кабинет, и я поднял с пола несколько пробирок, наполовину заполненных пеплом. Внутри когда-то лежали образцы антимагического вещества, я в этом был уверен на все сто. Также я обнаружил небольшую тетрадь, аккуратно приоткрыл её. Часть страниц была повреждена, возможно, от выстрела Потапа, или ещё в момент вскрытия отцовского тайника вор не уберёг их.
Это были заметки отца.
Ещё одна тетрадь с тайными экспериментами.
— Кирилл! — раздался голос мамы из коридора. — Что происходит?
— Всё в порядке, — ответил я, быстро перегораживая проход в кабинет.
— Узнаю знакомый запах, — сказала мама, остановившись у входа в комнату. — Пороховые ловушки твоего деда. Наши люди не пострадали?
— Нет, только воры, — ответил я и неохотно отошёл в сторону, чтобы мама увидела, что творится внутри.
Женщина покачала головой, на её лице можно было прочесть облегчение, но буквально ещё пара секунд, и оно вновь стало тревожным.
— Надо вызвать жандармерию, — сказала она.
— Не переживай, я дам указания охране поместья и сам прослежу, чтобы поутру забрали тела.
Через час сидел в кресле у себя в комнате и изучал новые записи. Это были заметки по антивеществу — именно этих данных не хватало, чтобы соединить всё в одну общую картину. Теперь же она постепенно начала складываться.
Как я понял, у отца было несколько секретных журналов. Первый нашёл в амбарной книге, он в основном включал в себя записи из алхимической лаборатории. Тетрадка, которую пытался похитить вор, содержала записи экспериментов, проведённых отцом в домашнем кабинете. Была ещё третья тетрадь, но мне показалось, что отец с ней так и не расстался и взял с собой в поход.
На следующий день у ворот имения появились незваные гости. Это были люди Скрабеля, среди них я узнал мужчину, которого уже выпроваживал в первые дни после приезда. Он стоял у ворот, ожидая, пока его впустят.
— Кирилл Павлович, — начал он, как только я вышел. — Мы пришли с предложением, от которого вы не сможете отказаться.
— Здравствуйте, «моё имя не важно», — передразнил я мужчину, не захотевшего представиться в прошлый раз. — А вашего спутника как зовут? Или у него такое же забавное имя?
— Аркадий Юрьевич, — слегка поклонился второй и протянул мне руку для рукопожатия, — у нас просто великолепное предложение.
Скрестив руки на груди, проигнорировал его.
— Что вам надо?
— Мы знаем, что вы нашли записи отца, — продолжил первый мужчина. — Предлагаем обмен. Отдайте их, и мы спишем все долги. Более того, вернём вам имение в центральной колонии.
Я смотрел на него, стараясь не показать, что эти слова хоть как-то задели меня. Внутри всё кипело от гнева, но я понимал, что сейчас важно сохранять хладнокровие.
— И что, вы думаете, я просто отдам вам записи отца? — спросил я, слегка улыбнувшись. — После всего, что вы сделали?
— Кирилл Павлович, — сказал мужчина, — вы должны понимать, что это выгодная сделка. Вы получите всё, что потеряли. А эти записи… они вам всё равно не нужны.
— Ошибаетесь, эти записи — наследие отца. И я не собираюсь их отдавать. Теперь, если вы закончили, прошу уйти.
Мужчины недовольно посмотрели на меня.
— До свидания, — я помахал рукой, дожидаясь, когда они, наконец, сдвинутся с места.
Когда вернулся в дом, мама уже ждала в гостиной.
— Кирилл, что происходит? — спросила она, стараясь быть максимально спокойной, но голос дрожал от волнения. — Кто опять приезжал к нам? Это те люди, что вчера устроили обыск в кабинете?
— Думаю, да. Это люди Скрабеля, и они уже совсем обнаглели. Ты представляешь, пришли сюда и требуют записи отцовских экспериментов, которые вчера не смогли выкрасть, — ответил я, присаживаясь рядом с мамой на диван. — Они хотят получить записи, но я не отдам их.
— Кирилл, — она посмотрела на меня с тревогой. — Может, стоит подумать об этом предложении? Ведь они не успокоятся.
— Мама, — я взял женщину за руку, — они не вернут нам ничего. Это ловушка. И даже если бы они выполнили своё обещание, я не могу предать память отца. Эти записи — его наследие. И я сделаю всё, чтобы защитить их.
Мама смотрела на меня с гордостью, а её глаза блестели от слёз.
— Ты прав, сынок, — тихо сказала она. — Ты всё делаешь правильно, — она положила руку мне на плечо и сжала его, медленно кивая.
Я почувствовал, что её поддержка придаёт сил.
В том, что Скрабель не ответит нам сразу и не предпримет решительных мер, я был уверен. Насколько я знал, род оружейника базировался в Чусовом — городе, связывающем «большую землю» и центральную колонию «Точка». А это означало, что новость о произошедшем дойдёт до них не раньше, чем через две недели. Ещё пара недель потребуется на сбор информации, обсуждение и принятие решения. И столько же, чтобы вернуться сюда, в Новоархангельск. А ведь нужно было ещё найти исполнителей для реализации задуманного.
В принципе, то же самое касалось и моих конкурентов по алхимии — семейства Евдокимовых. Их главный дом находился в центральной колонии, и любое решение требовало времени на согласование и исполнение.
Меня, как человека из двадцать первого века, всё это немного выбешивало. Я не мог понять, как можно так долго принимать решения, и тем более давать конкурентам преимущество во времени. Но они давали. А я этим пользовался и решительно продолжал развивать алхимическое производство.
Добыча водорослей шла успешно, постепенно наращивая скорость и объёмы. С капитаном Кузнецовым мы заключили долгосрочный контракт, теперь он выходил в рейды за водорослями каждые две недели. Вместе с ним Осип Гурьев за несколько рейдов прошёл почти все крупные колонии и взял образцы. Сейчас капитан собирал сырьё в порядке уменьшения концентрации интересующего меня ингредиента.
Теперь, когда Осип освободился, он занимался продажами нашего концентрата другим производствам. Буквально за месяц все они купили у нас пробные партии концентрата, а треть уже заключили контракты на постоянные поставки.
Остальные же пытались достать сырьё своими силами. Но вскоре они откажутся от этой затеи.
— Кирилл Павлович, — сказал Осип, входя в кабинет с папкой документов, — сегодня я подписал ещё два контракта на полгода. Один с производством в Москве, другой в «Точке». Они готовы принимать отгрузки концентрата ежемесячно.
— Отлично, — ответил я, просматривая документы. — А как дела у Евдокимова? Он ещё пытается скупить всё сырьё?
— Пока да, — Гурьев кивнул. — Но их контракты с рыбаками уже не так чётко выполняются. Евдокимов отказывается от планов закупки. Водорослями завалены все их склады. Они хотели вызвать своими действиями ажиотаж и потом подзаработать на этом, но теперь остались с сырьём, которое больше никому не нужно. Производства не
