Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это как нельзя? — Ульяна Федоровна взглянула на Свиридова. — Ты кто таков?
Свиридов отвернулся. Полипов торопливо схватил Лизины руки.
— Что ж, до свидания… Что ж… желаю счастья.
Ладони Полипова были горячими, потными, мелко дрожали. Он дернул уголком рта и, не оглядываясь, быстро ушел в темноту.
Дальнейшее произошло в несколько минут. Сперва на перроне послышались галдеж, крики, какие-то команды на чужом языке. Потом через калитку повалили толпы пассажиров.
И вдруг где-то близко от вокзала, в городе, вспыхнула стрельба, но тотчас смолкла.
— Что это? Что это?! — закричала, бледнея, Лиза.
— Ничего особенного, — ухмыльнулся Свиридов. — Наши люди расстреливают своих врагов.
— Каких врагов? Какие люди? И вы действительно кто такой? Я вас где-то видела, кажется.
Свиридов не ответил.
Антон появился неожиданно, вывернулся из толпы.
— Лиза! Сынок! — Он подхватил Юрку, поднял, прижал к себе. Потом обнял жену. — Лиза, Лиза! Что у вас тут происходит? Почему стреляют? Что здесь происходит?
— Ничего особенного, — ответил Свиридов, подходя к Антону. — Уничтожают Советскую власть.
— Вы, Свиридов? — Антон отступил на шаг. — Что вы сказали? Свиридов еще медлил какие-то секунды и сказал вяло, как бы нехотя:
— Взять его. Забрать и этих двух баб. Да и этого щенка тоже на всякий случай.
* * * *Белочешская контрразведка зверствовала в городе вовсю. В лесу за речкой Каменкой день и ночь шли расстрелы.
После переворота прошло три недели. Полипов жил в подвале окраинного домика, принадлежавшего пожилому новопиколаевскому извозчику и старому члену РСДРП Василию Степановичу Засухину, в город почти не выходил.
— Проворонили! Всю Советскую власть проворонили, — каждый вечер говорил Засухин, принося Полипову еду. — Считай, всю городскую парторганизацию вырубили.
— Не всю. Мы вот с тобой еще живы. Субботин, говоришь, на воле, — возражал Полипов. — Свяжи меня с Субботиным. Надо же что-то делать.
Засухин молчал, сидел на табурете, опустив голову, дымил табаком, отравляя и без того затхлый воздух подвала.
Субботин сам появился однажды в подвале — обросший за три недели, в растоптанных сапогах, в стареньком картузе, какие носили обычно городские извозчики.
— Жив? — спросил он, здороваясь. — И хорошо. Мало нас осталось. Мы ввели тебя, Петр, в члены подпольного горкома.
— Наконец-то! — вздохнул Полипов. — А то думал, так и прокисну здесь.
— Ну, киснуть теперь некогда. Надо собирать остатки наших сил, надо фактически начинать все заново. И мы начнем. Мы тысячу раз начнем все заново! А Свиридов-то каков?! Я никогда не верил, что он искренне порвал с меньшевизмом. В бытность Свиридова в Томске там провал следовал за провалом. Сколько наших хороших товарищей погибло! Теперь ясно, чьих рук дело. И вот логический финал — следователь в белочешском застенке теперь. Старается. Антона Савельева, имеем сведения, особенно зверски истязает. И жену его.
— Лизу? Живы они? — Полипов был бледен, голос его пересох.
— Пока живы, кажется. А Митрофан Иванович погиб… — Субботин встал. — На днях собраться надо всем, поговорить кое о чем.
— Когда и где?
— Нетерпеливый какой!
— Надоело сидеть в этой яме.
— Василий Степанович вот скажет, когда и где. Ну, рад я был повидать тебя, Петро.
…Через несколько дней, глубокой ночью, выбирая переулки поглуше, Полипов торопливо шел в сторону вокзала, где в крепком особняке с дубовыми ставнями жил Свиридов.
Открыла ему жена Свиридова, полная женщина с заплаканными глазами. Полипов рассчитывал увидеть возле дома какую-то охрану, но охраны не было, и дверь открыли сразу, без всяких предосторожностей, едва он сказал, кто ему нужен. Все это показалось Полипову странным.
Сам Свиридов лежал на кровати в брюках и нижней рубашке. Он был пьян, на столе стояли две бутылки, тарелка с огурцами.
— А-а, господин доносчик! — проговорил Свиридов. — Давно вас жду. Ну, какие новости?
И тон и слова — все было непонятно Полипову, они испугали его.
— Подпольный горком собирается завтра… В доме наборщика городской типографии Корнея Баулина, по адресу…
— Хорошо, хорошо. Я знаю этого наборщика. Не хотите водки?
— Послушайте, Свиридов! Что все это значит?
— А что? — Свиридов опустил ноги на пол, но с кровати не встал.
— Вы пьете, как… как последний пьянчужка! Живете без всякой охраны, будто в мирное время. И вообще…
— Вообще-то не надо бы пить. Гастрит у меня. Кишки будто ножницами стрижет… — И он потер живот. — А охрана есть.
— Послушайте, — еще раз сказал Полипов. — Я пришел по делу, а вы пьяны, невменяемы! Извините, я в таком случае пойду… Я ничего не понимаю.
— Кулепанов!
Распахнулась дверь, ведущая в соседнюю комнату, на пороге появился белогвардеец, за ним еще один.
— Возьмите этого… этого… Отвести в наше заведение! Отделайте его там хорошенько и бросьте в одиночку, — сказал Свиридов, не глядя на Полипова. Подошел к столу и налил из бутылки в стакан.
* * * *Полипов действительно ничего не понимал. Его привели в здание контрразведки, жестоко, в кровь, избили и бросили в тесную камеру.
А потом про него, кажется, забыли. Старый знакомец Косоротов, служивший теперь здесь, носил ему раз в день вонючую баланду, убирал парашу. Он был молчалив, как камень, за все время не промолвил ни слова.
Однажды Косоротов повел его по длинному коридору и втолкнул в кабинет Свиридова.
Синяки с лица Полипова еще не сошли, правая, рассеченная бровь была распухшей, закрывала глаз. Стоя у порога, Полипов левым глазом оглядел довольно просторную комнату. Стол, у стены какой-то шкаф. Возле шкафа была еще одна дверь, обитая толстым серым войлоком.
Сам Свиридов в офицерском френче, но без погон, стоял у окна и уныло смотрел сквозь толстые решетки во двор. Испитое лицо его было землистого цвета, дряблые щеки обвисли, сухие, обшелушившиеся губы подрагивали.
— Может, все-таки объясните, что значит вся эта история со мной? — мрачно спросил Полипов.
— Антона Савельева ко мне! — вместо ответа проговорил Свиридов. — И жену его приготовь. Потом — сына.
— Слушаюсь. — Косоротов пошел, но у порога остановился. — Я, ваше благородие, упредить хотел… Она, Лизка Савельева, третий день пищи не берет. II вроде бы заговариваться начала.
— Веди же их, черт! — заревел Свиридов.
Когда Косоротов ушел, Полипов сделал шаг к двери.
— Нет, увольте… Я прошу.
— Сесть! — крикнул Свиридов, показав на стул у стены.
Подошел к шкафу, достал стакан и бутылку. Когда наливал, руки его дрожали, стекло звякало о стекло. Выпив, шумно вздохнул.
— Как вы думаете, Полипов, зачем живет человек? — неожиданно спросил он. — В чем смысл его рождения, его смерти? А? И вообще — в чем правда, истина, а в чем ложь?
— Нашли время и место о таких вещах рассуждать?
— Почему же? Всегда и время и место… если есть потребность к этому.
— Не знал, что вы такой философ. Я же не обладаю такими достоинствами.
— Да, да… Вы просто провокатор.
— Я где нахожусь?! — Полипов рванулся, встал. — Вы лучше скажите: накрыли вы подпольный горком партии?
— Зачем? — Свиридов пожал плечами. — Накроем один — появится другой. Бесконечная, бесполезная работа…
— Не понимаю. — Полипов сел, его била дрожь. — Или я сошел с ума, или… И замолк, потому что Косоротов ввел Антона.
Савельев похудел, глаза глубоко ввалились, кожа на щеках, на висках, на лбу была желтоватого цвета. Но следов истязаний видно не было. Чувствовалось только, что он смертельно устал.
Перешагнув через порог, Антон тревожно обшарил глазами кабинет.
— Здравствуй, Петр, — сказал он негромко. — И тебя выследили ищейки? Сердце Полипова заледенело. Что, если Свиридов объяснит, каким образом его, Полипова, «выследили»? Но Свиридов только нервно усмехнулся одними губами.
Антон тяжело, как старик, подошел к столу и сел на стул, понюхал воздух.
— Опять пил, Свиридов?
В глазах у Свиридова блеснул лихорадочный огонек, стал разгораться.
— Не пойму я тебя, Свиридов, — продолжал Антон. — Вернее, кажется мне иногда — жжет тебя внутри какой-то огонь, остатки совести, что ли, человеческой в тебе шевелятся, и ты заливаешь, глушишь эти остатки водкой.
— Верно, угадал, хе-хе… — Смех Свиридова был сухой, деревянный.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- «Чай по Прусту» (восточно-европейский рассказ) - Казимеж Орлось - Современная проза
- Жизнь прекрасна, братец мой - Назым Хикмет - Современная проза
- Люпофь. Email-роман. - Николай Наседкин - Современная проза
- Плач юных сердец - Ричард Йейтс - Современная проза
- Остров Невезения - Сергей Иванов - Современная проза
- Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста - Борис Кригер - Современная проза
- Новое счастье - Анатолий Иванов - Современная проза
- Варвара Крутоярова - Анатолий Иванов - Современная проза
- В Сырах - Эдуард Лимонов - Современная проза