- Как-то странно получается, - не дал он ей договорить: - ехали в Германию на заработки - так, по крайней мере, считали их родители - и при этом снабдили такой суммой в марках... Или сестра сказала мне неправду?

- Я объясню, откуда у нас эти деньги, - отвечала Марта без тени растерянности. - Позвольте рассказать все по порядку.

Хозяин промолчал, и не только, видимо, потому, что как раз отправил в рот кусок бифштекса; а она продолжила:

- Начну с ответа на "где". Случилось это недалеко от города Краснодара. Слыхали о таком?

- Разумеется. Продолжай.

- К середине августа мы оказались в оккупации. А через месяц на железнодорожной станции, вблизи которой мы с ним, - кивнула в сторону Андрея, без стеснения уплетавшего все, что подсовывала ему Грета, - тогда жили, ваши сформировали состав из десятка вагонов, груженных зерном, картофелем и еще не знаю чем. Как узнали мы позже от вашего папы, продовольствие предназначалось для нужд армии в тех местах; мы же сперва думали, что для отправки в Германию.

- Вы - это кто: ты и твой брат? - потребовал уточнить Курт.

- Не только: в вагоне нас было около тридцати человек.

- Ты что-нибудь понимаешь? - бросив взгляд на жену, Курт нервно отложил вилку и нож, с помощью которых управлялся с бифштексом.

- Да, я, извините, немного забежала вперед, - спокойно поправилась рассказчица. - Сейчас поясню. Но сперва хочу снять грех с души.. Я вам, посмотрела в глаза Ирме, - сказала, что мы с Андрэ брат и сестра, но это не так... Просто мы с ним были соседи и давно дружим. И так получилось, что последнее время он остался жить на хуторе - это небольшое, в несколько десятков дворов поселение - а мы с мамой и дедушкой переехали в большую деревню, километров за семь. Четырнадцатого сентября он пришел к нам, чтобы поздравить меня с днем ангела. А на другой день, когда я пошла его проводить, мы попали в облаву, устроенную властями, чтобы набрать подростков. Нас и еще около трех десятков мальчиков и девочек взяли на рынке, отвезли на железнодорожную станцию и там заперли в пустом вагоне. Затем этот вагон поставили впереди паровоза, а с боков метровыми буквами написали слова "ДЕТИ". Теперь понятно?

- Продолжай, - кивнул Курт.

- Сделали это для того, чтобы обезопасить состав от партизан: командование было уверено, что из-за детей партизаны - я слышала это своими ушами - не пустят его под откос...

Словом, Марта подробно и правдиво, как того и требовал хозяин, рассказала то, что известно читателю по первой части романа. Опустила лишь случившееся с тремя девочками: язык не повернулся говорить о таких постыдных вещах.

Вслух не реагируя на услышанное, Курт больше "каверзных" вопросов не задавал, и у нее скаладывалось впечатление, что удастся развеять его сомнения и недоверие. Умела сдерживать эмоции и Ирма; не умела делать этого только Грета. По натуре впечатлительная и справедливая, она то гневно отзывалась о своих соотечественниках, то ругала партизан, то тут же их хвалила или оправдывала действия; брат к этому относился спокойно, по крайней мере, внешне.

Гуманный поступок деда, напоившего заложников водой и поделившегося хлебом, она горячо одобрила, добавив:

- Наш дедушка - добрейшей души человек! За это и бережет его бог в этой вашей страшной России.

Услышав, что в свинцовом ливне за каких-нибудь пару минут от партизанских пуль полегло столько народу, большинство которых - ровесники деда, она, всхлипывая, пожалела:

- Бедные!.. За что, спрашивается?..

Убийство по приказу комиссара тяжелораненых вызвало гнев:

- Негодяй! Разве ж это по-человечески?..

Гнев вскоре уступил место уважению - после того, как он и его подчиненные обошлись с дедом более гуманно:

- Не такие уж они и звери, как нам тут внушают!

Подробно остановилась Марта и на допросе в каптерке, где Отто рассказал о своем коммунистическом прошлом. Для нее важно было выяснить, действительно ли зять исполняет свои гестаповские обязанности только в силу необходимости подчиняться сложившимся обстоятельствам. Но Курт свои чувства не афишировал. Лишь однажды, услышав, что Отто сообщил о его принадлежности к гестапо, заметил:

- Этого можно было и не говорить.

- А вы знаете, так же сказал и комиссар мне. И даже велел предупредить - правда, не от своего имени - чтобы он таких подробностей избегал в дальнейшем. Иначе, сказал, знание русского может и не понадобиться. На что Грета, хорошо, видимо, зная родного брата, заметила:

- Мой братик поступил бы так же!

Старинные часы мелодичным звоном уже несколько раз напоминали, что время позднее, однако интерес к мартиному повествованию не иссякал. Разве что у Максика: он и в начале, поужинав, предпочел играть с "дядей" в прятки, но потом и это ему надоело. Начал капризничать, и Андрей, не участвовавший в беседе, видя что и мать, и нянька забыли про режим, предложил свои услуги и с разрешения родительницы увел его в детскую.

К этому времени Марта успела рассказать все наиболее важное, касающееся отца и деда хозяев, создав у них твердую уверенность, что опасность ему больше не грозит. Не забыла упомянуть и о деньгах, так настороживших Курта в самом начале.

- Мы видели у партизан во-от такой ящик с трофейными марками, - сказала она. - Им, мне кажется, эти бумажки не очень-то и нужны. Вот и отвалили нам с Андрэ целых две тысячи на мелкие расходы.

Закончить хотела объяснением того, каким образом оказались они в вагоне с завербованными краснодарцами, четверо из которых - ее школьные товарищи. Очень хотелось выяснить, что ждет их с Андреем и тех ребят, что отобраны Ирмой для какой-то особой надобности. Но вынуждена была отвечать на их вопросы, теперь уже не связанные с Отто.

- Это правда, - спросила, в частности, Грета на полном серьезе, - что у вас в России половина людей все еще ходит в звериных шкурах и едят сырое мясо?

- Ну, разве что в Заполярье, на самом севере страны, где морозы доходят до пятидесяти градусов, - пожала она плечами. - Там жители занимаются разведением оленей и в зимнюю стужу носят одежду из оленьих шкур; я об этом читала. Случается, что едят и сырое мясо; только оно мерзлое и называется строганиной. А чтоб у нас на Кубани - такого нет.

- А как отнеслись у вас на Кубани к немецкой оккупации? - спросила Ирма.

- Сказать, что плохо - все равно, что не сказать ничего... Большинство тех, кого я знаю, с оккупацией не смирились и надеются, что это временно. Но есть и такие, кто ждал прихода ваших с нетерпением: это - бывшие богачи, которых советская власть раскулачила, то есть отобрала имущество как несправедливо нажитое. Эти охотно прислуживают новым властям и из желания угодить и выслужиться бывают более жестоки в обращении со своими же земляками, чем ваши... Кроме, конечно, гестапо.

- Откуда ты все это знаешь? - удивилась хозяйка. - Вы ведь, в сущности, еще дети. А рассуждаешь, как взрослая!

- Нас война повзрослила досрочно, - ответила она строчкой из стихотворения. - Ну а откуда - конечно, от взрослых, от мамы.

- А твой папа еще жив? - поинтересовалась Грета.

- Этого я не знаю... Его задолго до войны наше правительство заслало к вам разведчиком. Так мне сказала мама - конечно, под большим секретом.

- А вот этого и тебе не следовало бы говорить, - заметил Курт.

- Я учту ваш совет, - пообещала допрашиваемая.

- Скажи, повзрослевшая досрочно... я вижу, ты довольно эрудированный ребенок, - что говорят у вас об исходе этой войны?

- Я уже говорила, дядя Курт: большинство из тех, кого я знаю, надеются на победу Красной Армии. И когда мы были у партизан, то слышали, будто под Сталинградом ваши уже встретили решительное сопротивление. И что отсюда начнется перелом в ходе войны.

Часы давно уже отзвенели полночь, и хозяйки принялись убирать со стола; Марте так и не удалось прояснить что-либо на свой счет. Грета, в комнате которой постелили и ей и с которой побеседовала она перед сном, не смогла ничего сказать конкретного. По ее словам, живут они в этом городе недавно; о том, что брату поручено формировать какие-то группы из русских ребят, слышит впервые. Обещала поинтересоваться специально и, если что-то узнает, то поделится и с ними.

Наутро, еще к спящим, к ним зашла Ирма, одетая по-рабочему, то есть в военной форме; присела к изголовью Марты.

- Вчера мы задержались допоздна, - сказала она, - и я не успела поблагодарить тебя за все, о чем ты нам поведала. Дорогая моя девочка, вы сделали так много для моего отца, что было бы верхом неблагодарности с нашей стороны не ответить вам тем же. Хочу тебя заверить: не тревожьтесь и не переживайте: все будет хорошо. Твоего Андрэ мы пристроим к надежным знакомым под видом работника; ему у них плохо не будет. Ты при желании можешь жить с нами. Вот пока и все, что я хотела тебе сообщить. Мне пора на службу, остальное обсудим в другой раз.

Накинув халат, Марта поспешила поделиться услышанным с Андреем, спавшим в комнате Максика. С ее приходом он проснулся и подвинулся к краю кровати. Она прилегла поверх одеяла, обхватила его лицо ладошками и поцеловала "по-взрослому".

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 106

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Необыкновенные приключения юных кубанцев - Федор Тютерев бесплатно.

Похожие на Необыкновенные приключения юных кубанцев - Федор Тютерев книги

Война: ускоренная жизнь - Константин Сомов - История
Казачья земельная идеология - Федор Щербина - История
Трактат о вдохновенье, рождающем великие изобретения - Владимир Орлов - История
Русская революция. Большевики в борьбе за власть. 1917-1918 - Ричард Пайпс - История
Трагедия, чтобы скрыть правду - Генри Ким - Детектив / История / Прочие приключения
В поисках своего лица - Джордж Найт - История / Прочая религиозная литература
Великий хан Батый – основатель Российской государственности - Г. Тюньдешев (Харамоос) - История
Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид - История / Публицистика
Страшный, таинственный, разный Новый год. От Чукотки до Карелии - Наталья Петрова - История / Культурология
Нежная любовь главных злодеев истории - Андрей Шляхов - История

Оставить комментарий