Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В таких непростых условиях радоваться я не умею, только сердиться. Зато очень, очень сильно. Хотя виду не подаю, конечно.
– Надо подумать, – сказал я. – Отказываться не хочу, обещать не могу. Я сейчас плохо соображаю: почти не спал, подскочил на рассвете, много бегал, а теперь еще и объелся. Пойду, пожалуй, в отель, пока еще ноги держат. Давайте созвонимся завтра утром. У Мити есть мой номер. Доброй ночи.
Положил деньги на стойку и был таков, эти трое не то что сказать, подумать толком ничего не успели, только выдохнули мне вслед растерянным хором: «Доброй ночи». Вежливые, черти.
Я был чертовски горд собой. Во-первых, у меня есть прекрасное правило: если происходящее перестает нравиться, надо немедленно уходить. Легко сказать, но чертовски трудно осуществить, и всякий раз, когда мне это удается, я мысленно ставлю себе жирную, лоснящуюся «пятерку». А во-вторых, самодовольно думал я, пусть знают, с кем связались. Мое дело – честно продемонстрировать будущим попутчикам свой вздорный нрав, переменчивое настроение и общую ненадежность, пусть не жалуются потом, что им впарили кота в мешке. А если не передумают, позвонят завтра, тогда, пожалуй, соглашусь. Маршрут меня более чем устраивает, от Дюссельдорфа до Хагена чуть больше часа электричкой, это я выяснил.
Самодовольство мое несколько поутихло после того, как, пройдя метров триста по незнакомой улице и слегка остудив на ледяном ветру разгоряченную двойной порцией джин-тоника голову, я наконец осознал, что понятия не имею, где нахожусь, и даже приблизительно не представляю, в какую сторону идти. И что теперь со мной, болваном, станется? Неведомо.
Ладно, подумал я, не возвращаться же. Пойду куда глаза глядят, первый же встречный наверняка покажет мне, где Нерудова, а может, и сам туда как-то выскочу, теоретически, она тут где-то рядом, пешком же все время шли.
Четверть часа спустя я начал сомневаться в разумности своего решения. Не думал, что можно вот так, ни с того ни с сего, оказаться самым одиноким человеком в мире, которому даже прохожие навстречу попадаться не желают, – и не в каком-нибудь ПГТ Металлострой, а в центре одной из европейских столиц, и не под утро, а за несколько минут до полуночи. Бред собачий. Так не бывает. Впору усомниться – да не заснул ли я прямо за барной стойкой? Весь день сегодня отрубаюсь не по делу, в самых неподходящих для этого позициях, вон утром даже на ходу умудрился, всю прогулку проспал.
Однако, похоже, я все-таки бодрствовал. Во сне может случиться все что угодно, но так холодно не бывает. Если бы я настолько замерз, непременно проснулся бы хоть на пару секунд, чтобы выругаться и натянуть на себя одеяло.
А вот поэтому, подумал я, и на улице нет никого. Когда апрельской ночью температура падает до нуля, нормальные люди из дома нос не высунут, только неприкаянные заезжие придурки вроде меня бродят по городу в поисках утраченного отеля, тоже мне Девочка-со-спичками, тьфу.
И вовсе не Девочка-со-спичками, а Мужик-с-зажигалкой, примирительно сказал мой внутренний голос. А зажигалка, вкрадчиво добавил он, дает тебе возможность закурить буквально в любую секунду, и это величайшее благо. Прекращай ныть.
Я внял совету, закурил, в свете зажигалки увидел название улицы, по которой шел: «Рудова». Если учесть, что мне требовалась Нерудова, это была не худшая шутка Небесной Канцелярии, сотрудники которой, я это не раз замечал, коротают рабочее время, вовсю прикалываясь над своими подопечными.
– Ну вот, а ты говорил, никого не встретим.
Женский голос звучал у меня за спиной, я обернулся и увидел стремительно приближающуюся ко мне пару юных существ неопределенного пола, этакие карандашики – оба высокие, тонкие, в узких джинсах, куцых курточках и одинаковых островерхих шапочках. Впрочем, один карандашик определенно был девочкой, обладательницей звонкого голоса. Она перешла на чешский и теперь что-то бойко мне говорила, размахивая руками для пущей убедительности. Я скорее догадался, чем понял, что эти двое очень хотят курить, протянул им портсигар и сказал:
– По-русски я понимаю гораздо лучше, чем по-чешски.
– Вау! – хором возликовала парочка.
Второй карандашик оказался бледным юношей, с низким, очень густым голосом, совершенно не вяжущимся с его хрупким сложением.
– Арсений не купил сигарет, – доверительно, как старому знакомому, пожаловалась девочка. – И я не купила сигарет. Обычно мы становимся идиотами по очереди, это очень удобно. Но уж когда оба сразу – всему конец, жизнь рушится, и мы внезапно оказываемся ночью на улице. Тут даже до ближайшего бара идти и идти. Но теперь нам ничего не страшно, дойдем.
– О, – обрадовался я, – так вы не туристы, а местные жители? Тогда вы наверняка знаете, в какой стороне улица Нерудова. И не станете утаивать от озябшего путника эту ценную информацию.
– Нерудова там, – девочка неопределенно махнула рукой куда-то вбок. – Мы вас проводим немного, все равно нам в ту сторону.
Она чиркнула зажигалкой, чтобы прикурить, пламя высветило ее лицо и ровно подстриженную челку. Челка была выкрашена в два ярких цвета, желтый и зеленый; только теперь я заметил, что из-под шапочки выбиваются синие, красные и фиолетовые пряди, и застыл как громом пораженный. Это была моя утренняя незнакомка с радужной головой, та самая, которая рисовала на тротуаре за собором Святого Вита и обещала присвоить мой свитер. Сейчас я во всех подробностях вспомнил этот эпизод и недоумевал: как можно было забыть такое происшествие? Что со мной случилось? Мне и сны-то в большинстве случаев удается не забывать, а девицу с радужной головой я видел наяву… вроде бы.
– А где ваша собака? – спросил я.
Парочка настороженно переглянулась.
– Какая собака? – наконец спросила обладательница радужной головы.
– Ну как. Ваша. Большая, черная, кудлатая, похожа на королевского пуделя, только нестриженая.
– Терпеть не могу, когда их стригут, – внезапно вмешался молодой человек. – Оставляют только гриву и манжеты эти дурацкие, кошмарное зрелище.
Я сочувственно кивнул. Зрелище и правда нелепое.
– С моей собакой все в порядке, – наконец сказала радужная. – Только я не понимаю, где и когда вы меня с ней могли видеть. Собака, она… Короче, с ней всегда Арсений гуляет. У меня времени нет.
– Но сегодня утром, примерно в половине десятого, возле собора Святого Вита…
– Ай, даже вот так! – Моя собеседница по-детски хихикнула, прикрыв рот посиневшим от холода кулачком, но тут же снова стала серьезной. – Тогда все в порядке. В половине десятого мы оба еще спали, а значит, я могла быть где угодно, с собакой или без.
– Ну вот все и разъяснилось, – я вложил в свою реплику весь запас неизрасходованного с начала года сарказма, но эти двое и бровью не повели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Книга вымышленных миров - Макс Фрай - Фэнтези
- Дракон. Книга 1. Наследники Желтого императора - Алимов Игорь Александрович Хольм ван Зайчик - Фэнтези
- Ворона на мосту - Макс Фрай - Фэнтези
- Простые волшебные вещи - Макс Фрай - Фэнтези
- Чужак - Макс Фрай - Фэнтези
- Лабиринт Мёнина - Макс Фрай - Фэнтези
- Гнезда Химер - Макс Фрай - Фэнтези
- Собака и Волк - Пол Андерсон - Фэнтези
- Ключ от Хинсидеса - Альбин Альвтеген - Детективная фантастика / Прочая детская литература / Фэнтези
- Легенды Великолесья. Мальчик, который шагнул в вулкан - Марк Волков - Фэнтези