Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом я перевел взгляд на лезвие ножа, отливавшее в пламени всеми оттенками красного. Оно было тупым и зазубренным.
Фариа встал и усадил меня на табурет. Капли дождя с шипением испарялись, попадая на темнеющий клинок. Шлюшонка подкрадывалась сбоку с каким-то прутом в руках. У нее были лиловые мешки под глазами, отчего она смахивала на рептилию. Может, она собиралась милосердно двинуть меня в висок, чтобы облегчить мои страдания?
– Придется немного потерпеть, сопляк, – сказал Фариа. – Беатриче тебе поможет…
(«Беатриче»! Я чуть не свалился с табурета. Ну дает, старый маразматик!..)
– Верка я, Верка! – прошептала «сестра милосердия», приблизившись ко мне вплотную. Она покрутила у виска грязным пальцем, очевидно, намекая на странности моего седовласого приятеля, и приоткрыла для обзора свою ротовую полость, усеянную умопомрачительными язвами и волдырями. Косяк намертво сросся с ее нижней губой. Зубов у нее осталось немного, зато все были накрыты стальными коронками. Вдобавок от Верки разило дешевым одеколоном.
Она схватила меня за подбородок своей неожиданно сильной клешней. Эта тщедушная уродина обладала хваткой бультерьера.
– Скажи «а-а-а», – попросила Верка по-хорошему, и я предпочел не рисковать.
Но она хотела всего лишь, чтобы я укусил металлический прут. Пришлось подчиниться. И вовремя – в следующее мгновение Фариа коснулся моей спины своим пыточным инструментом. Я замычал и заскрежетал зубами, выкрашивая пломбы. Боль забилась в теле издыхающим зверьком. Запахло жареным. Несмотря на это, я почувствовал, что имеет место какая-то подозрительная лажа.
Очаг боли переместился. Теперь болело и зудело не под правой лопаткой, а над правой ключицей. И там же оказались ловкие пальцы Фариа. Однако недостаточно ловкие, чтобы справиться с возникшей проблемой.
За свою жизнь я видел, наверное, не меньше сотни американских фильмов, в каждом из которых один из героев (иногда героиня) произносит коронную фразу: «Кажется, у нас проблема…», а другой, с мужественной челюстью, неизменно бросает в ответ: «Доверься мне!..»
Однако нам со стариком было в ту минуту не до базаров. Подсаженный в «Маканде» «жучок» забегал у меня под кожей с резвостью ртутного шарика, спасаясь от раскаленного ножа, которым Фариа безуспешно пытался его поддеть и выковырять.
Это была форменная чертовщина, но я не успел даже удивиться. Мне было больно и щекотно до одури. Я задергался, как электромонтер под током, а изделие «агропромышленного» концерна тем временем пробуравило мой многострадальный живот и нырнуло под джинсы…
(Давным-давно, в другой жизни, один приятель рассказывал мне о своих ощущениях, когда у него выходил камень из почки. Я ему не завидовал. Попробуйте для примера протолкнуть сливовую косточку через сосиску! А теперь представьте, что сосиска обладает кое-какой чувствительностью. Даже единственный камень может причинить невероятную боль. Мне же показалось, что у меня в паху начался настоящий камнепад.)
Фариа заорал: «Держи его!». Скорее всего, он обращался к Верке, потому что та вцепилась в меня, как пантера в поросенка. Мое лицо оказалось прижатым к ее обвисшим усыхающим мешочкам, но, поскольку я весил раза в два больше, то вскоре мы вместе с нею скатились с табурета и продолжали извиваться на полу.
Фариа схватил меня за член, на котором вздулся бугорок размером со спелую черешню, и занес над ним свою хлеборезку, но тут я дико завизжал: «Нет!!! Только не это!» – и старик с видимым сожалением отказался от своего намерения. Сквозь разноцветную подрагивающую пелену перед глазами я разглядел, что бугорок пропутешествовал в обратном направлении и устремился по внутренней стороне левого бедра к колену.
Фариа двинул меня в челюсть, чтобы я отключился и не мешал ему своими судорогами, но позиция у него была неудобная, а положение моей челюсти – трудноуловимое. Поэтому стало еще хуже – мне казалось, что я катаюсь по колючей проволоке, хотя на самом деле это было всего лишь битое стекло.
Тогда Фариа бросил нож и схватился за веревку, однако прежде чем он успел туго перетянуть мне бедро, «жучок» взрыхлил мои тощие ягодицы миниатюрным плугом и устремился вверх вдоль позвоночного столба. Я взвыл так, будто рожал ежика, но потом вдруг обнаружил, что для вытья уже не хватает воздуха. Старик накинул веревочную петлю мне на шею, а истопник-бутылочник навалился на ноги, отчего я стал дергаться с гораздо меньшей амплитудой.
Лишь немного позже я осознал, что должен благодарить Фариа, – страшно подумать, что было бы, если бы «жучок» проник под мой скальп! Пожалуй, моя черепушка вскоре болталась бы внутри кожаного мешочка, как детская погремушка. Но тогда я мог только издавать задушенные хрипы и выпучивать уцелевший глаз. Верка подпрыгивала на моем животе и хохотала, угодив в бесплатный аттракцион. Голубь метался в клетке, хлопая крыльями и раня себе грудь о тонкие прутья…
Блуждающий экспресс жуткой боли превратил секунды в минуты – если верить Фариа, всего их было не больше семисот двадцати. Бессмысленная борьба могла оказаться бесконечной или окончиться смертью от щекотки. «Жучок» несколько раз обогнул мою шею и скользнул в правую руку.
Старик, по-моему, только этого и ждал. На сей раз петля захлестнула предплечье и сдавила его так туго, что прервался ток крови. Немеющие пальцы выпрямились; боль стала вполне терпимой. Подкожный паразит добрался до моего запястья и засел тут. Образовалась гигантская бородавка.
Похоже, эта жутковатая тварь (или устройство?) обладала зачатками интеллекта. Во всяком случае, она каким-то образом воспринимала угрозу и пыталась ускользнуть, пока не поняла, что путь перекрыт. Теперь она выжидала…
Я смотрел, как Фариа подносит нож к моей побелевшей вздувшейся кисти, вдобавок казавшейся мне чужой, – кисти трупа из анатомического музея. За мгновение до того как тупое лезвие разодрало кожу, «жучок» выскользнул из-под него и спрятался в ладони. Я вцепился левой рукой в поврежденное запястье, зажимая рану и одновременно пытаясь покончить с этим дурацким родео.
Фариа поймал пальцами шарик, застрявший там, где у меня на ладони прерывается линия жизни и очень близко к ней подходит не слишком ярко выраженная линия ума. Кажется, в хиромантии это место именуется равниной Марса. Сейчас на ней вырос настоящий Эверест. В его подножие Фариа и вонзил свой корявый инструмент, отчего я снова чуть не взвился под самую дырявую крышу. Но мне не дали: все три спасателя-истязателя зафиксировали меня своими дряхлыми мощами, будто собаку на операционном столе, и седовласый хер(ург) сделал свое кроваво-красное дело.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- На берегах пространств. Фант-реал - Татьяна Левченко - Научная Фантастика
- Кукольник - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Зверь в океане - Андрей Дашков - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Иной свет, или Государства и империи Луны - Сирано Де Бержерак - Научная Фантастика
- Библиотека (пьеса) - Андрей Дашков - Научная Фантастика
- Озеро - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика