Мокоши.
— Я рад, что вы сделали официальное заявление, славные господари. Тот, кто нарушит обещание, будет опозорен. — Приян поклонился адепту.
— Мы развесим объявления по городу. — добавил адепт. — Пора покончить с этим недоразумением. Идёт?
— Хорошо. — согласился Финист. — Я буду вовремя.
Глава 20
Возле глашатьей доски на рынке собралась толпа зевак.
— А кто таков этот Финист Белогор? — спросила полная, как бочка с солёной камсой, торговка рыбой у водоноса.
Но тот только развёл мозолистыми руками.
— Э, тётушка, да разве вы не знаете?! — мальчишка с вязанками бубликов искренне удивился. — Это же самый страшный сон любого мастере боевой школы! Непобедимый и смертоносный клинок, он уже двух мастеров на тот свет кланяться богам отправил, а скольким тумаков раздал. Ууу!
Мальчишка сделал страшные глаза.
В спор вступил золотарь — седой и подслеповатый, он проскрежетал:
— Говорят, этот Финист не человек даже.
— А кто же он? — продолжала выпытывать торговка.
— Демон! Как есть, сущий демон! — взвизгнула полная и седая женщина. — Провалиться бы ему под землю, негодяю этакому!
Растолкав локтями толпу зевак она приблизилась к доске, что бы самолично прочесть оповестную грамоту. Рядом с толстой старухой копошился плюгавый мужичонка.
К толпе подошёл заинтересованный гомонящим собранием стражник, он как раз вышел из лавки зеленщика и со смаком жевал краснобокое яблоко.
— Что за шум, а драки нету?! — шутливо поинтересовался стражник у торговки рыбой.
— Да вот, господарь стражник, грамотку повесили, а что там написано никак не поймём. — пожаловалась торговка.
— Разойдись. — стражник бросил надкушенное яблоко через плечо и протиснулся через ряды зевак к доске.
Громким и хорошо поставленным голосом, служивый начал читать её вслух.
Грамота гласила:
" Сия грамота, есть подтверждение моей доброй воли. Я готов сразиться с вами у храма Мокоши, в пять утра, завтрашнего дня. Если вы не сможете явиться — то лишитесь чести и уважения, станете посмешищем, если не явлюсь я — да покарают меня боги!
Стретень Тур, господарю Финисту Белогору."
— И на рынке, и на мосту, и даже на городской площади висят. — посетовал Рыся, указывая на грамоту. — Экая честь Гордею-то выпала.
— Честь-честь. — проворчала щурясь на чернильные строки Ивека. — Чтоб ему дерьма поесть!
Мальчишка лет восьми, со странной рогатой маской на верёвочке за спиною, который стоял прямо перед доской и с особым вниманием изучал грамоту, громко воскликнул, услышав бормотания Ивеки:
— Говори за себя, карга старая! — он показал старухе неприличный жест и бросился прочь из толпы прочь.
Стражник громогласно рассмеялся, уж очень забавной показалась ему дерзкая выходка сорванца.
К вечеру уже весь Артос говорил о предстоящем поединке.
Берендей вышел из алтарной части храма, в руках у него были завернутые в белый рушник гребень и ножницы. По углам молельной горницы в бронзовых жаровнях курились ароматные смолы. Маженна ещё с раннего утра постилась, сейчас она была готова к церемонии пострижения в инокини. На девушке была простая льняная рубаха, волосы цвета пшеницы рассыпались по плечам длинные и густые. Лучи закатного солнца играли в салочки на их мягких завитках.
Берендей приклонил колени перед алтарём с фигурками семи Старших Богов, прошептал молитву и украдкой бросил взгляд на подопечную.
"Не передумала, ли?"
Лицо девушки отражало лишь полную покорность судьбе. Берендей вздохнул, развернул рушник и взял в руки костяной гребень. Волхву очень не хотелось помогать Маженне в задуманном, но отговаривать девушку от пострига Берендей не имел права. Волхв любил Маженну, как собственную дочь, детей у него не было, да и теперь уже не будет. Однако, по здравому рассуждению, её выбор даже был ему выгоден: Берендей был уже не молод, годы брали своё, а Маженну он растил с юных лет, свыкся, если девушка станет инокиней, то будет помогать ему с делами храма.
Большие окна были открыты настежь, запуская в храм свет и свежий воздух, было хорошо слышно, как на ветвях старой яблони, растущей под окнами, громко ссорятся две сойки.
Берендей прикоснулся к голове Маженны, та едва заметно вздрогнула, когда гребень потянул спутавшуюся прядь.
В окне появилась хитрая мордашка Олега, глаза у мальчишки блестели, он шумно дышал, как после быстрого бега.
— Наш дядюшка, Берендей, решил стать цирюльником? — лукаво поинтересовался мальчонка.
— Приходиться. — вздохнул Берендей. — Маженна решила посвятить себя Богам.
— Что это значит? — удивился Олег, он подтянулся на загорелых руках и резво перемахнул через подоконник, забравшись внутрь через распахнутое окно. — Ты теперь будешь лысая как Берендей?
— Почти. Берендей острижёт мои волосы.
— Маженна, не делай так! Тебе очень идёт твоя золотая коса, волосы у тебя такие красивые.
— Мальчик прав, Маженна. Твои волосы, как живое золото, очень красивые, мне будет тяжело из остричь. — согласился с Олегом Берендей.
— Зато мне станет легче. — возразила Маженна. — Вместе с остриженными волосами уйдут и мои тревоги. Режьте, дядюшка, не стоит медлить.
Берендей вздохнул и взял во вторую руку ножницы — пара золотистых прядей упала на пол, волхв вздохнул.
— А вы знаете, что в городе повсюду развешены бумаги о нашем Финисте? — вдруг поинтересовался Олег.
— О Финисте? — Маженна дёрнулась, стрижку пришлось приостановить — её шелковистые волосы выскользнули из рук волхва.
— Да, Финиста вызывает на поединок Стретень Тур, глава боевой школы Артоса. Это я на рынке узнал, стражник прочёл грамоту на глашатьей доске. — с жаром поведал мальчишка. — Они сойдутся завтра в пять утра, за городом, чтобы выяснить кто из них более искусный боец. Я обязательно побегу посмотреть!
— Куда, куда ты побежишь?! — Маженна подхватилась с места, подскочила к Олегу и встряхнула мальчишку. — Отвечай, где будет проходить поединок!
— Да тихо, ты полоумная! — вырвался из её хватки Олег. — Он будет проходить во дворе храма Мокоши, того что у Карповых Топей.
— Похоже стрижку стоит отложить. — волхв поднял остриженные пряди положил их рядом с гребнем и ножницами на рушник. — Если это правда, я сам хочу быть там, когда поединок начнётся.
На сердце у Берендея отлегло, он поблагодарил богов за своевременную весть. Волхв не верил в том что путь инокини подходит Маженне.
Гордей поднялся так рано, что в предрассветном небе ещё не погасли звёзды. Ночь он провёл на широких ступенях храма Мокоши.
Храм был одним из самых необычных строений, что Гордею приходилось когда-либо видеть: круглое каменное строение было окружено по периметру тремя дюжинами толстых каменных колонн; широкие, словно для ног гигантов ступени, числом восемь, вели ко входу в одно большое и пустое просторное помещение; куполообразная крыша с круглым отверстием в центре пропускала свет внутрь храма, в самый его центр, где был устроен шестиугольный бассейн
