крики чаек и ропот волн я различила еще один приглушенный звук.
Раздавался он прямиком из-за скал.
Плач младенца.
Вот что это было.
Сначала я не поверила своим ушам. Откуда взяться ребенку на этом диком пляже?
Наверное, это кричит чайка.
Я постаралась не обращать внимания, но…
Но уже через минуту свернула за скалу и взобралась на высокий валун, пытаясь понять, откуда раздается плач.
Сердце зашлось от страха.
Метрах в десяти от меня прямо на воде качалась корзинка, из которой и доносился плач ребенка.
Высокие волны опасно кренили ее набок, норовя опрокинуть.
От одного вида сердце сжималось.
— Боже мой! Я должна ее вытащить!
Морской котик, который запрыгнул на камень вслед за мной, предостерегающе захоркал.
Бултых прав — это очень похоже на ловушку. Вдруг меня заманивает какое-нибудь жуткое морское чудовище? Кракен или Ктулху. Уверена, в этом магическом мире встречаются такие типы.
А младенец, дрейфующий в корзинке посреди бурливых волн — просто иллюзия.
Самым благоразумным сейчас было бежать с этого пляжа со всех ног.
Но я не могла его оставить!
Поэтому без колебаний бросилась в море. Морской котик тут же сиганул за мной.
Плавала я не то, чтобы хорошо, поэтому мне стоило усилий достигнуть корзины. Волны были действительно высокими, и бороться с ними было непросто, да еще и тащить за собой такой груз.
Морской котик, который все время плыл наравне со мной, как мог, помогал мне, подталкивая корзину носом.
В какой-то момент меня накрыла особенно большая волна, и показалось — все, не выплыву. Море утянет меня назад и поглотит.
Я не собиралась давать ему такого удовольствия, поэтому сделала над собой усилие и выплыла.
Отряхиваясь от соленой морской воды, Буль выскочил на песок вслед за мной.
Если честно, я была почти уверена, что из корзинки на меня тут же набросится нечто когтистое и клыкастое, намереваясь сожрать.
Но нет!
Вместо морского чудища там действительно был самый настоящий младенец.
Он плакал и тянул ко мне ручонки! Он совсем продрог!
Я завернула ребенка в сине-зеленое одеяльце, которое лежало на дне корзинки, и взяла на руки, легонько покачивая и пытаясь согреть.
Бедный малыш…
Он был буквально в шаге от гибели!
Кто мог додуматься положить такую кроху в корзину и пустить по океану?!
Может, он случайно упал в море с какого-то корабля?
Может, его ищут?
ГЛАВА 48
Пытаясь успокоить ребенка, я что-то ласково ему говорила, и вскоре малыш действительно успокоился, внимательно меня разглядывая своими ярко-бирюзовыми глазами.
С виду ему было где-то месяца три, может, немного больше, и он был просто очаровательный. Особенно, когда улыбался беззубым ртом.
Но больше всего меня поразило то, что пушистые кудрявые волосики на его головке были зелеными, как молодая листва!
— Где же твои мама с папой, маленький зелененький ты Листочек? — бормотала я, прижимая к себе малыша. — И есть ли они у тебя вообще?
Я вышла с пляжа на широкую кирпичную дорогу и вскоре оказалась у развилки. Левая вела наверх, к поместью Грэма, а правая — к городу.
Недолго думая, свернула направо. Бултых весело шлепал за мной ластами, порой издавая хорканье, как будто о чем-то горячо рассказывая.
Я слушала болтовню морского котика вполуха. Смотрела на младенца на руках и думала — что мне теперь с этим чудом делать?
Листочек с интересом рассматривал деревья и небо, порой чему-то смеялся.
Что было удивительно — я думала, что после его путешествия по морю в корзине, у ребенка должно было быть как минимум переохлаждение.
Но нет — руки, ножки и носик Листочка были теплыми, малыш выглядел активным и бодрым, как ни в чем не бывало.
Будь я в нашем мире — сразу же вызвала полицию и скорую и передала им ребенка.
А тут…
Вместо скорой тут врачеватели, а вместо полиции — солдаты.
Кстати, а вон мне навстречу шагает целый отряд.
Темно-зеленые мундиры, белые панталоны, на головах четырехугольные конфедератки с плюмажами, как у уланов.
Вот сейчас к ним-то и обращусь — расскажу, что нашла младенца прямо в море.
Поравнявшись с бравыми ребятами, я открыла рот, но почему-то промолчала.
Один из них, седой мужчина с усами, грубо окликнул меня.
— Эй, ты не в море ли этого ребенка нашла?
И тогда я ответила, не раздумывая ни секунды.
— О чем вы говорите? Это мой сын.
Тут я заметила внимательный взгляд одного из солдат — в отличие от остальных мужланов, это был темноволосый парень с красивым и даже благородным лицом, который непонятно как в эту компанию дуболомов затесался.
— И что ж ты делала со своим сыном на пляже в шторм?
— Гуляла! — с вызовом ответила я. — У Листера слабые легкие, ему полезен морской воздух…
— Врешь, девка! — усан подскочил ко мне, свирепо пуча глаза.
— Командир Бодур, да вы на нее посмотрите — брови выбриты. А губы и волосы! — вмешался еще один солдат. — Это ж шлюха! Поди, нагуляла приплод и топить понесла, да испугалась наказания.
И солдаты захохотали. Все, кроме темноволосого.
Опустив голову, я молчала, чтобы не нарваться.
Усан грубо дернул одеяльце, в которое был завернут Листочек, и зачем-то осмотрел его ноги. Хорошо, хоть на волосы не обратил внимания!
Ребенок разразился возмущенным ором.
— Ладно, ползи себе дальше со своим приплодом, девка, — грубо заржали солдаты и двинулись в сторону моря.
Кажется, пронесло!
— Значит, они целенаправленно ищут именно тебя, — прошептала я, покачивая младенца, чтобы успокоить.
И тут вдруг меня нагнал тот самый темноволосый парень, который единственный не стал надо мной смеяться.
Он сунул мне в руку несколько монет:
— Это вам.
Темноволосый был такой аккуратный, красивый в своей форме, а я перед ним сейчас в платье, пережившем бурю, конечно, выглядела, как нищенка.
Это было так унизительно!
Но теперь мне нужно поумерить гордость, потому что на моих руках младенец!
Да к тому же еще морской котик в придачу.
Сделав над собой усилие, я взяла протянутые десимы и поблагодарила темноволосого парня.
Поклявшись себе, что это первая и последняя милостыня в моей жизни, я решительно зашагала в Эльмарино.
* * *
— С чего ты взяла, что мне требуется стряпуха?
Женщина встала на пороге термополии, вытирая руки полотенцем, а потом скрестила их на груди.
Видок у нее был такой, словно я пришла побираться, а не устраиваться на работу.
Я покрепче прижала к себе завернутого в одеяльце Листочка, который безмятежно спал у меня на руках, и постаралась как можно независимее ответить:
