А с Александром Исаевичем Солженицыным я познакомился в 1994 году, когда, вернувшись из США, писатель следовал железнодорожным путем из Владивостока в Москву. В Новосибирске организовали большую встречу с писателем в Доме ученых, но я участвовал в беседе с ним за круглым столом в Институте ядерной физики. О странном приобщении благодаря его повести к миру истинной литературы я с Солженицыным, конечно, не говорил, но получил возможность задать давно мучивший меня вопрос: “Считаете вы себя писателем или проповедником или, может, пророком?” Не буквально этими словами, но за смысл ручаюсь. Александр Исаевич ответил честно и очень по-своему: “Если бы коммунисты покаялись во всех совершенных ими преступлениях, я бы оставил писание книжек”.

Не знаю, не знаю.

Вот что меня сейчас грызет.

А если бы в том 1962 году редакция “Нового мира” напечатала бы “Крутой маршрут” Евгении Гинзбург, а не повесть Солженицына (такой вариант рассматривался), как изменилась бы судьба страны? И как изменилась бы судьба моя собственная?

Нет ответа.

Осенью 1968 года я работал в поле на севере Сахалина — мысе Марии. А в Южно-Сахалинском книжном издательстве готовилась к выходу первая книжка моих стихов. Я буду дарить эту книжку девушкам, мечтал я в маршрутах. Я пошлю книжку своим болгарским друзьям. Времена изменились, можно печатать стихи чисто лирические, личностные, об упадничестве сейчас говорят только в крайних случаях, жизнь меняется. Вон даже Солженицыну хотели дать Государственную премию.

Но в издательстве, где я появился осенью, настроение почему-то царило далеко не праздничное. Директор меня не принял, а редактор книжки дал странный совет. Наверное, перепутал порядок ходов, как говорят шахматисты. “Твоя книжка уже готова, — сказал он, странно оглядываясь, будто нас могли подслушать. — Осталось только подписать ее в свет… Правда, у Лито появились вопросы”. Он посмотрел на меня круглыми глазами. “Сходи в Лито сам. К цензору. Она умная. Сам увидишь”.

Конечно, редактор сказал это, не подумав, ведь в Советском Союзе цензуры не существовало. И цензоров как таковых не существовало. По законам двойственности, о которых я уже говорил, существовали всего лишь штатные сотрудники Лито, охранители государственных тайн, невидимки, общаться с которыми имели право только редакторы, но никак не авторы. Но, будучи человеком молодым, воспитанным на идеях оттепели, я разыскал нужное здание, поднялся на нужный этаж, вошел в нужный кабинет. Женщина за столом сидела симпатичная. Она посмотрела на меня с ужасом, но мои стихи ей, оказывается, нравились. “Ах, — сказала она, — я давно ничего такого свежего не читала!” И добавила, не опуская глаз: “Правда, есть мелочи. Вот тут, например, взгляните. Да, да, в стихотворении о нашем советском князе Святославе. В девятьсот шестьдесят восьмом году (тысячу лет назад) он тут у вас якобы застиг врасплох братские болгарские города, ну, и все прочее. — Она наконец успокоилась, откинулась в кресле. — А где тому доказательства? Не провокация ли это? В каком госхране лежат документы, подтверждающие данные события?”

“В трудах академика Державина, советского болгароведа…” — начал я.

Чудесная охранительница государственных тайн поняла меня с полуслова.

И на другой день я действительно доставил в Лито второй том “Истории Болгарии” академика Н. С. Державина. На странице тринадцатой значилось: “В конце весны или в начале лета 968 г. Святослав Игоревич во главе 60-тысячной армии спустился в лодках вниз по Дунаю и двинулся по Черному морю в устье Дуная. Болгария была застигнута врасплох, выставленная ею против Святослава 30-тысячная армия была разбита русским князем и заперлась в Доростоле (теперь Силистра)… Центром своих болгарских владений Святослав сделал город Преславец, т. е. Малый Преслав, расположенный на правом болгарском берегу Дуная… Чтобы спастись от непрошеного гостя, болгарское правительство вступило в переговоры с Византией, одновременно предложив печенегам напасть на Русь и тем самым заставить русских с их князем очистить Болгарию. Печенеги на это согласились и осадили Киев. Это заставило Святослава поспешить в Киев, но значительную часть своей армии он оставил в Преславце…”

Вот они, доказательства. Академик указывает. Но, отложив книгу, сотрудница Лито долго глядела на меня с непонятной грустью. Я даже встревожился. “Откуда же эта печаль, Диотима?” Жизнь так прекрасна. Дарить девушкам книжку стихов. Зачем лишние вопросы? Но сотрудница все-таки задала главный вопрос:

“А в каком году, Геннадий Мартович, издана работа академика Н. С. Державина?”

“В одна тысяча девятьсот сорок седьмом”.

“Так вот, — подвела итог сотрудница. — Тысячу лет назад, в девятьсот шестьдесят восьмом году, и даже двадцать один год назад, в одна тысяча девятьсот сорок седьмом году наш советский князь Святослав мог делать в братской Болгарии все, что ему заблагорассудится. Но в одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году мы ему этого не позволим”.

И набор моей первой книги был рассыпан.

“…Невозможно сердцу, ах! — не иметь печали…”

В “Новом мире” пересекались писатели, разительно непохожие друг на друга. Там появлялись произведения, всячески приветствуемые властями, и произведения, часто попадавшие под удары тех же властей. Какой литературы было в журнале больше? А вы всмотритесь внимательно в этот вот далеко не полный список, поиграйте — разложите направо и налево авторов, раскачивавших лодку, и авторов, пытавшихся рулить в точно заданном направлении. Кого больше? Кого?

“Черный человек” Сергея Есенина,

“Лейтенант Шмидт” Бориса Пастернака,

“Хождение по мукам” и “Петр Первый” Алексея Толстого,

“Россия, кровью умытая” Артема Веселого,

“Жизнь Клима Самгина” Максима Горького,

“Севастополь” и “Люди из захолустья” А. Малышкина,

“Соть” и “Скутаревский” Леонида Леонова,

“Гидроцентраль” Мариэтты Шагинян,

рассказы Исаака Бабеля и Андрея Платонова,

“Энергия” Федора Гладкова,

“Тихий Дон” и “Поднятая целина” Михаила Шолохова,

“Между двух революций” Андрея Белого,

“Оптимистическая трагедия” Всеволода Вишневского,

“Моя Африка” Бориса Корнилова,

“Испанский дневник” Михаила Кольцова,

“Теркин на том свете” Александра Твардовского,

“Буря” Ильи Эренбурга,

“Творцы дорог” Николая Заболоцкого,

“Дым отечества” Константина Симонова,

“Витя Малеев в школе и дома” Николая Носова,

“За правое дело” Василия Гроссмана,

“Корабельная чаща” Михаила Пришвина,

“Не ко двору” Владимира Тендрякова,

“Сирота” Николая Дубова,

“Сережа” Веры Пановой,

“Районные будни” Валентина Овечкина,

“Владимирские проселки” Владимира Солоухина,

“На Иртыше” Сергея Залыгина,

“Большая руда” Георгия Владимова,

“Прощай, Гюльсары!” Чингиза Айтматова,

“Тишина” Юрия Бондарева,

“Бессонница” Александра Крона,

“Театральный роман” Михаила Булгакова,

“Созвездие Козлотура” Фазиля Искандера,

“Хуторок в степи”, “Кладбише в Скулянах”, “Святой колодец”, “Алмазный мой венец” и “Уже написан Вертер” Валентина Катаева,

“В августе сорок четвертого... (Момент истины)” Владимира Богомолова,

“Обмен” Юрия Трифонова,

и дальше, дальше…

Повторяю, это лишь некоторые имена из огромного списка.

Для меня, например, наряду со многими другими вещами, опубликованными “Новым миром”, чрезвычайно важными оказались последние вещи Катаева. Пусть сам Валентин Петрович (по свидетельству Нины Макаровой, одной из редакторов “Нового мира”) говорил: “Мовизм — шутка, никакой серьезной теории. Просто сейчас все пишут хорошо. Чтобы как-то отличаться, я и несколько моих друзей решили, что, может быть, надо писать плохо? И назвали себя мовистами. А кому-то показалось все это всерьез”, — мне по душе другие его слова (позже он писал мне об этом, прочитав одобрительно мою книгу “Люди Огненного кольца”): “Писать надо неорганизованно. Что приходит на память, о том и писать”.

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 94

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Новый Мир ( № 1 2010) - Новый Мир Новый Мир бесплатно.

Похожие на Новый Мир ( № 1 2010) - Новый Мир Новый Мир книги

Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
Сто тайных чувств - Эми Тан - Современная проза
Все проплывающие - Юрий Буйда - Современная проза
Влюблённый критик - Юрий Хвалев - Современная проза
Ранние рассказы [1940-1948] - Джером Дэвид Сэлинджер - Современная проза
Игнат и Анна - Владимир Бешлягэ - Современная проза
Небо падших - Юрий Поляков - Современная проза
ТАСС не уполномочен заявить… - Александра Стрельникова - Современная проза
Золотая кость, или Приключения янки в стране новых русских - Роланд Харингтон - Современная проза
Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза

Оставить комментарий