Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И мы атаковали противника. Подобное случалось неоднократно. Так что совершенно неправильна точка зрения, будто бы штурмовики при необходимости не могли вести активные наступательные воздушные бои из-за недостаточной маневренности Ил-2. Когда нам не мешала бомбовая нагрузка и не оставалось иного выбора, мы вели успешные воздушные бои, но главной нашей задачей были действия по наземным целям.
Взаимодействие с истребителями от вылета к вылету у нас все больше налаживалось. Обычно мы проходили над их аэродромом, они тотчас взлетали, строили свой боевой порядок в два яруса и на протяжении всего полета не позволяли противнику атаковать нас. Тесное, активное взаимодействие становилось у нас хорошей традицией. Истребители стали считать делом чести прикрытие штурмовиков в боевом полете.
Хорошо сближало нас и личное общение, встречи на конференциях. Высказав друг другу взаимные претензии, летчики - штурмовики и истребители со временем становились друзьями. Успешные совместные боевые вылеты одних и тех же полков и эскадрилий укрепляли у летчиков веру друг в друга. Истребители гордились снайперскими ударами штурмовиков, крепко помогавших наземным войскам, а мы благодарили отважных истребителей, которые, прикрывая нас, часто вступали в бой с численно превосходящим противником.
Так однажды мой хороший фронтовой товарищ командир эскадрильи истребителей капитан Николай Спириденко, тремя парами прикрывая восьмерку штурмовиков, смело вступил в бой против 10 "мессеров". Два из них тут же были сбиты.
Тактическая мудрость командира нашего прикрытия состояла в том, что он не дал противнику втянуть себя в бой, отвлечь от основной задачи. Расчетливым, метким огнем истребители всякий раз отбивали атаки "мессеров", пытавшихся приблизиться к штурмовикам со стороны солнца...
В перерыве на конференции ко мне подошел летчик и весело спросил:
- Ефимов?
- Да, - отвечаю.
- А я - Пылаев!
Такой была наша первая встреча на земле.
С Пылаевым - одним из лучших летчиков-истребителей фронта - и его ведомыми наша эскадрилья сделала около тридцати успешных боевых вылетов.
Пилотировал он отлично, как положено истребителю. Часто менял направление полета. В воздухе был немногословен. Отдаст короткую команду и замолчит. Голос всегда уверенный и спокойный. Такую команду нельзя не выполнить.
Мне хотелось тогда спросить Евгения, как он, такой здоровяк, помещается в тесной кабине истребителя. Хотел, но не решился, посчитал неудобным. А Пылаев посмотрел на меня с озорной улыбкой и добродушно заговорил:
- Рад познакомиться в спокойной обстановке. А то все время фашисты мешали. Между прочим, я люблю прикрывать горбатых! Скорость у них хорошая. И работа получается... С огоньком!.. - Он поднял кулачище-кувалду и резко опустил. Скоро им жарко будет!
Уже тогда у этого летчика было свыше трехсот боевых вылетов. В воздушных боях он уничтожил пятнадцать вражеских самолетов. Победы, одержанные Пылаевым, свидетельствовали о том, что он настоящий мастер маневра и огня.
Случалось, в совместных полетах держать с нами зрительную связь истребителям мешала облачность. А в воздухе порой было много групп штурмовиков. Но и в этих случаях Пылаев отлично ориентировался в обстановке и никогда не терял нас. Конечно, и штурмовики увереннее чувствовали себя над целью, когда знали, что прикрывают их отличные ребята.
Только после того как мы заруливали на свои стоянки, истребители, качнув крылом, энергично взмывали над аэродромом и таяли в вышине. А мы желали нашим боевым друзьям благополучной посадки.
В ноябре 1943 года две эскадрильи нашего полка наносили штурмовой удар по вражеской обороне. К этому времени мы уже накопили достаточный опыт ведения боевых действий. Любой летчик полка знал, где следует искать зенитные батареи и танки противника, его артиллерию и минометы, вражеские опорные пункты. Штурмовики успешно выполняли поставленные перед полком задачи, действуя по боевым порядкам войск противника, переправам, железнодорожным узлам и эшелонам.
Этот опыт убеждал нас, что в тактике нет шаблона. Каждый последующий вылет даже по одной и той же цели не бывает точно похож на предыдущий. И это потому, что быстро меняется фронтовая обстановка, она в постоянное динамике: перемещается передний край, меняются силы и средства противника, его боевые порядки, усиливается или ослабевает огневое противодействие над объектами.
И вот мы в составе двух групп над полем боя. Линия боевого соприкосновения проходила по песчаному мелколесью, вдоль и поперек изрытому старыми и новыми окопами и траншеями. Каких-либо заметных ориентиров на местности не было.
Нам нужно определить, где свои, а где противник. Но напрасно штурмовики ожидали, что наша пехота обозначит себя белыми полотнищами, сериями ракет укажет направление атак. Так и не дождались летчики сигналов от своих наземных подразделений. Пришлось самостоятельно осуществлять поиск целей. Не так-то просто наносить удар по противнику, зная, что рядом находится свой мотострелковый полк. Бойцы и командиры, несомненно, обязаны были в этом случае проявить более высокую активность, постараться установить связь со штурмовиками, обозначить свое расположение.
Капитан Анатолий Васильев поступил тактически грамотно. Возвращаясь из боевого вылета, он увидел танковую колонну противника и всей группой нанес по ней удар. Несколько вражеских машин загорелось. Но колонна все-таки не была уничтожена. У штурмовиков кончились боеприпасы. После боевой работы Васильев собрал группу для следования домой. Вдруг летчики увидели на марше наш артиллерийский полк. Пушки были прицеплены к тягачам, колонна находилась в походном положении. Артиллеристы отдыхали, сидя в кузовах и на станинах орудий.
Штурмовики тут же развернулись и стали в круг. Ведущий качнул крылом, и летчики по очереди стали пикировать в направлении противника, давая понять артиллеристам, что враг близко.
Артиллеристы сразу поняли сигналы штурмовиков - заняли огневые позиция и изготовились к бою.
Такая взаимная выручка часто помогала нам сообща одерживать победы над врагом.
В конце января при выполнении очередного полета был тяжело ранен мой воздушный стрелок. А случилось это так. О готовящемся боевом задании личный состав полка узнал накануне. Наша эскадрилья должна была лететь двумя группами на штурмовку опорного пункта противника в районе местечка Замостье.
Туда мы летели впервые. Полет предполагался на полный радиус. Но это нас не смущало. К тому дню у меня насчитывалось уже около 70 боевых вылетов, а у воздушного стрелка младшего сержанта Доброва - 50. За время совместных полетов мы научились понимать друг друга с полуслова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Пункт назначения – Москва. Фронтовой дневник военного врача. 1941–1942 - Генрих Хаапе - Биографии и Мемуары
- Флагман штурмовой авиации - Семен Донченко - Биографии и Мемуары
- Нашу Победу не отдадим! Последний маршал империи - Дмитрий Язов - Биографии и Мемуары
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- По ту сторону фронта - Антон Бринский - Биографии и Мемуары
- Адмирал Советского Союза - Николай Кузнецов - Биографии и Мемуары
- Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов - Биографии и Мемуары / Военная история
- Разведчики всегда впереди - Максим Афанасьевич Волошин - Биографии и Мемуары / Военная история
- Десять лет и двадцать дней. Воспоминания главнокомандующего военно-морскими силами Германии. 1935–1945 гг. - Карл Дениц - Биографии и Мемуары
- Тридцать лет на Старой площади - Карен Брутенц - Биографии и Мемуары