Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- От смерти. Мы могли бы получить домик по соседству с ним. Его как раз должны закончить через денек-другой. И...
Эд стремительно вскочил. До него, наконец, дошло.
- Послушай,- торопливо заговорил он. - Я ведь уже говорил тебе: у меня важное правительственное задание. Мне необходимо повидать твоего отца.
Девушка погрустнела, но тоже встала.
- А когда ты вернешься, Эд?
- Понятия не имею. Ты же знаешь, как это бывает-правительство есть правительство. Я работаю под непосредственным началом самого Дуайта Хопкинса. Так что долг прежде всего. И все такое прочее,- он стал пятиться к выходу.
Нефертити шла за ним. У дверей она снова подняла к нему лицо, ожидая поцелуя.
- А знаешь, Эд, когда я в тебя влюбилась?
- Нет,-поспешно ответил он.- Понятия не имею, когда это случилось.
- Когда услышала, как они называют тебя "Крошка Эд". Ведь тебе не нравится, когда тебя зовут "Крошка Эд". А они все равно тебя так называют. Им наплевать, что ты этого терпеть не можешь, они даже не догадываются об этом.
Эд взглянул ей в глаза. И вдруг все изменилось.
- А ведь ты никогда так меня не называла,- проговорил он.
- Никогда.
Он наклонился и поцеловал ее. Пожалуй, ей не так уж и нужна практика, как ему показалось вначале.
Он попробовал еще раз -просто чтобы проверить свои ощущения. И убедился, что практика ей, можно сказать, вовсе не нужна.
- Я вернусь,- сказал Эд.
- Ну, конечно.
Иезекииля Джошуа Таббера Эд обнаружил за угловым столиком в баре "У Диксона".
Всю дорогу от Элизиума, через Шейди и Беарсвилль, он пребывал в состоянии полного душевного смятения. Правда, под конец он пришел к выводу, что это состояние находит на него каждый раз, когда он вталкивается с Таббером и его движением. Он принимал самого Таббера за странствующего проповедника из Библейского пояса, а тот оказался обладателем академической степени по экономике, полученной не гденибудь, а в Гарварде. Его дочь, казавшаяся ему простенькой пухловатой девчушкой в пестром бумажном платье, краснеющей на каждом шагу, при ближайшем рассмотрении оказалась бывшей стриптизеркой, которую старик вроде бы удочерил. А новая религия, которую он счел очередным чудачеством горстки чокнутых, насчитывала в своих рядах таких знаменитостей, как лауреат Нобелевской премии Марта Кент и виднейший биохимик Феликс Ветцлер.
И, тем не менее, он почему-то перестал бояться Иезекииля Джошуа Таббера. Похожий на Линкольна пророк- если его можно так назвать постепенно начинал обретать черты реальности.
"Реальность - вот что самое главное!" - сказал себе Эд. В гипотезе, которая предполагала, что старый чудак насылает на весь мир порчу только потому, что время от времени какой-нибудь аспект современного общества, начинет его раздражать, реальности не было ни на грош.
Уандер отыскал лошадь и фургон Таббера перед крошечным автобаром, на вывеске которого значилось просто "У Диксона". Эд стал шарить по карманам в поисках монеты, чтобы бросить ее в счетчик на стоянке: как раз рядом с фургоном оказалось свободное место. И тут он увидел полицейского, который шел по улице ему навстречу и недоверчиво таращился на каждый счетчик, который попадался ему на пути.
Когда полицейский поравнялся с "фольксфлаером", Эд спросил:
- Что-то случилось, шеф?
Тот так же недоверчиво уставился на Эда.
- Да вот, счетчики на стоянке. Ума не приложу, что за чертовщина с ними стряслась.
Эд уже почти угадал, в чем дело, и все же не удержался и спросил:
- Что именно?
- В них нет прорези, куда опускать монету. А ведь она обязательно должна быть. Вчера, по крайней мере, была. В них всегда были прорези для монет. Это же просто чертовщина какая-то. Можно подумать, будто их кто-то заколдовал, или что-то в этом роде.
- Да уж,- уныло проговорил Эд, вылезая из "фольксфлаера", и направился к заведению Диксона.
Из автобара доносился грохот музыкального автомата. Эд решительно расправил плечи и вошел. Почему-то с тех пор, как радио и телевидение бездействовали, все, как будто сговорившись, включали музыкальные автоматы не иначе, как на полную катушку.
Таббер сидел в углу, перед ним стоял наполовину пустой стакан с пивом. Несмотря на то, что бар был переполнен, за его столом больше никого не было. Заметив подходящего Эда, старик приветливо заулыбался.
- Это вы, возлюбленный мой! Не выпьете ли со мной стаканчик пива?
Эд взял себя в руки и опустился на стул.
- С удовольствием выпью,- храбро сказал он. - Но больше всего меня удивляет, что вы сами пьете. Я-то думал, все реформаторы -завзятые трезвенники. Почему же странники на пути к Элизиуму не стали противниками зеленого змия?
Таббер засмеялся. Слава Богу, кажется, сегодня старикан настроен благодушно. Вот он заговорил, стараясь перекричать рев музыкального автомата: - Я вижу, вы начинаете усваивать кое-какую религиозную терминологию. Только почему мы должны быть противниками такого блага, как спиртное? Ведь оно - один из первых даров Вечной Матери. На протяжении всей известной нам истории и даже в доисторические времена человек знал спиртные напитки и отдавал им должное.- Он поднял стакан с пивом. -До нас дошли рукописные свидетельства о том, что еще за пять тысячелетий до Рождества Христова в Месопотамии умели варить пиво. Кстати, вам не приходило в голову: когда в Библии, в ее наиболее ранних книгах упоминается вино, то речь идет о ячменном вине, которое, разумеется, не что иное, как пиво. Пиво -гораздо более древний напиток, чем вино.
- Нет, этого я не знал,- отозвался Эд, заказывая себе "манхэттен"[ "Манхэттен" относится к коктейлям-аперитивам на основе виски. Состав его таков: две трети канадского или американского кукурузного виски, треть красного десертного вермута, две-три капли бальзама и одна-две вишни. Рекомендую, господа! ]; он предчувствовал, что сегодня ему понадобится нечто покрепче пива. - Но большинство религий настаивает на том, что употребление спиртного может привести к самым пагубным последствиям. А мусульмане- так те и вовсе его не признают.
Таббер добродушно пожал плечами и тут же бросил неодобрительный взгляд на музыкальный автомат, выдававший рок-н-свинговую версию "Тихой ночи". Ему приходилось почти кричать, чтобы голос его был слышен на фоне этой так называемой музыки.
- Любая вещь может стать пагубной, если ею злоупотреблять. Можно и водой упиться до смерти. Во имя Вечной Матери, что это они играют? Эта пьеса кажется мне смутно знакомой?
- "Тихую ночь",- сказал Эд.
Таббер недоверчиво уставился на него.
- Так это "Штилле нахт?"[ "Штилле нахт" в переводе с немецкого и означает "Тихая* ночь"; это первая строка старого немецкого рождественского гимна, известного и у нас -там она звучит следующим образом: "Ночь тихая и ночь святая..." ] Вы, должно быть, шутите, возлюбленный мой?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Пески Марса. Земной свет - Артур Чарльз Кларк - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Разная фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 28 (1983) - Всеволод Ревич - Научная Фантастика
- Я сам здесь впервые - Мак Рейнольдс - Научная Фантастика
- Город и звезды. Конец детства - Артур Чарльз Кларк - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Пиратское фэнтези - Джефф Вандермеер - Научная Фантастика
- Создатели богов - Фрэнк Херберт - Научная Фантастика
- Город и звезды [сборник] - Артур Кларк - Научная Фантастика
- Дочь санника - Аластер Рейнольдс - Научная Фантастика
- Наблюдатель - Роберт Ланца - Научная Фантастика / Разная фантастика