описано, но… Маурис и элей выйдут вместе на небо через полгода, до того времени ты сгоришь от метки. Тут либо нужно найти оборотня и завершить связь, либо… – Ректор внезапно повысил тон и дёрнул головой. – Мерзкий невиль, это тупик! – махнул томиком, рассекая воздух, и заходил по периметру уютной комнаты для чтения. – Мэй. – После минутного хождения и угрюмого молчания ли-тэ замер на месте и обернулся ко мне. – Ты должна пройти посвящение, иначе оборотень не привяжется.
– А как же наше обручение? – Скривившись, я вытянула руку и провела пальчиком по браслету, который нацепил на меня Нариэн. Он слабо мерцал, будто что-то требовал, но я отмахнулась и не стала выяснять.
– Это пока не так важно. – Ректор потемнел лицом, зелень глаз спряталась за жёсткой линией прищура. – Нужно сохранить тебе жизнь. – Он почему-то отвернулся, словно боялся, что я прочитаю его мысли по взгляду.
– Домой я попаду только на каникулах, если до этого не вылечу с учёбы.
– Тебе нельзя вылететь, – размышлял дальше ректор, разглядывая стену и расхаживая вдоль помещения. Тяжёлые каблуки сапог постукивали по камню и отдавались глухим эхом у меня в груди.
Я только сейчас рассмотрела картину на противоположной стене, поместившуюся между узкими, высокими полками с литературой. На изображении раскинулись высокие вербы вокруг лазурной воды пруда. Под голубым сиянием элея и мауриса по кругу монументально возвышались пять колонн.
– Ты не попадёшь в Криту без билета в академию, – подытожил ректор.
– Я слышала, что Нэйша открыла мосты через Полог смерти и позволила народам сотрудничать. Значит, я смогу перебраться в вашу страну и без обучения… – Я окинула скептическим взглядом стены библиотеки.
– Да. – Нариэн повернулся, отдал мне томик «Истинных уз» и с оттенком трагизма добавил: – Но всё сложно, Мэй. И пока неизвестно, к чему приведут эти открытые дороги, ведь кританцы и иманцы долгое время были отрезаны друг от друга. А ещё не забывай, что ты оборотень.
– Как это можно забыть? – Я сдавленно прыснула и потёрла ладонью горячую щёку.
– Тебе категорически нельзя выходить к людям одной и надолго оставаться в толпе. Я запрещаю.
– Вы… – неосознанно вырвалось у меня.
Мужчина зыркнул на меня так зло, что я поперхнулась словами.
– Ты! – подчеркнула я, чтобы показать, что не боюсь его, – не удержишь меня возле себя силой и не станешь приказывать, как жить и что делать.
– Стану, Мэй. – Несколько шагов, и он оказался рядом. Надо мной. Снова разгневанный и… такой… Его запах, сильнее других ароматов, проникал в кровь с каждым вдохом.
– Это бессовестно. Я и так ходила по обрыву, а ты, властный ректор, мало того, что привязал меня к себе насильно и обманом, так и ещё командовать будешь? Я никогда на это не пойду! Я дочь альфы! Воспитана управлять, а не подчиняться. Ты забываешься, простой смертный.
– Пойдёшь. – Ректор понизил голос, наклонил голову набок, будто насмехался надо мной, а меня от макушки до пяток прошибло странной волной тепла. – Потому что кританский брачный браслет сильнее метки почившего оборотня, дорогая. – Нариэн остановился напротив и неожиданно поставил руки по обе стороны стола, вынудив меня отклониться назад и вызвав во мне ступор и гнев одновременно.
Взял мою руку в свою и, коснувшись сухими губами кожи, прошептал:
– Я докажу тебе.
– Не трогайте меня! – взвизгнула я, когда Нариэн приблизился к моим губам. Волоски на коже приподнялись, дыхание зачастило, а сердечный пульс ускорился, громыхая в рёбра, как дурной. Я хотела этого прикосновения. Шэйс, я хотела ощутить его губы на своих.
– Я ничего тебе не сделаю. – Прищурившись, как довольный кот, ректор подался ко мне, но вместо того, чтобы поцеловать в губы, вытянул мою руку и, поставив её между нами, как преграду, поцеловал так ласково и нежно, что у меня перехватило дыхание.
– Пожалуйста, отпустите, – взмолилась я.
А он, гад, только головой помотал и опустился ниже – толкая меня на стол, накрывая тяжёлым мужским телом. Прикрыл глаза, вдыхая запах моей кожи, невесомо касаясь каждого пальца, перебирая их, лаская языком, а я не могла дёрнуться, будто меня огрели сковородкой и не получается прийти в себя. Я пыталась вспомнить боевые заклинания, пыталась заставить себя оттолкнуть мужчину, пока мы не натворили непоправимого, но не могла – язык не поворачивался, а тело трепетало от его тяжести и тепла.
Медленно отстранив мою руку от своих губ, он переместил её себе на щёку, позволив ощутить колкую и густую щетину. Я сама потянулась дальше и, проведя ладонью вверх, по виску, растопырила пальцы и запустила кончики в его мягкие волосы. Белые-белые, будто из них ушла жизнь.
– Такой цвет волос я видела лишь раз, у кланового мага.
– Это после войны с нечистью, – пояснил ректор, устраиваясь между ног. Он приподнялся, провёл руками по моим плечам, огладил высоко вздымающуюся грудь и, нагло зацепив ноющие соски, быстро спустился на бёдра.
– Поседел? – переспросила я.
Слабый кивок и взгляд, норовящий пронзить насквозь.
– Война только началась, Мэй. Мир потонет в огне, если ничего не сделать.
– Но… – Я задохнулась, потому что руки ректора нырнули под юбку, потянули подол платья вверх. – Что вы… ты делаешь? – произнесла сиплым шёпотом, перехватив его затылок, а второй рукой толкнув ректора в грудь, но не сдвинула и на йоту.
– Доказываю тебе… что ты теперь моя. Моя невеста.
– Да вам… Шэйс! Тебе только сила моя нужна! – Я попыталась свести ноги, но ректор вклинился между них и прижал меня к столу, как бабочку, пришпиленную иглой.
– Нужна. И ты… нужна. Брачные узы будут нас сталкивать, тянуть друг к другу сильнее истинной метки, которая не реализована. И одна мысль, что тебя придётся связать с другим, чтобы спасти, меня убивает. Понимаешь, нет?
– Не понимаю. Да и это твои проблемы! Ты сам ко мне привязался!
Его руки добрались до белья и нагло прижались к пульсирующей влаге, а я, вместо того чтобы оттолкнуть, сжала пальцы в белых волосах и потянула на себя.
Искуситель!
– И ты привязалась… – прошептал Нариэн, наклонившись. Я чувствовала в его словах улыбку и обречённость.
– Да… разве тебе откажешь? – Я задышала чаще. Его рука, что лежала у меня между ног, сводила с ума, разгоняла кровь по венам, но не двигалась, испытывая.
– Тише, не заводись, расслабься, а то снова придётся тебе шок-подъём делать. – Он тихо засмеялся и опустил мягкие горячие губы на моё плечо. Под тонкой тканью платья молчала метка. Она не реагировала на ласки мужчины, не мучила меня и не отталкивала его.
И самое страшное, я прекрасно понимала, что без ректора, без его поддержки не протяну здесь,
