Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меркушина вытерла несуществующую слезу и подняла преувеличенно робкий взгляд:
— Никита Егорович, ну я же не одна в станице торгую. Чего вы ко мне-то первой?
— Дойдет и до других очередь, — Колька натянул на груди едва не треснувшую рубашку, — всех под корень выведем.
Меркушина растерянно оглядела серьезные лица казаков:
— Ребята, а если я это, пообещаю, что только для себя гнать буду. Ну, там когда огород вскопают — расплачусь. А так продавать не буду. А? — Она переводила подернутый своевременной слезой взгляд с одного на другого.
Гаркуша вернулся и снова прикрыл за собой калитку.
Атаман оглянулся на казаков:
— Ну, как, казаки, поверим Зинаиде на первый раз.
Самогон засунул пальцы за ремень.
— Ну, не знаю. Что-то сомнительно, что бы она враз перевоспиталась.
— А ты что думаешь, Михаил?
Гаркуша задумчиво смерил взглядом поникшую и, несмотря на годы, все еще ладную фигурку Зинаиды:
— Можно попробовать. Будем раз в недельку к ней заглядывать — проверять. Если слово не сдержит, то тогда уже пощады не жди, — Михаил в упор посмотрел на Зинаиду, — придем с участковым. И аппарат конфискуем, и штраф выпишем, и пару плетей для порядка всыпем.
Атаман усмехнулся:
— Ну, как, Зинаида, устраивает тебя такой расклад?
Она быстро кивнула головой:
— Устраивает. Еще как устраивает. Дай вам Бог здоровьица, казачки. Я ведь завсегда за вас была. Разве ж не понимаю. Надо, надо в станице порядок наводить. Хорошее дело делаете. — Меркушина извлекла руки из передника и, взяв Атамана за локоть, слегка подтолкнула к выходу.
— Ну, ты, Зинаида, шустра, — восхитился он, — смотри, мы шутить не будем. Это мы сейчас такие добрые. В следующий раз, он правильно сказал, разговор будет другой.
— Ладно, ладно. Я же пообещала.
Казаки под тактичным давлением Зинаиды попрощались и покинули ее двор.
«Волга» Атамана ждала у ворот.
— Ну, что Зинаида? — поинтересовался Молчун, облокотившийся на открытую дверцу.
Гаркуша смущенно улыбнулся:
— Однозначно не скажешь. Вроде и пообещала больше не продавать, а вроде как бы и выставила нас.
— Да, сильна Зинаида! — Самогон тряхнул чубом. — Ничего, у нас по-другому запоет, если слово не сдержит.
Жук предложил казакам подвезти до конторы. Те вежливо отказались. Самогон собирался пройти до тайника — проверить закладку, Гаркуша вызвался его проводить.
Попрощались. «Волга» мягко тронулась с места. Казаки проводили машину Атамана взглядами и повернули в противоположную сторону.
До окраины станицы неспешно добрались за полчаса. Миновали последние дома, завернули за угол высокого бетонного забора, заросшего крапивой и лопухами, и вышли на берег Лабы. На берегу — и на этой, и на той стороне — было пусто. Только на хлипком мостике, свесив ноги к воде, лениво следили за застывшими поплавками два мальчугана лет пяти-шести. Казаки переглянулись. Условное место, о котором они договорились с завербованным агентом-цыганом после короткой, но убедительной беседы здесь же, находилось под небольшой корягой, когда-то принесенной сюда рекой и за многие годы глубоко вжившейся в травянистый склон. Коряга выглядывала из травы по правую сторону от мостика, в двух шагах от тропинки. Самогон, выбирая место для закладки, руководствовался прежде всего удобством ее расположения. Во-первых, рядом с тропинкой — не надо лезть куда-то в заросли, которых здесь хватало, стоило только ступить на несколько метров в любую сторону. А, во-вторых, эту деревянную загогулину, ошкуренную ветром и дождями до микронной гладкости, Колька помнил столько же сколько и себя, а это значило, что вряд ли кому в голову придет ее выковырять именно в тот момент, когда она так пригодилась для дела. И для какого дела!
— Негоже при свидетелях лезть, — Самогон оглянулся по сторонам.
— Да какие это свидетели? — не согласился Гаркуша, — мальчишки-малолетки. Они уж точно не агенты вражеской разведки. Чего их опасаться?
— Не скажи. Они, конечно, не агенты, но кто им помешает заглянуть под корягу как-нибудь в следующий раз, просто чтобы полюбопытствовать — и что это там искали взрослые дяди?
Михаил пригладил торчащий хохолок на макушке.
— Пожалуй, ты прав. Что предлагаешь?
— Ну, для начала перестать здесь просто стоять и пялиться на мальчишек. Они и так на нас уже косятся. Подожди, у меня есть мысль. — Гаркуша вдруг резко сорвался с места и направился к мостику. — Подожди здесь.
Михаил убежал так неожиданно, что Самогон даже не успел ничего сказать.
Мальчишки одновременно повернули головы и подозрительно уставились на приближающегося широкими шагами «дяденьку».
Гаркуша подошел и присел рядом на корточки. Самогон не слышал, о чем он говорил с начинающими рыбаками, но по истечении пятиминутной беседы мальчишки вдруг азартно выдернули из воды обглоданные мальками голые крючки и начали энергично сматывать удочки. Гаркуша еще помахал руками, указывая куда-то вдоль берега. Явно довольные мальчишки подхватили удочки и торопливо перебежали мостик. Оглядываясь, они зашагали по противоположному берегу и почти тут же скрылись за развесистыми ракитовыми кустами.
Самогон неслышно приблизился к Михаилу.
— Куда ты их отправил?
— Все по-честному. Выдал наше с соседом прикормленное место на Лабенке.
— Не боишься, всю рыбу повытащат?
— Ну, всю не вытащат. Тут другая снасть нужна. А что и вытащат — не беда. Дело важнее. Ну, что ты? Не тяни. Иди смотри.
Самогон еще раз оглянулся, прихлопнул ладонью по перилам и прогулочным шагом направился к коряге. Присел рядом и засунул руку в узкую щелку, замаскированную травой. Пошарил, отвлеченно посматривая на Гаркушу. Замер.
— Есть! — он выдернул руку и сразу же сунул ее в карман, выпрямляясь. — Пошли, — мотнул головой.
Гаркуша сбежал с мостика и пристроился рядом с напряженным широко шагающим Колькой.
В поход
Девятиклассники шумели и неумело строились. Две группы из соседних станиц в каждой по пятнадцать учеников держались немного напряженно и не смешивались. Учитель ОБЖ Трофим Семенович Линейный невысокий, круглощекий, бывший офицер-пограничник, вышедший в отставку майором по сокращению, был одет по-походному: в камуфляж. Широко расставив ноги, он уже минут пять спокойно ожидал, пока строй примет нужный вид. За спинами ребят и девчонок на ступеньках при входе в школу стояли учителя — вышли проводить ребят. Вчера начались осенние каникулы, и в школе на редкость мало народу. Даже никто не выглядывал из огромных окон. Тут же в стороне пять-шесть притихших мамаш тихо обсуждали предстоящий поход. Между учеников Курской, путаясь в лямках ранцев и рюкзаков, сновали их младшие братишки и сестренки — играли в догонялки. В рядах павловцев шума было поменьше, их родители и родственники остались в станице.
Утро выдалась солнечное и сухое. Термометр, закрепленный у школьного окна, показывал десять градусов выше ноля. Деревья — высоченные раскидистые тополя — стояли не шелохнувшись. Тишь, благодать. Правда, в ближайшие два дня Гидрометцентр обещал перемену погоды до «пасмурно и сыро», но эта мелкая неприятность не могла остановить уже собравшихся ребят. Пару дней можно и потерпеть, весь поход по расчетам казаков, должен занять трое, максимум четверо суток. Конечно, там, в высокогорье, будет холодней, но на этот случай все дети захватили с собой теплую одежду.
К Трофиму Линейному приблизился Василий Смагин, тоже одетый в соответствии с ожидаемой погодой в горах: в кроссовках, легкой курточке с подстежкой и кожаной кепке с отворотами. За спиной топорщился небольшой спортивный рюкзак, забитый под завязку. Помимо продуктов и вещей, он прихватил с собой пару мячей: волейбольный и футбольный — и насос, чтобы их накачать.
— А ну, малышня, кыш отсюда! — он захлопал в ладоши, словно цыплят разгонял.
Детвора неохотно, оглядываясь на своих старших, выбралась из рядов.
— Атаман приедет? — Трофим чуть склонил голову.
— Не, не будет. Уехал в район. Дела важные. Все собрались?
Трофим уложил руки на груди:
— Все, по-моему. Сейчас построимся, пересчитаю еще раз по головам и даю команду.
— Давай я их сам посчитаю.
— Считай, — кивнул Линейный.
Василий вытянул шею, повел глазами вдоль строя и зашептал цифры.
Наконец девятиклассники более-менее выровнялись в две шеренги. Трофим повернулся к Смагину.
— Все?
— Двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь. Все!
Трофим Семенович кинул руки по швам, поднял подбородок и растянуто вывел густым командирским голосом:
— Равняйсь! Смирно! — подождал, пока дети выполнят команды, и продолжил. — Вольно. Сидоры надеть, — ребята и девчата подхватили рюкзаки и ранцы, вставили руки в лямки. — Налеее…во!
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Бывший друг - Андрей Никулин - Современная проза
- Штабная сука - Валерий Примост - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- ПРАЗДНИК ПОХОРОН - Михаил Чулаки - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Гретель и тьма - Элайза Грэнвилл - Современная проза
- Чужая невеста - Ирина Волчок - Современная проза
- Чужая невеста - Ирина Волчок - Современная проза
- ЛОУЛАНЬ и другие новеллы - Ясуси Иноуэ - Современная проза