«В радостный торжественный час зарождения Горской Советской Социалистической республики мы готовы предать забвению Ваши заблуждения, Ваши прошлые грехи, Ваше участие в борьбе с Рабоче-Крестьянской властью, даже Вашу службу в Добровольческой армии, независимо от занимаемых должностей.

Мы протягиваем Вам руку примирения, приглашаем вернуться в свои города и селения и честным трудом загладить свои ошибки. Всем возвратившимся до 20 июня сего 1921 года, сдавшим оружие и зарегистрировавшимся в Особом отделе Десятой Армии или его отделениях, обеспечивается полная неприкосновенность и безопасность. Возвращайтесь спокойно.

Комиссар юстиции Начальник Особого отдела Горской Социалистической Всероссийской республики и председатель Чрезвычайной комиссии Горчека при Десятой Красной Армии Станский, Пиников».

Прочтя воззвание, Михаил и Тася переглянулись, и она поняла, что муж все-таки надеется на возвращение хотя бы одного из братьев. Шансов мало, но надежда покидает человека последней. «А вдруг вернется Ваня? Вот-то будет радость, счастье…» – подумала Тася.

– А мне кажется, что это «Воззвание» своеобразная ловушка для бывших добровольцев. Они опасны, находясь в другой стране, где могут объединиться и двинуться в поход против большевиков, а здесь будут зарегистрированы, и боюсь, им никогда не простят служение Деникину. Рано или поздно… К тому же Николка никогда не изменит себе, никогда не покинет эскадрон Белой армии, которой присягал, – уверенно произнес Михаил.

Позднее, роясь в архивах ЧК Владикавказа, я нашел приказ командарма Фрунзе о зачислении в 1923 году двух бывших поручиков-добровольцев в Красную армию, одного – лейтенантом, другого – капитаном. Это были остатки архива, увезенного немцами в Германию. Любопытной была жалоба одного из жителей Владикавказа на военного начальника, угнавшего у него телегу с двумя лошадьми и соорудившего из них тачанку. При первой же чистке в армии бывшие офицеры-деникинцы, несомненно, были расстреляны. Возможно, эти несчастные были из тех, кто поверил напечатанному в газете «Воззванию».

Тем не менее Михаилу не хотелось расставаться даже с иллюзорной надеждой вскоре увидеть братьев.

– Время есть. Подождем… – вздохнул он. И Тася вскоре, 14 мая 1921 года, убедилась, что Михаил был прав. Следующее обращение к белогвардейцам носило более жесткий характер, и статья называлась «О бандитизме»: «Многие из участников белогвардейской авантюры остались в горах и лесах, где до настоящего времени влачат жалкое существование, потеряли образ человеческий. Такое положение заставляет их совершать налеты на окрестные селения, транспорты и склады для изыскания продовольствия. Белые будут прощены, если они сложат оружие, выдадут главарей и захотят работать».

– Мои братья – не мародеры, – сурово вымолвил Михаил. – Это не они орудуют под Владикавказом.

И Тася согласно кивнула. Больше они к этой теме не возвращались.

Скрашивают жизнь Таси артисты, приезжающие на гастроли во Владикавказ: Варламов, Давыдов, Адельгейм, Южин, Орлов, Плевицкая, Губерман… В антрепризе Сагайдачного постоянно играют в городе Поль, Виктор Хенкин, Любченко… Фильмы идут в четырех кинотеатрах: «Пате», «Ричи», «Гигант», «Модерн».

– Жаль, что ты не стала актрисой, – говорит Михаил Тасе, – в тебе сидит робость гимназистки, тебе не хватает раскованности… Выходные роли – это привыкание к сцене. А по уму, по способностям, по эмоциональности ты вполне могла бы осилить эту интересную профессию, но, увы, не сейчас, когда известные артисты голодают. А годы летят… И вообще иногда трудно разобраться в себе, в своих привязанностях… – вздыхает Миша.

– Ты выбрал литературу и станешь отличным писателем, я уверена в этом, – говорит Тася.

Миша краснеет, но соглашается с нею.

– Слезкин обо мне сказал, что я пишу на скверной бумаге, скверным пером. Но он чувствует, что я набираю творческую силу. Если бы он не взял меня на работу в Подотдел искусств… Не знаю, что было бы со мною.

– Ты все равно стал бы писателем. Это – твое призвание, твоя судьба.

– Возможно, – смущается Михаил, – а то бывает, что человек целых двадцать лет читает римское право, а на двадцать первом оказывается, что римское право ни при чем, он даже не понимает его и не любит, а на самом деле он тонкий садовод и горит любовью к цветам. Происходит это, надо полагать, от несовершенства жизни, когда люди сплошь и рядом занимаются не тем, чем хотят и к чему у них призвание.

– У меня теперь таких мук нет, – бодро вымолвила Тася, – я раз и навсегда выбрала себе профессию. Хотела учить детей, но теперь мне это никто не доверит. Я буду, Миша, твоим ангелом, да, твоим ангелом. Что удивляешься? Разве не понятно? У каждого человека должен быть свой ангел, особенно у такого достойного, как ты, Миша. Ты уже намучился в жизни, а сколько испытаний ждет тебя впереди? Я буду охранять тебя, твой покой. В этом будет моя профессия, мой долг перед тобою и людьми.

– Но ты моя жена, Тася.

– И по совместительству ангел, как сейчас стали говорить, стану твоим ангелом, но не небесным, не буду витать в облаках, а земным, твоим добрым и светлым ангелом, буду до тех пор, пока не наскучу тебе, не надоем.

– О чем ты говоришь, Тася? – удивился Михаил. – Мы ссорились, когда я был болен, но сейчас это в прошлом!

– Нет, – покачала головой Тася, – мы давно могли разойтись, я ревнивый ангел, но не показывала ревности, чтобы не нарушать твою жизнь. Я очень полезный ангел – бегаю на базар, стираю белье, готовлю еду, даже колю дрова и ничего не требую взамен. Мне на самом деле нужна в жизни самая малость из мирских благ, а всю свою душу я отдаю тебе, в этом мое предназначение и радость. Не знаю только, долго ли продлится мое счастье.

– Что нам может помешать, Тася?

– Точнее – кто, – улыбнулась Тася. – Ангелы со своей постоянной заботой о человеке порою надоедают ему своим однообразием, верной службой, и у человека возникает желание самому за кем-то поухаживать, сменить надоевшую обстановку. Хотя говорят, что от добра добра не ищут, но это только слова. Со мною все ясно. Я твой ангел, твой слуга до конца жизни, вернее, до той поры, пока не надоем тебе. Во мне нет той обольстительной женской загадочности, что обычно притягивает к себе мужчин…

Михаил мрачнеет, он только сейчас начинает понимать, что немало страданий принес жене, ухаживая за другими женщинами.

– Клянусь тебе! – говорит он. – Я никогда не обижу тебя!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 139

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Михаил Булгаков. Три женщины Мастера - Варлен Стронгин бесплатно.

Похожие на Михаил Булгаков. Три женщины Мастера - Варлен Стронгин книги

Михаил Булгаков. Морфий. Женщины. Любовь - Варлен Стронгин - Биографии и Мемуары
Письма последних лет - Лев Успенский - Биографии и Мемуары
Оно того стоило. Моя настоящая и невероятная история. Часть II. Любовь - Беата Ардеева - Биографии и Мемуары
Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий - Биографии и Мемуары
Олег Борисов. Отзвучья земного - Алла Борисова - Биографии и Мемуары
Былое и выдумки - Юлия Винер - Биографии и Мемуары
Прощание с иллюзиями: Моя Америка. Лимб. Отец народов - Владимир Познер - Биографии и Мемуары
Большая Медведица - Олег Иконников - Биографии и Мемуары
Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий