунданта?
Желающих не нашлось. Ерофеев глянул на Кривощекина.
— Тихон, — произнес тот.
Слуга вздрогнул.
— Будешь его секундантом.
Тихон побелел лицом, но возразить не посмел, послушно кивнул и свесив голову, отошел в сторону.
Кривощекин повернулся ко мне.
— Александр?
Я кивнул.
Противники сошли на одну линию.
— Готовы? — спросил я, понимая, что от Тихона не стоит ждать каких-то действий.
Кривощекин и Ерофеев кивнули.
— Бой до первой крови…- начал я, но Ерофеев перебил меня и сквозь зубы прошипел:
— До смерти! До смерти одного из дуэлянтов!
Я глянул на Кривощекина. Тот ответил:
— Согласен.
— Да поможет вам бог, — произнес я и в ту же секунду Ерофеев рванул в атаку.
Выпад оказался резким, мощным. Но Кривощекин ловко и весьма умело отбил атаку и внутри меня зародилась надежда, что все будет окончено не так быстро. Звякнула сталь, высекая искры.
Ерофеев отступил.
Пробный бросок показал — просто так быстро и легко завершить бой не получится. Противники принялись кружить, внимательно следя друг за другом.
Где-то в толпе начала истерить женщина, ее пронзительно-тонкий писклявый голос огласил округу:
— Это же не представление! Они поубивают друг друга! Это какая-то дикость! Разнимите их! Немедленно!
Девушку уняли, завели в дом. Схватка продолжилась.
Ерофеев сверкал красными от ярости глазами, рычал подобно зверью. Кривощекин держал себя в руках, хотя и его раздирала ненависть.
Пришедший на бал гость вновь атаковал. Прямой выпад лезвия, способный разрубить человека надвое, со свистом рассек воздух. Кивощекин извернулся и отразил атаку. Маневр был настолько невероятным, контрастирующим с его грузным неловким телом, что настала пора удивляться Ерофееву. Он вдруг понял, что его противник не просто так выбрал этот вид оружия — он умел им пользоваться, причем достаточно хорошо.
— Эк-х! — выдохнул Кривощекин, бросившись вперед.
Его атака была стремительной, словно молния.
Свист воздуха — и лезвие шпаги пролетело в считанных сантиметрах от лица Ерофеева. Противник увернулся.
Но Кривощекин останавливаться на этом не стал.
Выпад. Еще выпад. И еще.
Ерофеев с трудом отбил удары, но для этого ему пришлось отступить.
А потом случилось и вовсе то, чего он никак не планировал.
Кривощекин сделал обманный маневр — начал отступать, показывая, что больше атак не будет и он уходит в оборону. А потом, когда Ерофеев начал менять позицию, вдруг прыгнул словно тигр вперед.
Ш-ша-х! — лезвие со свистом рассекло воздух.
Ерофеев неуклюже увернулся, вскрикнул. Сюртук и рубашка на груди были рассечены. Оттуда же текла кровь. Я сразу понял, что рана была не глубокой, но сейчас это было не важно. Гораздо важней было понимание того, что Кривощекина так просто не одолеть. И Ерофеев, вдруг осознав это, изменился в лице. Не так он все себе представлял. Но отступать было поздно.
И он решил пойти ва-банк.
