готова, — одобрительно ухмыльнулся усач. — Наши раздавят их. Без шансов.
— Точно, — подтвердил полицай, а затем повернулся ко мне. — Слышал? Ты, если чего, сопротивляться даже не думай. Всё равно раздавят. Так тут заведено. А выкинешь чего… Ы!
Он замахнулся, но бить не стал. Опустил руку, и они с толстячком громко заржали.
Ага, очень смешно. Посмотрю я на вас, когда императором стану. Уж тогда вместе посмеемся.
— Ставлю, как договаривались? — спросил толстячок.
— Как договаривались, — подтвердил полицай. — И смотри, чтоб тебя новенькая не запалила. Чистюля сраная.
— Не запалит.
Тут явно обсуждалось что-то темное. Ставки.
Мы продолжили путь.
Судя по всему, казнят меня через некое групповое сражение, вроде гладиаторских боев. Так казнили людей еще в Древнем Риме. Кова же как раз позиционирует себя как «пятый Рим». Наследуем традиции, так сказать.
Сражаться предстояло без использования магии. Как только я поступил в тюрьму, на меня тут же нацепили ошейник-подавитель. Эффект очень походил на тот, с каким я столкнулся еще на кирпичном заводе, когда хаора не смогла преодолеть барьер Руки. Только теперь я сам был центром барьера. Связь с хорой просто нулевая.
А в обычном бою я не то чтобы хорош… Вернее, я не знаю, каков я. Я без магии ни разу не дрался.
Коридор расширился, и мы сквозь цветные ленточки дождика вошли в длинное помещение. На полу стояли столики с закусками, а под потолком летала горсть разноцветных шаров.
Я даже успел облегченно вздохнуть, мне почудилось, что сейчас выпрыгнут мои девочки и начнут поздравлять с днем рождения. Эээ, в смысле, с днем усыновления. А затем я увидел широкую фиолетовую ленту, что была приклеена к стене.
Желтые буквы на ней складывались в совсем не праздничную надпись: «Ретро-турнир будущего 2284». Слово «ретро» означало «обращенный к прошлому». Маркетологи пользовались этой приставкой всякий раз, когда, паразитируя на чувстве ностальгии, собирались втюхать плебеям всякий древний хлам. Гладиаторские бои подходили под это определение идеально.
Мы пошли мимо дверей: «КС 1.6», «КС Сурс», «КС ГО», «КС 2», «КС 4», «КС Арена».
КС — камера смертников. А приписки, по всей видимости, означали разные способы убиения. Мой, несомненно, скрывался за «ареной».
— Почти пришли, — сладко пропел полицай.
Я засопел.
Из фильма про гладиаторов я знал, что бои с заключенными никогда не проводятся честно, а потому мне оставалось только одно. Побег.
Как же не хочется покидать страну. Она такая классная. От одной только мысли об эмиграции становится тоскливо.
За те две недели, что я пробыл в этом городе, он успел меня полностью покорить. И чтоб ответить ему взаимностью, я хотел бы начать покорение планеты именно с него.
Но ничего не поделаешь, как гласит старая поговорка, уж лучше жить в Пензе́, чем умереть в Москве.
Когда-то Кову называли именно так — Москва. Переименовали ее в рамках ценностной революции двести лет назад. Привратники нравственности пришли к выводам, что все проблемы страны идут от приставки «Мос»: экономика страдает из-за Мос-биржи, культура — из-за Мос-фильма, автопром — из-за Мос-квича. Приставка была подвергнута анафеме, Москва превратилась в Кову (вариант с Ква вызывал ненужные ассоциации с Францией), а все показатели Империи Райз с тех пор идут только вверх.
Да, через год после переименования грянула Третья мировая, затем демоны с запада вообще полстраны в руины превратили, но показатели идут только вверх, так на официальном сайте «Райз. райз» написано.
Когда-нибудь я обязательно вернусь. Может, как человек, может, как завоеватель. Не знаю, но знаю, что Кова станет столицей моей империи.
Ну, понеслась.
Я резко остановился. Полицейский врезался в меня. И прежде чем он успел что-то сказать, я двинул локтем по его волчьей харе. Вернее, хотел двинуть, но промахнулся. Размахивать локтями, будучи закованным в наручники, оказалось на удивление неудобно.
Служитель закона ловко дернул головой и уклонился, но немного не рассчитал и со всего маху долбанулся черепушкой о стену. Старая краска осыпалась. А затем осыпался и сам полицай.
Вот! А говорят, удача не способность.
Мыча что-то неразборчивое, он медленно съехал на пол и схватился за кровоточащие волосы. Я времени терять не стал, полез обшаривать карманы.
Ключ от наручников обнаружился быстро, он висел на поясе. А вот с карточкой для разблокировки ошейника возникли трудности.
Пришлось даже перевернуть полицая. Заветный пластик нашелся в заднем кармане спортивных штанов. Я приложил карту к светящейся красной пимпочке на ошейнике, и оковы звонко спали наземь.
Ха-ха, я свободен ото всех цепей! Хаора мигом заполнила полагающееся ей пространство.
Кольца-усилителя на мне не было, поэтому магический пузырь вышел непривычно маленьким.
Шаг номер два — сориентироваться.
— Стоять! — раздался суровый крик с другого конца коридора.
Кричала молодая девушка, одетая на манер Щелкунчика. На плечах ярко-красный мундир, а на голове вытянутая шапка, похожая на перевернутую банку из-под кофе. По оба мигающих плеча шли каратели. Здоровенные черные космонавты с огромными изображениями черепов на груди.
В ближнем бою шансы были не то что равны нулю, они принимали отрицательные значения. Но с хаорой… С хаорой всё наоборот.
— Мудилище!
Болезненный удар по колену сбил меня с ног. Пришедший в себя полицейский накинулся сверху, схватил меня за шею и принялся душить. Пока я раздумывал, каким же именно способом его убить, девушка коротко скомандовала:
— Взять.
Мимо пронеслась черная тень. Настолько быстрая, я даже не успел понять, что именно произошло. Моргнул, а полицейского уже нет. И дышится так свободно.
— Дебил, не того! — взвыл полицейский.
Каратель уже успел прибить его лицом к полу и сейчас застегивал кандалы на вывернутых руках.
— Того, — отрезала подошедшая девушка. — Офицер Гомес, вы обвиняетесь в нападении на аристократа, в оскорблении чести аристократа, в телесном контакте с аристократом без его согласия, а также в сопротивлении аресту.
— Ты че несешь, больная? — задергался офицер.
— Отрицаем, значит, — больная брезгливо поморщилась. — В пресс-хату его.
— Чё?! В какую пресс-хату? Отцепись! Вы чё, угараете что ли? В какую пресс-хату?!
Каратель закинул полицейского на плечо и понес в ту сторону, откуда мы пришли пару минут назад. Как всё переменилось.
Второй каратель помог мне подняться. Его ручища была настолько здоровой, что я, как за поручни, схватился за два его пальца.
Осмотрев свою спасительницу, мое внимание привлек бейджик: «Капитан Хворь». Если Хворь — это настоящее имя, то ее родители просто оракулы. Выглядела девушка действительно как хворь. Бледная, с огромными мешками под глазами, не спасала даже веселая шляпа щелкунчика.
— Что такое пресс-хата? — первым делом спросил я.
Не то чтобы меня это интересовало, просто самостоятельно начать разговор Хворь
