Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Уничтожены два фашистских катера! — громко передали с дальномера.
Эта весть мигом облетела батарею.
— Два катера с десантом пошли на дно! Так держать, орлы! — возбужденно прокричал своим подчиненным командир второго орудия младший сержант Герасимов.
Немецкие бомбардировщики засекли яркие вспышки орудий. Около двух десятков «юнкерсов» со злобным воем ринулись на огневую позицию, густо посыпая землю бомбами.
Байсулитов, до боли сжав зубы, поливал свинцовым дождем вражеские бомбардировщики. «Юнкерсы» сначала обходили зенитную установку, но потом, видя, что огонь во причиняет им вреда, перестали ее опасаться. Байсулитов не понимал, почему так получается. Он ясно видел, как трассы упирались в фюзеляжи самолетов. В чем же причина? Почему он не сбил ни один самолет? Догадка обожгла Байсулитова: ведь он бил в брюхо бомбардировщикам, а оно бронированное! В горячке боя он совсем забыл об этом. Значит, надо взять выше, целиться в кабину летчика.
Поймав в перекрестие прицела кабину спикировавшего на первое орудие «юнкерса», он с силой нажал на гашетку. Бомбардировщик круто взмыл вверх, потом с трудом принял горизонтальное положение и, переваливаясь с крыла на крыло, неуклюже полетел к заливу. Не пролетев и километра, он вошел в штопор и врезался в воду. Не успел Байсулитов прийти в себя, как на него налетели четыре «мессера». Гитлеровцы мстили за свой бомбардировщик.
Лейтенант Мельниченко с командного пункта видел, как сбитый «юнкерс» скрылся под водой.
— Байсулитов сбил «юнкерс», — передал он Букоткину и посмотрел в амбразуру на мыс, отыскивая глазами зенитную установку. На том месте, где стоял пулемет, он увидел лишь сплошные взрывы бомб. Пулемет не стрелял.
«Не буду докладывать пока командиру, — решил он. — Незачем лишний раз волновать его».
Букоткин напряженно следил за падением снарядов, направляя их в самую гущу вражеских кораблей. Еще два катера с десантом были разбиты в щепки. Остальные семнадцать повернули обратно и стали удирать к миноносцам. Букоткин скомандовал корректору в прицел, чтобы накрыть и их, но потерял катера из виду: темная пелена скрыла все.
— Загорелся КП, — доложил Мельниченко.
Букоткин оторвался от визира. В пылу боя он и не заметил, как боевая рубка наполнилась дымом. Запахло гарью. За амбразурой показались длинные языки алого пламени.
— Перенести управление огнем на второе орудие. Быстрее налаживайте связь, — приказал он.
Мельниченко и телефонист юркнули в люк, съехали по трапу на землю и побежали на второе орудие. За ними спустились остальные краснофлотцы и Букоткин.
Едва батарея прекратила огонь, катера с десантом снова повернули к берегу и пошли на приступ. Вспыхнувшая яркой свечкой сухая деревянная вышка командного пункта служила им хорошим ориентиром. Враги были уверены, что с батареей покончено. Но батарея ожила и заговорила вновь. После первого же залпа катера бросились врассыпную. Когда один из них взлетел в воздух, а второй завертелся на месте, погружаясь в воду, остальные полным ходом стали уходить к миноносцам. Видя, что корабли десанта опять отошли, «юнкерсы» яростно набросились на огневую позицию. С небольшой высоты сбрасывали они бомбы на орудия. «Мессершмитты» закружились вокруг полыхающего командного пункта, поливая его из крупнокалиберных пулеметов. Стал точнее и огонь миноносцев, снаряды рвались в районе казарменного городка. Над батареей стоял сплошной гул самолетов, грохот и треск от взрывов бомб и снарядов, сухие раскаты орудийных залпов, назойливый свист летящих пуль и осколков. На маленькую территорию, занимаемую батареей, обрушились сотни снарядов и бомб. Казалось, все живое должно задохнуться и сгореть в этом огненном пекле.
Букоткин управлял огнем из окопчика, у второго орудия. С тревогой всматривался он в дымку, опасаясь появления второго эшелона десанта. Но его пока не было видно. Теперь главную опасность представляли бомбардировщики и истребители. Бомбы все чаще и чаще падали вблизи орудий, обдавая броневые щиты каскадом мелких осколков. На боевых постах было уже несколько убитых и раненых.
Вместе с командиром батареи в окопчике находились командиры взводов Мельниченко и Кухарь.
— Почему прекратила стрельбу зенитная установка? Что с Байсулитовым? — спросил Букоткин у Мельниченко. — Пошлите к нему на помощь кого-нибудь.
— Есть. Разрешите, я сам пойду? — попросил Мельниченко и, не дожидаясь разрешения, побежал.
— Идите к орудиям. Поблагодарите краснофлотцев за стрельбу.
Кухарь быстро скрылся за кустами орешника.
Одна из бомб угодила в зарядный погреб второго орудия. Взрывом разбросало приготовленные заряды и убило двух краснофлотцев. Порох загорелся. Языки огня по зарядам стали перебираться к тонкой дощатой перегородке, за которой находились снаряды. Второе орудие вот-вот могло взлететь в воздух. Не успел Герасимов скомандовать, как откуда-то появился краснофлотец и кинулся в открытую дверь погреба, из которой уже валил густой черный дым. Он выскочил, держа два горящих заряда. По колпаку на голове все узнали кока Дубровского. Бросив заряды на землю, Дубровский опять побежал в погреб. Три краснофлотца поспешили ему на помощь, четвертый схватил ведро с водой и облил дымящуюся спину кока.
Букоткин остановил Дубровского:
— Не нужно тушить заряды. — Он показал на горящий командный пункт, вокруг которого продолжали кружить «юнкерсы». — Поджигайте все, что горит. Пусть думают, что это их работа. Ясно?
— Понял, товарищ командир, — ответил Дубровский и побежал выполнять приказание.
Букоткин заметил, что всплески стали возникать вправо от катеров. Он хотел было передать поправку, как вдруг земля под его ногами качнулась, невидимая сила бросила его на бруствер. Раздался оглушительный взрыв. Тупо заныло правое плечо. Первое, что мелькнуло у него в сознании: надо скорее встать и продолжать управлять огнем, ведь катера с десантом повернули к берегу в третий раз! Упираясь руками о бруствер, Букоткин попытался приподняться, но правая рука подогнулась и повисла как плеть. Он сильнее оперся на левую, но и та плохо слушалась. Перед глазами поплыли мутные круги, в ушах стоял глухой звон. Он почувствовал, что падает в глубокую яму, хотел удержаться, но не хватило сил.
— Товарищ командир… товарищ командир… — теряя сознание, услышал он далекий знакомый голос.
«Кто же это мог быть? Ах да, кок Дубровский… Но почему Дубровский?..»
— Товарищ командир, вы живы? — услышал он голос Дубровского, отряхивающего с него землю.
Букоткин очнулся. Тряхнул головой, открыл глаза и увидел, что сидит на дне окопчика, прислонившись спиной к стене. Перед ним на коленях стоял черный от копоти Дубровский.
— Жив, конечно, — проговорил Букоткин, — не время сейчас умирать…
Дубровский облегченно вздохнул и опустился на землю.
— А я уж думал, что вас… Уж лучше бы меня убило…
— Зачем вас. Нам с вами жить надо, фашистов бить, — ответил Букоткин, а потом вдруг резко спросил: — Где катера?
Дубровский помог ему подняться. Букоткин впился глазами в залив, отыскивая катера. Левой рукой он провел по мокрому лицу и ощутил сгустки крови, перемешанной с грязью.
Прибежали испуганный Кухарь с санинструктором краснофлотцем Песковым.
— Почему батарея прекратила стрельбу? — спросил младшего лейтенанта Букоткин. — Видите, катера снова идут на нас.
— Вышла из строя телефонная связь с орудиями. Я приказал устранить повреждение, — ответил Кухарь. — Я на первом орудии был. Мы уж решили, что вы погибли… Краснофлотцы волнуются…
«Действительно, чудом уцелел», — подумал Букоткин, осматриваясь. Глубокая воронка от бомбы виднелась в десяти шагах. Пять человек из расчета орудия во главе с командиром младшим сержантом Герасимовым были убиты наповал. Тяжело ранило телефониста. Лежа на животе, он тихо стонал, не выпуская из рук телефонную трубку.
«Надо как-то передать краснофлотцам, что я жив…»
Но Букоткина уже опередил Дубровский.
— Жив командир батареи, жив! — радостно закричал он.
Букоткин опустился на землю и, закрыв глаза, терпеливо ждал, когда Песков закончит перевязывать его.
— Нужно перенести КП на другое орудие, безопаснее, — предложил Кухарь.
— Зачем? Думаете, дважды попадут в одно и то же место? Вряд ли, — возразил Букоткин.
Перед Букоткиным появился Дубровский.
— Товарищ командир, разрешите мне на второе орудие. Там никого не осталось, — попросил он.
— Идите, — согласился Букоткин.
Дубровский решил сначала осмотреть, все ли механизмы орудия в исправности. Около затвора уже возился комендор-наводчик, заменивший командира орудия.
Из старого орудийного расчета остались лишь два комендора-наводчика да установщик прицела. Вместе с наводчиком Дубровскому удалось снять разбитое стреляющее приспособление и заменить новым. Подбежали присланные на помощь Кухарем три краснофлотца с соседних орудий.
- Очерки секретной службы. Из истории разведки - Ричард Роуан - Прочая документальная литература
- Стратегия и тактика в военном искусстве - Генрих Жомини - Прочая документальная литература
- Карательная медицина - Александр Подрабинек - Прочая документальная литература
- Дело командующего Балтийским флотом А. М. Щастного - Сборник - Прочая документальная литература
- Балтийский флот в революции. 1917–1918 гг. - Кирилл Назаренко - Прочая документальная литература
- 500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора - Александр Коц - Военная документалистика / Военное / Прочая документальная литература / О войне / Публицистика
- Гибель парома «Эстония». Трагедия балтийского «Титаника» - Ютта Рабе - Прочая документальная литература / Публицистика
- Блокада Ленинграда. Полная хроника – 900 дней и ночей - Андрей Сульдин - Прочая документальная литература
- Крах плана «Барбаросса». Сорванный блицкриг. Том II - Дэвид Гланц - Прочая документальная литература
- В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917–1922) - Владимир Ленин - Прочая документальная литература