Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Реа пожала плечами. Пусть сам делает выводы.
– А твои родители? Они в курсе того, чем ты занимаешься?
– Мама – да, – сразу ответил Михали, явно не волнуясь о том, сколько информации выдает врагу. – Она – одна из нас, – юноша поднялся и достал из ящика в соседнем алькове флягу. Сделал глоток и передал Рее.
Она надеялась, что там вино. Девушка подождала, пока Михали сглотнет и пройдет еще несколько секунд, дабы убедиться, что напиток не ядовит. Потом отпила немного и обнаружила, что это вода.
– Но отец… Он не то чтобы против наших идей. Просто он человек другой эпохи.
– Отвратительная фраза, – сказала Реа.
– Почему?
– Чего ей только не оправдывают.
– А-а-а, – протянул Михали. – Но, по крайней мере, оправдывает его апатию и необъяснимую верность посту стратагиози.
– То есть должности? Не моему отцу?
Михали забрал флягу.
– Думаю, что именно так, хотя никогда его не спрашивал.
– Ты так спокойно все мне рассказываешь, – заметила Реа, нервно оглядываясь на тени в углах катакомб.
Вероятно, Михали не стесняется делиться ценными сведениями, поскольку жить ей осталось недолго?
– Вонзишь мне нож в спину? Ты ведь собирался перебить мою семью.
Он махнул рукой.
– Я разведывал обстановку. Прикидывал, где лучше нанести удар, а после воспользоваться наступившим хаосом. Было бы глупо нападать сразу, в одиночку, среди союзников твоего отца, среди тех, кто не разделяет мои идеалы. Я бы умер, не успев ничего достичь.
Он говорил рассудительно, что вывело Рею из себя.
– А сейчас все иначе. Я в твоем штабе.
– Наш штаб в другом месте, – ответил Михали. – Здесь временная база для тех, кто проходит через город. Если бы ты обнаружила настоящий штаб, мы бы разговаривали по-иному.
Реа увидела стальной блеск в его глазах и поняла, что Михали не шутит.
– В каком-то смысле ты права. Я получил, что хотел. Один из Аргиросов на моей территории, в моей власти.
– А кто сказал, что преимущество не у меня? Я могу убить тебя, если захочу, – заявила Реа с наигранной уверенностью. Она не сомневалась, что Лексос бы так и поступил.
– Ты и прежде собиралась, – Михали прищурился и ткнул себя пальцем в грудь. – Я же твой супруг, помнишь?
Реа покраснела.
– Я имею в виду – сейчас.
– Ясно, – ухмыльнулся Михали. – Что ж, вперед.
У Тиспиры за плечами было около сотни лет практики, сезон за сезоном она проводила с людьми, которых в итоге убивала. Ей следовало уже с этим покончить, однако девушка не шелохнулась.
– Почему бы нам не оставить угрозы в прошлом? – предложил Михали. – Я для чего-то нужен тебе живым. Как и ты для меня. И речь идет о цене.
Реа уловила нотку сочувствия в его голосе, и ее сердце предательски сжалось.
– Правда? Сколько же я стою?
– Возможно, крупную денежную сумму, если считать тебя заложницей, – проговорил Михали. – Хотя отчеты разведчиков показывают, что стратагиози вряд ли сможет ее выплатить.
Реа прикусила язык. Она лучше других понимала, насколько безразлична отцу. Он позволит ей умереть, дар Тиспиры вернется к нему, Васа как ни в чем не бывало передаст его Хризанти вместе со всеми обязанностями и забудет о старшей дочери.
– Есть и еще кое-что, – продолжил Михали. – По слухам, Рокера и впрямь прекрасна. Поэтому я согласился на приглашение твоего брата, не колеблясь. Я не сомневался, что ты выберешь Каллистоса. Однако ты в Ксигоре.
Намек ясен. Реа не так уж верна отцу. Она вовсе не покорная марионетка, исполняющая приказы Васы. Пускай из добрых побуждений – ради того, чтобы избавиться от опасности, которую он упорно игнорирует, – она пошла против его воли. Вероятно, Михали увидел в этом лазейку или слабость, которой можно воспользоваться.
Реа не нашла в себе сил возразить, сказав, что Михали ошибается.
Девушка уставилась на потолок – резной, покрытый загадочными символами. Они напоминали тизакский алфавит, но в то же время отличались от него.
– Что это? – спросила Реа, поднимая руку. Если Михали и обратил внимание на то, как резко она сменила тему, он не стал на это указывать.
– Молитва, – объяснил юноша. – На святом тизакском.
Святой тизакский – язык, на котором Яннис произнес речь на свадьбе. Тяжелые, древние слова, пропитанные глубоким смыслом. Реа никогда не видела надписей на нем. Однако если присмотреться, отчасти кое-что понимала.
Корни слов были те же, но окончания другие.
– Ты можешь на нем читать? – спросила Реа.
Михали молча кивнул.
Реа решилась:
– Почитаешь для меня?
– Будет как-то странно, при дочери стратагиози.
– Ладно, сама попробую.
Реа прочистила горло и отошла, чтобы лучше видеть текст.
– Айя Ксига… Пока с переводом несложно.
– О, неплохо.
Реа усмехнулась и продолжила:
– Значит, уважаемая Ксига. А затем что-то о теле в объятиях земли.
– Преданном земле, – поправил Михали.
– Ее здесь похоронили?! – воскликнула Реа, озираясь по сторонам.
Михали усмехнулся.
– Останки не нашли. Это мемориал.
– Ладно. Дальше… Корень как у «любви», но похоже на… глагол?
– Нет, существительное. В святом тизакском они склоняются.
– Очередная причина говорить на современном языке, – отметила Реа.
– Нет, смотри, – Михали направился к Рее и показал на слово, которое они обсуждали. – По окончанию мы сразу понимаем, что речь идет о любви народа к святой. А сейчас все пришлось бы объяснять отдельной фразой.
Реа невольно улыбнулась. Михали неотрывно смотрел на надпись и читал ее, шевеля губами.
– Откуда ты знаешь святой тизакский? От матери?
– Еще от преподавателей, но в основном – да.
– Она еще исповедует религию? Поэтому поддерживает Схорицу? – полюбопытствовала Реа.
– Нет, у нее другие приоритеты, – смутился Михали и отшагнул в сторону.
– А у тебя?
Они ходили вокруг да около, обсуждая сопротивление, но лишь поверхностно.
– Я верю в святых, – ответил Михали с раздражением, которое явно вызвала не Реа. Он махнул рукой на надпись на потолке и добавил: – Да и ваши силы должны были откуда-то взяться.
– Но при этом ты не верующий?
– Пожалуй, нет.
– Тогда к чему это? – устало спросила Реа. – Зачем бороться против моего отца? Ради чего?
– Ты видела город? Нищету? Нужду?
– Разумеется, – с чувством ответила Реа, – но разве не везде так?
Михали выглядел потрясенным, будто у него выбили почву из-под ног.
– Прошу прощения?
– Люди страдают по всей стране и в Стратафоме тоже, хотя бремя у каждого разное, – резко сообщила Реа. – И почему-то люди не считают, что тяжелые условия оправдывают восстание.
– Возможно, посчитали бы, если бы могли выбирать, – неторопливо и с сочувствием изрек Михали. – Я могу дать им выбор.
– Ах, Михали Ласкарис, спаситель народа! Ты говоришь совсем как мой отец.
Как Васа, когда тот занял пост
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- "Игра"-"Ловец знаний"-"Пасть". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Пастырь Роман - Героическая фантастика
- Преемник - Марина и Сергей Дяченко - Героическая фантастика
- Дневники полукровки - Рик Риордан - Боевая фантастика / Периодические издания
- Выбор портального мага - Татьяна Ясенка - Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы
- Наместник - Артем Бук - Боевая фантастика
- Неведомый - Анна Аскельд - Героическая фантастика / Русское фэнтези
- Последний Словотворец. Ложная надежда - Ольга Аст - Героическая фантастика / Русское фэнтези / Фэнтези
- Рождение огня - Сьюзен (Сюзанн) Коллинз - Боевая фантастика
- Слабосильный брат мой... Неразумный брат мой... - Аркадий Пасман - Боевая фантастика