Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гул начался в ее мозгу, когда включилось обсессивно-компульсивное расстройство. Все было из рук вон плохо прямо сейчас, и она понятия не имела, как удержать даже небольшой контроль.
Дыши. Считай. Дыши.
Ребенок пнул ногой в ребра в тот момент, когда желудок заурчал, нарушая концентрацию Реган. Обхватив живот в попытке успокоить и ребенка, и взбунтовавшийся кишечник, она открыла глаза. Даже при том, что Реган знала, где находится, ее сердце пропустило удар. Она никогда снова не проснется в комнате, которая была у нее в штаб-квартире Эгиды. С другой стороны, возможно, это к лучшему. Когда Эгида переедет на новое место, может быть, на этот раз у нее будет собственная квартира.
Конечно, если Танатосу удастся довести задуманное до конца, то переезд не светит ей в ближайшие восемь месяцев.
Однако, где же он? Другая сторона кровати была нетронутой.
"
Наверное это не удивительно, что тебе удалось распо
знать предательство раньше меня".
Ну, это объясняло почему его не было в кровати. Она и вправду подумала, что когда он держал ее так нежно и не запрыгал от счастья, получив предложение убить ее ради ребенка, его ненависть стала проходить. Когда приступы боли были наиболее сильными, ей было уютно от ощущения, что его сердце смягчилось.
Очевидно, она была дурой.
Вздохнув, Реган села и испуганно втянула воздух, когда увидела Танатоса сидящим в кресле в углу комнаты. Его длинные ноги были вытянуты перед ним, руки – сложены на обнаженной груди, а в них зажата книга. Глаза оставались закрытыми, но на предплечье Стикс мотал головой. Возможно, жеребцу, так же, как и ребенку, не терпелось, чтобы его покормили.
Стоп… а Стикс вообще ест? Реган, настолько изящно, насколько ещё была способна, поднялась на опухшие ноги, которые больше не помещались в ботинки.
Она подошла к Танатосу, легко касаясь ступнями ледяного, словно каток, пола. Но после мучительной горячки, вызванной ядом, она была рада холоду.
– Танатос.
Реган встала на колени рядом с креслом, но мужчина не шелохнулся. Стикс взбрыкнул… может, он ее слышал? Она очень нежно провела кончиком пальца по холке жеребца. Конь перестал мотать головой, но когда девушка провела по линии его спины, тот топнул ногой. Значило ли это, что он злится? Стикса так же трудно понять, как и его хозяина.
Она перестала поглаживать коня и позволила пальцам скользнуть вверх по руке Танатоса. Его тело было покрыто татуировками, к большинству которых он не позволял ей прикасаться. Наверное, это хорошо, поскольку Реган чувствовала эмоции в чернилах… а наколки Танатоса представляли собой эмоции, перенесённые на кожу.
Возможно… возможно так у Реган получится начать исправлять то, что между ними, и показать Танатосу, что даже если она ему безразлична, то он ей – нет, был не безразличен ещё до той злополучной ночи. Если она узнает о нём больше, узнает, чего он хочет, и в чём нуждается.
Она очень осторожно провела кончиком пальца по контуру черепа, охваченного языками пламени, нарисованного над правой грудью. Мгновенно ладонь опалило жаром, Реган открыла себя своему дару, и картинки заполнили её голову. Она почувствовала боль Танатоса, когда огненные стрелы вонзались в его тело, пробивая доспехи. Демоны наступали на открытой, травянистой равнине, пропитанной кровью, с останками человеческих и демонских тел, разбросанных повсюду. Мысли Танатоса пронеслись сквозь неё… его невероятная агония, ярость, с которой он размахивал мечом, сожаление, что освободил все души из доспехов и остался уязвимым к огненным стрелам.
Она отдёрнула руку – её кожа пылала, словно сочувствуя тому, через что пришлось пройти Тану. Реган всегда предполагала, что Всадник неуязвим и не восприимчив к физической боли, но он чувствовал, как плоть выгорает до костей, и его страдания были настоящими.
– О, Танатос, – прошептала она. – Мне так жаль.
Дрожащей рукой Реган перешла к татуировкам на другой груди и, едва касаясь пальцами, очертила уникальный рисунок адской гончей. Реган словно попала в кино – жуткое рычание раздавалось в ушах, а острые, словно бритва, зубы щёлкали перед лицом. Танатос находился в тёмной пещере, окруженный стаей адских псов. Его души уже убили одну дюжину, ещё одна, растерзанная на куски, валялась на земле – они стали жертвами огромного меча Тана. За Всадником возвышалась гора из костей и тел, представляя собой безобразное место кормления, и желудок Реган скрутило.
Она содрогнулась и приготовилась к худшему, собираясь прикоснутся к новой картинке на груди Танатоса – кончику кельтского меча, с которого свисали сосульки. Легкая дрожь прокатилась по её коже и ледяной холод просочился в самые кости. Перед ней открылась безлюдная, зимняя равнина, и ярость… столько ярости пронеслось по её венам. Вдали странный лес вырос изо льда. Что же это за деревья такие? Она прищурилась, и когда правда, наконец, ей открылась, желчь подкатила к горлу. Это были не деревья, а огромные деревянные колья, и на стволе каждого из них висело тело. Боже милосердный, сотни – нет, тысячи мужчин, женщин и детей посажены на кол.
А между кольями еще больше мертвых… солдат, зарубленных насмерть и лежащих в лужах крови.
– Ты зашел слишком далеко, Танатос. Слишком далеко. – Рядом стояла Гетель, переводя грустный взгляд с Танатоса на лес мертвых.
Но Тан обезумев, с ревом метнулся в сторону ангела. Его окровавленный меч сверкал в лучах солнечного света, проникающего сквозь облака. Гетель исчезла в мерцании золотого света, но другой голос донесся из-за его спины, и он обернулся, погружая свой клинок в живот женщины, которой, Реган могла поклясться, раньше не было.
Женщина… демон, ахнула, ее синие губы и заиндевевшая кожа еще сильнее побледнели. Реган не знала какого вида, но то что она, несомненно, демон, была уверенна.
Серебряная слеза скатилась из одного ее серо-голубого глаза, когда она в шоке посмотрела на Танатоса.
– Тан…
Танатос испустил еще один гневный рык, и одним плавным, мощным движением выдернул меч из ее тела и замахнувшись ударил, отделяя голову от тела.
Танатос стоял молча и глядел как рассыпалось тело мертвой демоницы. Так происходило с большинством демонов, когда те умирали в человеческом мире.
А потом, когда убийственный гнев Танатоса растаял, нагрянуло осознание того, что он наделал. Ужас заменил гнев. Печаль и боль сжали сердце Реган, так как его эмоции стали ее. Демон был его другом. В смертоносном помутнении рассудка, Тан убил своего друга.
- Очаровательная смертная Самсона - Тина Фолсом - Любовно-фантастические романы
- Всадник ищет Амонну (СИ) - Туманова Ульяна - Любовно-фантастические романы
- Освобожденная страсть - Ларисса Йон - Любовно-фантастические романы
- Любовь и Гниль: Парень встретил девушку - Рейчел Хиггинсон - Любовно-фантастические романы
- Любовь и Гниль: Парень встретил девушку (ЛП) - Хиггинсон Рейчел - Любовно-фантастические романы
- Гадес (ЛП) - Ларисса Йон - Любовно-фантастические романы
- Невеста номер 13 или любить запрещено - Софита Гор - Любовно-фантастические романы / Прочее / Периодические издания
- Выбор для Пепла - Дарья Вознесенская - Любовно-фантастические романы
- Огонь души (ЛП) - Фанетти Сьюзен - Любовно-фантастические романы
- Нет голода неистовей - Кресли Коул - Любовно-фантастические романы