Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В директиве Верховного командования Красной армии от 28 декабря содержались первоначальные указания по планированию действий фронта. Тимошенко предписывалось не увлекаться тактикой быстрых самоубийственных ударов, а продвигаться вперед только после соответствующей подготовки и с учетом безопасности собственных коммуникаций. Запрещалось массовое скопление ударных соединений, а пехота должна была вступать в бой только после того, как артиллерия накроет огнем бетонные бункеры на передовой линии50.
Командующий фронтом следовал и букве, и духу этой директивы, посвятив оставшиеся недели января тщательной подготовке к предстоящему наступлению. Он даже взял пример с генералиссимуса Суворова, самого яркого военного деятеля России, который возвел копии стен турецких укреплений в Измаиле, чтобы подготовить свои войска к успешному штурму этой крепости в 1790 году. Ключевые укрепления на участке Суммы были детально воспроизведены в двух милях за фронтом, где 123-я пехотная дивизия, которой предстояло возглавить прорыв, отрабатывала тактику штурма. Сам штурм был отрепетирован трижды, причем особое внимание уделялось координации действий артиллерии, танков и пехоты. Другие подразделения в течение всего января также проходили интенсивную подготовку51.
Совершенствование советской тактики стало очевидным уже в ходе проведенных в том же месяце ограниченных атак. Танки и пехота действовали в тесном контакте друг с другом, а бомбардировочная и истребительная авиация во время этих боев наносили удары по финским укреплениям. Среди новой техники, опробованной в боях, были танки, оснащенные тралами52.
Непрерывная разведка с помощью аэрофотосъемки, захваченных аэростатов и наземных разведгрупп выявляла расположение финских бункеров, артиллерийских батарей и прочих оборонительных позиций. В штурмовых дивизиях для разведки использовались войска второго эшелона, чтобы первый эшелон можно было целиком задействовать для общего наступления. Было точно определено расположение примерно трех четвертей бункеров в передовой зоне и до 40 процентов бункеров в дальней зоне. Многие из земляных и бревенчатых укреплений были в январе разбиты тяжелой артиллерией и атаками с воздуха53.
Крупные артиллерийские орудия скрытно подвозились к линии фронта по ночам, шум тягачей заглушался сопутствующим заградительным огнем. Пушки прятали на замаскированных позициях, с которых они могли вести огонь прямой наводкой по орудийным амбразурам самых мощных финских бункеров. Например, 18 января 152-мм орудие было установлено в 500 ярдах от бункера «Поппиус» у дороги на Ляхде. В одном месте дальнобойная пушка была установлена всего в 300 ярдах от цели. Подобным образом использовались и орудия калибра до 280 мм54.
Материально-техническое обеспечение Северо-Западного фронта было поистине колоссальным. Была увеличена пропускная способность железных дорог, даже в Ленинграде. Были построены новые дороги и мосты, проложены новые маршруты по пересеченной местности. Продовольствие, топливо, боеприпасы и другие грузы для более чем полумиллиона солдат и офицеров перевозились через перегруженный Карельский перешеек без видимых задержек. Тому способствовали два фактора: сильнейшие морозы, благодаря которым болота и озера можно было сделать пригодными для интенсивного движения (путем сгребания снега и дополнительной заливки водой), и огромное количество советских самолетов, которые не давали финнам наносить удары по уязвимым колоннам снабжения, складам с боеприпасами и т. д.55
За исключением передовых позиций, Красная армия даже не потрудилась как-то замаскировать свои 2800 артиллерийских орудий56. 1 февраля финский летчик, бросив вызов 40 советским истребителям, провел разведку шести квадратных миль советского участка напротив Суммы, где сфотографировал 104 артиллерийские батареи; большинство из этих 416 орудий располагались на совершенно открытых позициях. Для сравнения: им противостояли всего 64 финских орудия. Финны в целом знали о советских приготовлениях, но были бессильны чему-либо помешать; у них не хватало даже артиллерийских боеприпасов. Это должно было стать решающим фактором, поскольку артиллерия – основа советского наступления – все больше и больше становилась ключом к прорыву финской обороны на Карельском перешейке57. Руководство Северо-Западного фронта в январе также уделяло большое внимание и моральному состоянию войск. Тимошенко, Мерецков, Грендаль и члены их военных советов инспектировали передовые части и выступали перед войсками. Жданов, ответственный за партийно-политическую работу, выделил в 7-ю и 13-ю армии, помимо обычных комиссаров и политруков, 44 помощника по партийной работе. В том же месяце около 1000 военнослужащих из упомянутых двух армий вступили в партию, и почти 3000 были приняты в качестве кандидатов в члены партии58.
В полночь в канун Нового года вновь зазвучали знакомые мотивы Интернационала. Однако наряду с избитыми партийными призывами во имя пролетариата особо подчеркивалась и новая тема: национальный патриотизм. В последующие годы нацистско-советской борьбы ей предстояло стать первостепенной – почти до полного исключения прежних классово-сознательных лозунгов, – но в начале 1940 года эта все еще несколько новая концепция была в центре внимания наряду с более ортодоксальной коммунистической пропагандой. Во время Зимней войны немарксистский лозунг «За Родину!» был объединен с лозунгом «За Сталина!». Согласно советским источникам, Красная армия начала февральское наступление под восторженные крики «В атаку во славу Отечества!»59.
Несомненно, националистические призывы вызывали у русского солдата больший отклик, чем прославление социализма. В настроениях некоторых выживших после декабрьских сражений происходили незаметные и постепенные перемены. Соловьев, ветеран боев на Карельском перешейке, чье дезертирство из Красной армии опровергает любые обвинения в слепом советском патриотизме, описал эти настроения как широко распространенное чувство унижения. Не испытывая ненависти к финнам, некоторые из них чувствовали, что «оскорбление» – это некое пятно, брошенное на репутацию России, – и за него нужно отомстить, то есть финны должны быть побеждены. Таким образом, чувство стыда и деградации перевоплощалось в боевой дух60.
Для поднятия боевого духа 16 января Президиум Верховного Совета наградил орденами и медалями 2606 бойцов, командиров и политработников Северо-Западного фронта, а 25 января был награжден еще 891 человек. Это породило целую лавину подобных наград: к 22 мая за боевые подвиги были представлены к наградам 48 166 человек. Одно лишь перечисление первых 2606 имен награжденных заняло почти три полные страницы в выпусках «Правды», «Известий» и «Красной звезды» за 16 и 17 января61. Из этого можно сделать вывод, что награды предназначались не только для воодушевления тех, кто был в тылу, но и для поднятия боевого духа действующих войск.
Сосредоточение частей и соединений 7-й армии у Виипури было просто колоссальным: девять пехотных дивизий (больше, чем было у защитников во всей армии Карельского перешейка), пять танковых бригад, одна стрелково-пулеметная бригада и десять артиллерийских полков. В среднем на милю фронта приходилось 80 полевых орудий. Одна только 123-я дивизия имела 108 орудий с калибрами от 76 до 280 мм. Финские танковые войска были ничтожны, в то время как в распоряжении 7-й армии были сотни танков. Среди них
- «The Soviet Story»: Механизм лжи - Александр Дюков - История
- «Зимняя война»: работа над ошибками (апрель-май 1940 г.) - Н. Тархова - История
- Война: ускоренная жизнь - Константин Сомов - История
- Проза отчаяния и надежды (сборник) - Джордж Оруэлл - Альтернативная история / Публицистика / Социально-психологическая
- Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы - Майкл Дэвид-Фокс - История
- Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941—1944 - Б КОВАЛЕВ - История
- P.O.W. Люди войны - Андрей Цаплиенко - Публицистика
- Танки в Зимней войне - Баир Иринчеев - История
- СОВЕТСКО-ФИНСКАЯ ВОЙНА - Элоиза Энгл - История
- СОВЕТСКО-ФИНСКАЯ ВОЙНА - Элоиза Энгл - История