подойдет.
— И Лехи нет…
— Я послал его по делам, через пару часов он будет. Я хочу принять ванну. Почитаешь мне? — то ли спросил, то ли приказал Володя.
— Конечно, — охотно согласилась я.
Мой муж привычно развалился в теплой ванне, а я сидела на маленьком пластиковом стульчике рядом с ним. На тумбочке возле ванны стоял светильник. Я включила его, пододвинусь ближе и начала читать. Володя притих и, казалось, не слушал меня, а дремал.
— Ты считаешь, что Крюк поступил с Лизой несправедливо? — вдруг бесцеремонно перебил он меня, и я замолчала на полуслове.
— Это было жестоко. В крайнем случае, можно было расстаться — и все, — ответила я и по сверлящему взгляду мужа поняла, что этот разговор он начал не просто так. — Не знаешь, как она?
— Знаю. Ею попользовались за «спасибо» все менты, кто, конечно, изъявил такое желание. А их, желающих отыметь без пяти минут жену начальника, нашлось немало. Крюк забрал у нее все, вплоть до мобильного, который он ей купил. Теперь твоя подруга стоит у объездной дороги и обслуживает за копейки низший класс: водителей-дальнобойщиков, грязных мужиков, возвращающихся на велосипедах с дач и прочую нечисть. Лиза сама не пожелала стать нормальной женщиной. Ей, видите ли, хотелось построить жизнь на лжи, хотелось иметь состоятельного мужа и выдавать себя за примерную жену и мать. Сволочь она!
Я молчала, хоть мне и хотелось заступиться за Лизу, рассказать о ее благородном желании спасти свою мать и обеспечить ей достойную старость. Да и что он, этот пузатый Крюк, знал о ее ребенке? Мне-то было понятно, что Лиза рассчитывала на понимание, на благородство будущего мужа. Я была уверена, что она не бросила бы ребенка просто так. Она хотела потом забрать его. Но я не смела говорить об этом Володе, видя, что в груди у него уже клокочет горячий, бурлящий вулкан, готовый вот-вот вырваться наружу.
— Молодец Крюк! За этот поступок я его уважаю! Я бы на его месте поступил точно так же.
Последняя фраза ранее уже звучала из уст моего мужа. Зная, что Володя ничего не забывает и не повторяет дважды, я насторожилась. «Неужели он говорит это о Лизе, а имеет в виду меня?» — со страхом подумала я.
И опять у меня появилось желание пристрелить своего мужа прямо здесь, в ванной, а потом стоять и смотреть, как вода окрашивается его кровью. Смотреть и думать о том, что уже не будет ни издевательств, ни унижений, ни вечного страха.
— Я был сегодня у врача и узнал результаты анализов, — неожиданно перевел Володя разговор на другую тему.
— Ну и что?
— Ты полностью здорова и можешь иметь детей. Но их нет. Почему?
— Я же говорила — наверное, еще не время.
— Значит, не время?
— Наверное, — добавила я тихо.
— Ты тайком принимаешь противозачаточные таблетки?
— Нет, — уже уверенно ответила я.
— Ты принимаешь таблетки! — закричал Володя. — Ты мне лжешь!
— Этого доктора ты не обманешь, как меня! — орал мой муж в приступе гнева.
Я задрожала как осиновый лист на ветру, который изо всех сил цепляется за ветку, пытаясь продлить свою жизнь.
— Я… — робко начала я.
— Ты рожала! Вот что я узнал! — выпалил Володя, и внутри у меня все оборвалось, в голове зашумело, и тело окоченело от страха. Он узнал мою тайну! — Теперь я играю роль Крюка! Осталось узнать, где ты оставила несчастного ребенка! Когда я это выясню, а я быстро это выясню, ты повторишь судьбу Лизы! Я…
Он не успел окончить фразу. Сработал ли инстинкт самосохранения или это был жест отчаяния — я не раздумывала в этот миг. Я сделала то, что спланировала очень давно, но никак не могла на это решиться. За долю секунды я успела вскочить со скамейки и резким движением руки схватила светильник, чтобы бросить его в воду и осуществить давно вынашиваемый мною план. Но вдруг я окаменела, и рука застыла в воздухе. Мое сознание работало, и оно прокричало мне, что все мои планы рухнули — я не смогу убить человека, даже ради достижения цели, к которой шла долгое время. Я понимала что меня постигнет участь Лизы, но рука с лампой замерла, словно на нее навесили пудовую гирю.
— Да, я — сволочь, — сказала я чужим голосом. — Я рожала, у меня есть дочь Даша. Я обманывала тебя и принимала противозачаточные таблетки, и ты сам знаешь почему.
— Почему?!
— Я не желала иметь от тебя детей и только что хотела убить тебя, бросив эту лампу в ванну.
— Ты…
Лицо Володи вмиг стало красным, он тяжело задышал и начал хватать воздух ртом, словно рыба, выброшенная на сушу. Его руки потянулись вперед и хаотично задвигались.
— Что с тобой?! — Я бросилась к нему и открыла слив, выпуская воду.
Володя водил глазами и задыхался.
— Сейчас я позову Палыча! — крикнула я и увидела, как его тело задергалось в конвульсиях.
Бросив лампу на пол, я увидела, как Володя неестественно выпучил глаза, и выбежала из ванной. У меня тряслись не только руки, все тело била нервная дрожь, и я впервые почувствовала, что волосы на голове действительно могут шевелиться от страха. Я сама уже не знала, чего боялась больше: то ли того, что стану проституткой, то ли гнева мужа, то ли его смерти.
— Палыч. Палыч!
Я в отчаянии заметалась по комнатам, но управляющего нигде не было.
Раздумывать было некогда, и я выскочила на балкон и заорала;
— Есть здесь хоть кто-нибудь?!
Во дворе с глуповато-испуганным лицом стоял Леха. Он уставился на меня, задрав голову.
— Что-то случилось? — спросил телохранитель.
— Скорую вызови! Срочно! И Палыча позови!
Я забежала в ванную и, увидев своего бездыханного мужа, смотрящего остекленевшими глазами в потолок, закричала диким от страха голосом:
— А-а-а!!!
Наверное, только теперь я реально осознала произошедшее и зарыдала, забившись в истерике. Прибежал Палыч, схватил меня и прижал к груди. Я кричала и ревела от ужаса. Плохо сознавая, что вокруг происходит, я все-таки услышала, как человек в погонах, вошедший следом, сказал:
— Наверное, не выдержало сердце. Эх, здоровье не купишь за деньги.
* * *
После того как я покинула родной город и уехала, прошло два с половиной года. Я уезжала полная надежд. На своем пути я не останавливалась ни перед чем, ведь у меня была цель. И я готова была, словно торнадо, смести все на своем пути. Я продавала свою молодость, красоту, тело. Лгала, хитрила. В конце концов, я чуть не убила
