Форма входа
Читем онлайн Джек Потрошитель - Патриция Корнуэлл
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Возможно, письмо Сикерта из Сен-Валери-ан-Ко является подлинным. Возможно, ему действительно нужен был совет Бланша. А может быть, Сикерт просто устал и его одолела мания преследования. Тогда это письмо могло стать для него прекрасным алиби. Помимо небольшой записки к Бланшу я не нашла ничего, что подтверждало бы тот факт, что осенью 1888 года или в начале зимы 1889 года Сикерт провел какое-то время во Франции. Купальный сезон в Нормандии давно закончился. Здесь начинают купаться в начале июля и заканчивают в сентябре. Друзья Сикерта должны были закрыть свои дома и студии и отправиться на зимние квартиры.
Круг общения Сикерта в Дьеппе исчез до следующего лета. Я считаю, что Эллен должно было показаться странным, что ее муж собрался отправиться в Нормандию на несколько недель, когда там никого не должно было быть. Подобное поведение должно было ее удивить. В августе Сикерт, большой любитель писать письма, отправляет Бланшу письмо, в котором извиняется за то, что «так долго не писал. У меня было много работы, и мне было не выкроить даже пяти минут, чтобы написать письмо».
Нет никаких оснований полагать, что эта работа была связана с живописью — ведь Сикерт целыми вечерами сидит в мюзик-холлах и бродит по улицам до утра. С августа и до конца 1888 года его продуктивность как художника невероятно снизилась. Картины с пометкой «около года» большая редкость, и мы не можем с уверенностью утверждать, что «около» не означает год или два раньше или позже. Я нашла только одну его статью, опубликованную в 1888 году, да и то это случилось весной. Похоже, Сикерт в этом году вообще избегал друзей. Нет информации о том, что лето он провел в Дьеппе, что для него довольно необычно. Неважно, где и когда он был, ясно только одно: в этом году Сикерт изменил своим обычным привычкам, если вообще можно сказать, что у него были привычки.
В конце XIX века для путешествий на континент не нужны были паспорта, визы или другие документы. (Однако в конце лета 1888 года для въезда из Франции в Германию требовались паспорта.) Нет упоминаний о том, что у Сикерта вообще было какое-то удостоверение личности вплоть до Первой мировой войны, когда он и его вторая жена Кристина получили документы, которые должны были предъявлять на въезде в туннели, на железнодорожных станциях и других стратегических объектах во время путешествия по Франции.
Въехать во Францию из Англии было легко, поэтому Сикерт постоянно курсировал туда и обратно. На пересечение Ла-Манша в конце XIX века при хорошей погоде уходило четыре часа. Человек мог отправиться поездом, а затем пересесть на «скоростной» пароход, который ходил семь дней в неделю по два раза в день. Поезда отправлялись с вокзала Виктория в 10.30 утра или от Лондонского моста в 10.45. Пароход отплывал из Ньюхейвена в 12.45 и прибывал в Дьепп к ужину. Билет первого класса на одно лицо в одну сторону до Дьеппа стоит двадцать четыре шиллинга, второго класса — семнадцать шиллингов, причем часть этой суммы составляла стоимость билета на поезд из Дьеппа в Руан и Париж.
Мать Сикерта утверждала, что она никогда не знала, когда ее сын отправлялся во Францию или возвращался оттуда. Может быть, он и уезжал на континент в 1888 году, когда совершились преступления Потрошителя, но если это так, то сделал он это для того, чтобы остыть. Он часто бывал в Дьеппе еще в детстве и имел в этом городе собственные убежища. Французская криминальная статистика викторианской эпохи не сохранилась. Вряд ли нам удастся найти записи об убийствах, которые могли бы напоминать преступления Потрошителя. Но Дьепп был слишком маленьким городком, чтобы в нем можно было безнаказанно совершить жестокое сексуальное преступление.
Находясь в Дьеппе, бродя по его узким старинным улочкам, любуясь скалистым берегом, слушая крики чаек, носящихся над Ла-Маншем, я пыталась представить себе маленькую рыбацкую деревушку и Сикерта, совершающего свои преступления. Но мне это не удалось. Его картины, написанные в Дьеппе, отражают совершенно другое настроение. Они написаны яркими красками, его изображения здания совершенно восхитительны. В нормандских картинах Сикерта не чувствуется насилия и жестокости. Дьепп словно бы символизирует собой ту сторону лица Сикерта, которая обращена к свету на его автопортретах «Джекилл — Хайд».
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
БЛЕСТЯЩИЙ ЧЕРНЫЙ САКВОЯЖ
В субботу, 29 сентября, солнце не показывалось. Холодный моросящий дождь шел всю ночь. В «Лицеуме» давали «Доктора Джекилла и мистера Хайда». Газеты писали, что «солнечный свет остался в ушедшем лете».
Элизабет Страйд недавно выкинули из ночлежки на Дорсет-стрит в Спиталфилдзе, где она проживала с Майклом Кидни, береговым рабочим, армейским резервистом. Длинная Лиз, как прозвали ее друзья, бросила Кидни еще раньше. Она носила все свое имущество с собой, но у нас нет оснований полагать, что она ушла к лучшей доле. Кидни позднее показал на расследовании, что ей нужна была свобода, чтобы пьянствовать, но после нескольких дней бродяжничества она всегда возвращалась.
Девичья фамилия Элизабет была Густафсдоттер. 27 ноября ей исполнилось бы сорок пять лет, хотя она уверяла всех вокруг, что ей на десять лет меньше, чем на самом деле. Элизабет была патологической вруньей. Впрочем, врала она в попытке представить свою жизнь более интересной и драматичной, чем беспросветное реальное существование. Она родилась в местечке Торсланда, неподалеку от Гетеборга, в семье фермера. Некоторые утверждали, что она говорила по-английски совершенно чисто, безо всякого акцента. Другие же говорили, что она неправильно произносила слова и можно было сразу догадаться, что она шведка. Шведский язык относится к группе германских. Он похож на датский язык, на котором говорил отец Сикерта.
Элизабет рассказывала, что приехала в Лондон, чтобы «посмотреть страну», но это была всего лишь очередная выдумка. Самые ранние записи, относящиеся к ее пребыванию в Лондоне, сохранились в шведской церкви, где отмечено, что в 1879 году она получила здесь шиллинг. Ее рост составлял пять футов и два или четыре дюйма (160 см). По крайней мере так отметили те, кто приходил в морг опознать тело. Она была «худой», хотя некоторые считали ее «плотной». Волосы у Элизабет были «темно-русыми и вьющимися» или «черными», как утверждали другие свидетели. Полисмен, поднявший одно из век Элизабет в плохо освещенном морге, решил, что у нее «серые» глаза.
На черно-белой посмертной фотографии волосы Элизабет выглядят темными, потому что они были мокрыми. От влаги они вьются еще сильнее. Ее лицо бледно, поскольку она мертва и перед смертью потеряла практически всю кровь. Ее глаза могли быть ярко-синими, но только не тогда, когда полисмен поднял ее веко. После смерти конъюнктива глаза высыхает и мутнеет. У большинства мертвых глаза становятся серыми или серо-голубыми, если только при жизни они не были очень темными.
После вскрытия Элизабет одели в темную одежду, в которой она была в момент убийства. Ее положили на полку и прислонили к стене, чтобы сфотографировать. На фотографии еле виден разрез, оставленный ножом убийцы. Посмертная фотография — это единственное изображение Элизабет. По-видимому, она была стройной, с красивым лицом и ртом, который можно было бы назвать чувственным, не потеряй она передние зубы.
В молодости Элизабет могла быть красавицей блондинкой. Во время следствия начала проясняться ее судьба. Она покинула Швецию, поскольку вступила в «связь» с джентльменом, жившим около Гайд-парка. Неизвестно, сколько длилась эта «связь», но в какой-то момент она закончилась, и Элизабет стала жить с полисменом. В 1869 году она вышла замуж за плотника по имени Джон Томас Страйд. Каждый, кто знал ее по ночлежке, где она часто ночевала, слышал трагическую историю о том, что ее муж утонул, когда на «Принцессе Алисе» взорвался паровой котел.
Элизабет рассказывала эту историю по-разному. Ее муж и двое из девяти ее детей утонули, когда «Принцесса Алиса» пошла ко дну. Иногда она рассказывала, что утонули муж и все ее дети. Элизабет была очень молода, когда начала рожать детей. К 1878 году у нее было уже девять малышей. Некоторым действительно удалось выжить в кораблекрушении, унесшем жизни 640 человек. Борясь за жизнь кто-то из поддавшихся панике пассажиров ударил Элизабет, из-за чего она лишилась передних зубов.
Элизабет рассказывала всем и каждому, что у нее сломано все небо, но посмертное вскрытие показало, что никаких деформаций во рту не было. Единственное, чего ей не хватало, это передних зубов. По-видимому, женщина очень стыдилась этого. Записи в больничной книге психиатрической лечебницы «Поплар и Степни» доказывают, что ее муж, Джон Страйд, умер здесь 24 октября 1884 года. Он не утонул при кораблекрушении, как не погибли при этом и их дети — если у них вообще были дети. Может быть, выдумки делали прошлую жизнь Элизабет более интересной для нее, а истина была болезненной и унизительной и причиняла ей только неприятности.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Джек Потрошитель - Патриция Корнуэлл бесплатно.
Похожие на Джек Потрошитель - Патриция Корнуэлл книги
- Когда звонит убийца. Легендарный профайлер ФБР вычисляет маньяка в маленьком городке - Марк Олшейкер - Биографии и Мемуары / Публицистика / Юриспруденция
- Литературный гид: 1968 - Иван Дивиш - Публицистика
- Кибернетика или тоска по механическим солдатам - К Гладков - Публицистика
- Ради этого я выжил. История итальянского свидетеля Холокоста - Сами Модиано - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Исповедь диггера. Кровавые тайны метро-2 - Даниил Строгов - Публицистика
- Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга II - Алексей Ракитин - Публицистика / Периодические издания / Юриспруденция
- Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III - Алексей Ракитин - Прочая документальная литература / Психология / Публицистика / Юриспруденция
- Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо - Публицистика
- Великий Бисмарк. Железом и кровью - Николай Власов - Публицистика
- Третий рейх во взятках. Воровство и бардак немцев - Максим Кустов - Публицистика
