Форма входа
Читем онлайн Поцелуй сатаны - Вильям Козлов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Несколько раз взмахнув ресницами, подняла на него сияющие глаза:
— Нравится?
— Я тебе сейчас тоже почитаю стихи… — Николай повесил полотенце на крючок, принес из комнаты тонкий журнал, привезенный из Ленинграда.
— Я хорошие стихи на память помню, — заметила Алиса. Она усердно надраивала закопченную сковородку. Иногда на ее белый чистый лоб облачной тенью набегала легкая задумчивость. Глаза становились мечтательными, отстраненными.
Полистав журнал, Николай прочел:
Я безумно боюсь золотистого пленаВаших медно-змеиных волос.Я влюблен в Ваше тонкое имя — Ирена —И в следы Ваших слез…
Она взглянула на него, помолчала и уронила:
— Хорошо, что не Акулина… Чьи стихи-то?
— А вот еще, — перевернув несколько страниц, он с выражением прочел:
Что Вы плачете здесь, одинокая, бедная деточка,Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?.Вашу синюю шейку едва прикрывает горжеточка,Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы…
— Это специально для меня? — нахмурившись, кивнула она на журнал. — Кто это написал?
— Александр Вертинский… Когда-то его стихи-песни звучали в Европе и Азии.
— Поэт Печального Образа… — задумчиво проговорила Алиса.
— Хорошо сказано, — заметил Николай.
— Читая дореволюционных поэтов, я пришла к мысли, что раньше писали о том, что чувствовали, а сейчас пишут то, что надо, — продолжала она.
— Не все, — возразил Николай. — Возьми хотя бы Есенина, Рубцова…
— Дай мне журнал, я почитаю, — протянула тонкую руку девушка. Взяла и, больше ни слова не говоря, поднялась к себе наверх.
3
Михаил Федорович стоял у зеркального квадратного окна своего кабинета и смотрел на улицу: напротив здания райкома партии толпились люди с плакатами и лозунгами. На некоторых можно было прочесть: «Освободите старинный дворец для музея!», «Почему вы, партработники, захватили лучшие дворцы в городе?».
Один плакат даже позабавил Лапина. Его держали двое молодых людей в мешковатых брюках и одинаковых безрукавках: «Мир хижинам — война дворцам!». Ишь как повернули лозунг времен Октябрьской революции! И против кого повернули?..
В стране происходило нечто такое, что не укладывалось в голове Лапина, да и его коллеги пребывали в полной растерянности. Семьдесят лет партийно-командная машина катилась по хорошо смазанным рельсам — имеется в виду партаппарат — а с 1986 года ее залихорадило, повело в разные стороны, а сейчас вообще незыблемая махина сошла с рельсов.
Понятно, гласность, демократия, но кто мог догадываться, что в народе накопилось столько ненависти к партии? Партаппаратчика прокатывают на всех выборах, в открытую критикуют самое высокое руководство. Партия стремительно утрачивает свои исконные руководящие права, вроде бы теперь должна сосредоточить все свое внимание на идеологии, но и здесь ее авторитет пал. Почти полностью вышли из-под контроля средства массовой информации. В газетах, по телевидению все, кому не лень, критикуют даже первого секретаря обкома КПСС, не говоря уж о других. Творческие союзы тоже ни во что не ставят партию. Идет полный развал на всех участках. И этот хаос нарастает, ширится. Некоторые партработники всерьез подумывают, как бы уйти на другую работу, нащупывают ходы-выходы, но и тут им ранее послушные коллективы дают от ворот поворот! Два работника обкома КПСС не были выбраны даже на невысокие руководящие должности в издательстве и советском учреждении. Куда же «бедному христьянину» податься?
Некоторые высокие партработники стали ездить не на черных «Волгах», а на серых и белых… И вот пришли к окнам райкома партии и требуют, чтобы освободили дворец. Это что-то неслыханное!
Лапин снова уселся за письменный стол, бросил взгляд на столик с разноцветными телефонами: кому позвонить? В обком? Там ничего вразумительного не посоветуют, мол, думай сам… А что придумать? Освободить дворец? И потом: отдай им дворец, тут же загадят, а райком имеет возможность исторические памятники архитектуры поддерживать в приличном состоянии — и реставраторов всегда можно привлечь, и лучших фасадчиков, ремонтников. В Ленинграде, если и выглядят празднично дворцы и особняки, так как раз те, которые занимают райкомы, райисполкомы. Ему, Лапину, все равно, в каком здании работать, лишь бы зарплату прежнюю платили. Сокращения пока его не коснулись, вроде бы первых секретарей еще не сокращают… Но куда пойти работать? Прежняя специальность безвозвратно утеряна, два десятка лет побыв на руководящей комсомольско-партийной работе, трудно менять профиль. Ведь не он, Лапин, придумал всю эту партийную систему, он, как дисциплинированный коммунист, шел туда, куда его направляла партия… То же самое было и с другими.
Михаил Федорович снял было черную трубку вертушки, но снова положил. Если уж быть до конца честным перед самим собой, то и комсомольская работа и партийная ему нравились. Приятно было чувствовать себя значительным лицом, решать, как бы в последней инстанции, все вопросы по своему кусту или району. Приятно было ездить на черной «Волге», видеть, как тебя встречают на предприятиях и в подчиненных организациях. А народ?.. Народ он, в основном, видел лишь с высокой трибуны: сотни, тысячи лиц, мужских и женских. После его выступлений всегда хлопали. И пример массам подавали партийные работники, сидевшие в зале. Они точно знали, когда нужно аплодировать. И народ, масса, послушно вторила им. А что у них написано было при этом на лицах, он не всматривался, да это и не нужно было. Он произносил речь, подготовленную помощниками, ему аплодировали, он садился в «Волгу» и уезжал к себе в райком или обком.
Помнится, настроение ему подпортил коллега из соседнего района: он получил новейшую «Волгу» с телефоном и двумя антеннами, а он, Лапин, продолжал ездить на предыдущей модели. Сколько пришлось кланяться в управлении делами, чтобы шеф подписал приказ о выделении и ему, Лапину, новой «Волги» с радиотелефоном…
Жизнь продолжалась, люди по инерции работали, даже рапортовали о своих успехах. Хотя какие успехи? Дороги в городе разбиты, старинные здания в плачевном состоянии, транспорт не успевает обслуживать пассажиров. Иногда Михаил Федорович удивлялся, что вообще что-то в городе делается: хлеб пекут, трамваи ходят, заводы выпускают какую-то продукцию… В любой момент все может заклинить, остановиться, и тогда начнется хаос… Ему, как и другим секретарям, приходилось задерживаться допоздна в кабинете, а сколько было разных заседаний, совещаний, конференций? И везде его присутствие считалось необходимым. Если он сам не разбирался в том или ином вопросе, подсказывали помощники, заведующие отделами. Лапин искренне верил, что он делает большое государственное дело, двигает страну по обозначенному мудрой партией пути развитого социализма.
Как же случилось, что партийный экспресс вдруг сошел с накатанных рельсов? Кто в этом виноват? Маркс, Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев или…? Как бы там ни было, жизнь партработника очень осложнилась. Вместо былой незыблемой уверенности в правоте своего дела и предназначения пришли растерянность, сомнения, разочарование, одним словом — то состояние дискомфорта, в котором сейчас пребывал Лапин, да, пожалуй, и многие другие партаппаратчики. Как-то вдруг совершенно стало ясно, что они — ненужные люди. Или лишние в огромном организме государства. Смириться с этим было трудно.
Конечно, он что-то делал, ездил на предприятия своего района, выступал на партактивах, убеждал, отвечал на довольно резкие и непростые вопросы, но былой уверенности в своей непогрешимости больше не было. Вот наверху толкуют — будьте ближе к народу! А этот самый народ взял да и прокатил всех партруководителей на выборах в народные депутаты! Что же теперь, чтобы угодить народу, нужно плясать под его дудку? Так все равно со свистом прогонят со сцены… И такое уже не раз случалось!
На всякий случай Михаил Федорович позвонил по вертушке секретарю обкома, рассказал ему о стихийном митинге под окнами райкома.
— Подыскал новое помещение? — огорошил его секретарь, — Найди что-нибудь в своем районе поскромнее. А дворец отдайте под музей или выставочный зал.
Лапин повесил трубку и тупо уставился на карту города, висящую на стене. Такого ответа, вернее, совета он не ожидал…
Михаил Федорович даже вздрогнул, когда вошла секретарша.
— Вам звонит жена, — сказала она.
Он подозрительно взглянул на нее: вроде бы, и у секретарши тон изменился, стал фамильярнее, что ли. Нет в нем былого благоговения. Пожилую Ангелину Евсеевну он взял секретарем по настоянию жены. У его предшественника в приемной сидела молоденькая черноголовая девушка с тонким приветливым голоском. Ее с удовольствием взял к себе второй секретарь. Впрочем, жаловаться на Ангелину Евсеевну тоже было грех, она знала свое дело и заботливо оберегала шефа от назойливых посетителей, дотошно выясняла по какому вопросу звонят первому секретарю, частенько отфутболивала их в отделы райкома. Знала, что ответить на звонок по вертушке из обкома, если Лапин отсутствовал. Но вот последнее время секретарша стала позволять себе более свободный тон в разговоре с ним, часто стала соединять по телефону с людьми, с которыми он хотел бы избежать беседы. Наверное, это тоже веяния нового времени…
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Поцелуй сатаны - Вильям Козлов бесплатно.
Похожие на Поцелуй сатаны - Вильям Козлов книги
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Жало Скорпиона - Вильям Козлов - Современная проза
- Волосы Вероники - Вильям Козлов - Современная проза
- Двуллер-2: Коля-Николай - Сергей Тепляков - Современная проза
- Людское клеймо - Филип Рот - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- ПРАЗДНИК ПОХОРОН - Михаил Чулаки - Современная проза
- Под солнцем Сатаны - Жорж Бернанос - Современная проза
- Б.О.Г. - Андрей Бычков - Современная проза
- Спустя десять счастливых лет - Элис Петерсон - Современная проза
