Иное дело, если зоолог перейдет к дворняжкам, ведущим свою родословную самым произвольным образом. Пусть имеет он дело с целою стаей таких дворняжек, перемешавшихся кровным сродством друг с другом в самой различной степени. Может ли его интересовать исключительно средняя форма между ними, так как он знает, что эта средняя форма будет средним арифметическим числом, но не средним зоологическим. Таким средним по отношению к различным признакам может быть зоолог и воспользуется для каких-либо специальных целей, но только не для составления генеалогической таблицы, имеющихся в его распоряжении дворняжек. Он знает, что в генетических теориях признаки не считаются, а взвешиваются по их значению; они классифицируются не по своей численности, но по своей ясности проявления, по определенности его. Это же делает и скотовод для своих специальных целей. В данном случае зоологу в каждой особи важно то, что дает ему указание на влияние расы; для него особенно поучительны те, хотя бы немногие, особи, кои соединяют в себе характерные признаки той или другой расы и кои дают возможность найти ключ к уяснению влияния смешения на формы, кои он имеет перед глазами. Зоолог будет здесь выбирать характеристические особи, а не добиваться средних наименее выдающихся форм. То же мы имеем и в смешанных племенах человека; те же затруднения, те же вопросы и те же цели встречаем мы при изучении их антропологических свойств. Для антрополога в большинстве случаев не особенно важно дознать, какое смешение признаков явилось в действительности преобладающим в данном частном случае по численности в смешанном племени, а найти указания на то, из каких племен произошло это смешение, какое из них преобладает в каких-либо свойствах; не явилось ли какого-либо нового сочетания признаков, которое вызвало образование чего-либо стойкого, постоянного в естественно-историческом смысле.

Европейские народонаселения, смешанные самым разнообразным образом, всего более подвергались подобному анализу с антропологической точки зрения. Что должны мы разуметь под современными французами, немцами, русскими? Суть ли это термины, исключительно обозначающие известные политические, лингвистические, национальные и территориальные сочетания, или это вместе с тем и известные группы в антропологическом отношении? Что в этих типах обусловлено известными этнографическими и культурными условиями, и что принадлежит в них крови и организации? Эти вопросы не раз занимали и этнографов, и историков, и антропологов, и каждый старался уяснить их со своей специальной точки зрения, тем более, что решение или, по крайней мере, уяснение таких вопросов выходит из круга кабинетных задач и связывается тесно со многими серьезными общими вопросами, затрагивающими интересы многих отраслей знания. Для решения их начинали со средних и статистических данных. Изучали среднюю высоту роста, преобладающую цветность волос, особенно распространенные краниологические признаки, и составляли карты распространения этих признаков в изучаемой стране. Оказалось, например, что северная Франция представляет преимущественно белокурое, высокорослое население со светлыми глазами, а южная дает преобладание низкорослым, черноволосым и черноглазым. То же различие в географическом размещении сказанных признаков показывает и Германия. Затем определены были более частные области в границах государства преобладания того или другого признака; начался более подробный анализ общих выводов, и числа стали размещаться и изучаться по меньшим отделам территории, по ее подразделениям. До сих пор шли методом классификационным, методом больших чисел: но задачи поставлены, подразделения сделаны, нужно перейти к восстановлению признаков первоначальных типов, их сродства с теми или другими племенами. Если они вымерли, то опять даю идет на сравнение средних форм со средними, но если существуют еще живущие, то между ними для сравнения выбирают тех представителей, кои наиболее типичны; тут уже не считаются признаки, а взвешиваются. Всего чаще при дознании таких первоначальных племен приходится прибегать к историческим сказаниям о племенах, к переданным историками характеристикам исчезнувших племен, а они описывали не среднее и не заурядное, а наиболее поражавшее их, выдающееся, типическое.

Отличили мы, наконец, два-три племени, служившие первоначальным источником образования известного смешанного народа, узнали, например, что галлы и франки главным образом обусловили современное население Франции. Между нынешними французами будем ли мы высматривать эти два типа в самых заурядных личностях, в самых ежедневных представителях их, или будем отыскивать их в тех особях, которые воплощают в себе в большей чистоте и совокупности расплывчато разбросанные признаки в массе однообразных и мало выдающихся лиц? Конечно мы сделаем последнее; мы отыщем и изучим наиболее характерных представителей и высокорослой, и малорослой расы, типические фигуры с галльским и франкским характером, и это в особенности будет нам необходимо, когда мы оспециализируем нашу задачу и сократим ее до размеров антрополого-физиогномической. Мы этим еще не ограничимся. Кроме галлов и франков, мы не упустим и французов, хотя бы их считали и за смешанную расу. История, культура, физические условия страны, путем смешения влияли также на расу и в свою очередь вырабатывали известный тип, могущий считаться не исключительно только этнографическим, но и антропологическим. Мы отличаем «француза из Бордо» от француза с Севера, но все-таки, при взгляде на их физиогаомию, на их темперамент, на способ выражения ощущений, на свойства их способа изложения и уяснения, мы узнаем в них представителей одного общего — французов, и отличим их резко и легко от немца. Способности ума, темперамент, выражение ощущений, все это тесно связано с известными сторонами организации, все это накладывает на них вообще, и с точки зрения строения, и с точки зрения антропологии.

Когда кто захочет изучить тип физиогномий француза, немца или англичанина, то он, конечно, не возьмет первую парикмахерскую физиогаомию, первого встретившегося колбасника, а выберет тех представителей, которые воплощают в себе все, что представляется особенно замечательным в характере данной нации. Мы составляем себе понятие о народе не только с культурной стороны и с художественной точки зрения, но и со стороны физиогномических особенностей по тем величайшим, наиболее типическим представителям, которые вышли из известного народа. Мы берем физиогаомию Кювье и Клода Бернара для французов, Гете, Шиллера и Гумбольда для немцев, Дарвина, Оуэна и Милля для англичан. И мы правы в этом случае. Мы не судим о каком-либо растении по едва заметной, безразличной почке его, а по вполне распустившемуся цветку, по вполне созрелому плоду. Таких особей мало, как гениальные и наиболее типические представители, но зато каждый из них концентрирует в себе то, что слабо, бесцветно, мельчайшими долями разбросано в народе, не только со стороны его умственных проявлений, но и со стороны физической, в особенности развития и восприимчивости нервной системы и ее физиогномического отражения в складе головы, лица, выражения ощущений. Такое изучение ведет нас к исследованию того нового антропологического типа, который вследствие смешения бытовых и территориальных условий вырабатывается в народе, составляет новый зарождающийся или зародившийся тип, новый вид, могли бы мы сказать, если бы мы в антропологии придерживались того же узкого определения, которое по преимуществу господствует в зоологии, в которой всякий малейший признак, кажущийся нам постоянным, считается нами и видовым.

Таким образом оказывается, что при решении вопросов антропологической физиогномики мы неизбежно, в известных случаях, приходим к выбору типических признаков, типических физиогномий, хотя мы и не ограничиваемся ими и пользуемся от метода средних чисел всем тем, что они могут дать. Мы только не ограничиваемся ими, как в исключительно систематизирующих целях исследования, и идем дальше. В более сложных задачах смешанных народонаселении мы пользуемся не одним, а всеми доступными исследованию методами. В изучении смешанных народонаселении по отношению некоторых частных вопросов, например, о характере происшедшей от смешения физиогномики, мы даже почти исключительно делаем свои выводы и заключения по единичным, наиболее характерным особям, т. е. прямо ставим метод средних на второй план.

Таковы общие соображения, которые невольно приходится обсудить и исследовать, если мы зададимся задачей изучить какое-либо племя с точки зрения антропологической физиогномики. Но частности приложения уясняются лучше, если мы специально перейдем к изучению какого-либо племени с этой, избранной нами, точки зрения. Какое же племя может быть для нас и поучительнее, и интереснее, как не то, к которому мы принадлежим, а именно русское, тем более что вопрос о нем и его физиогномике затрагивался весьма мало и даже не ставился решительно как научный антропологический вопрос.

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 225

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Русская расовая теория до 1917 года. Том 1 - Владимир Авдеев бесплатно.

Похожие на Русская расовая теория до 1917 года. Том 1 - Владимир Авдеев книги

Русская расовая теория до 1917 года. Том 2 - Владимир Авдеев - Прочая научная литература
Динозавры России. Прошлое, настоящее, будущее - Антон Евгеньевич Нелихов - Биология / История / Прочая научная литература
О чем умолчал ваш учебник: Правда и вымысел в теории эволюции - Д. Кузнецов - Прочая научная литература
Раса и этнос - Владимир Авдеев - Прочая научная литература
Теория относительности Эйнштейна за 1 час - Наталья Сердцева - Прочая научная литература
Государственно-частное партнерство: теория и практика - Коллектив авторов - Прочая научная литература
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций - Димитрий Чураков - Прочая научная литература
Соловей Разбойник, остров Буян и Крым - Анатолий Тимофеевич Фоменко - Прочая научная литература
Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс - Сборник - Прочая научная литература
100 великих русских путешественников - Николай Непомнящий - Прочая научная литература

Оставить комментарий