Форма входа
Читем онлайн Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Для того чтобы понять последствия дела Мясоедова, нанесшего гигантский урон государственному и народному компонентам российского триединства, необходимо сделать короткое отступление. Дело Мясоедова и прочие связанные с ним расследования и разбирательства отравили политический дискурс, подточили престиж дома Романовых, способствовали краху того хрупкого единения русских, которое возникло на почве войны, и одновременно (если воспользоваться выражением Ницше) способствовали причудливой «переоценке ценностей», в результате которой монархия стала синонимом предательства. В этом смысле дело Мясоедова способствовало интересам Германии больше, чем многие известные триумфы Германии на Восточном фронте.
«Шпионаж» и психология масс: анатомия шпиономании
Необходимо отметить, что печально известные шпионские скандалы, сотрясавшие Россию с 1915 до 1916 года, оказались столь разрушительны для ее военной мощи потому, что сотни, если не миллионы людей воспринимали приговоры, выносившиеся по этим делам, с полным доверием. Конечно, отчасти эта вера базировалась на официальном заявлении правительства, назвавшего Мясоедова, Фрейдбергов и всех остальных вражескими агентами. Однако в стране было достаточно тех, кого собственный опыт научил не принимать заявления режима за чистую монету. И все же приговоры, вынесенные в делах Мясоедова/Сухомлинова, вызвали большее доверие, чем обычные официальные санкции, благодаря своей созвучности с определенными пагубными, застарелыми тенденциями общественного развития России, усугубившимися с началом войны. Именно мнение публики раздуло шпионские скандалы до таких гротескных пропорций, будто горячий воздух, наполняющий воздушный шар. Обыватели в самом деле были готовы поверить в предательство Мясоедова еще до того, как узнали о его аресте.
Во всех воюющих странах в начальной фазе войны общественный патриотизм и национальный подъем имели свою обратную сторону — рост шовинизма и ксенофобии. Все связанное с ненавистным врагом демонстративно отвергалось и предавалось публичному поруганию. В Британии редакторы «Кембриджской истории Средних веков» отказались публиковать главы, написанные немецкими учеными; аптечная сеть Бута разместила в газетах большие объявления, уверяя, что продаваемый ею одеколон на самом деле не из Кёльна, а исключительно английского производства; всюду ходили слухи о бандах иностранных агентов, под покровом ночи отравляющих колодцы и водные резервуары61. После того как немецкие надежды на быструю победу были похоронены начавшейся в декабре 1914 года окопной войной, «всякого черноволосого или чернобородого человека арестовывали, принимая за русского, а если кто появлялся в плаще английского покроя, вопящая толпа волокла его в полицейский участок»62. Заражение коснулось и Соединенных Штатов. Вступление Америки в войну в 1917 году сопровождалось взрывом антигерманских настроений. Во многих университетах было приостановлено изучение немецкого языка, sauerkraurt, кислую капусту, переименовали в liberty cabbage, а немецкую овчарку решили называть эльзасской. «Переверните ад вверх дном, — громыхал знаменитый американский проповедник Билли Сандэй, — и увидите клеймо «сделано в Германии»63.
Россия, вместе с остальной Европой и Америкой, в годы мировой войны также переживала обострение националистической истерии и нетерпимости. Однако, подобно Австро-Венгрии и в отличие от Франции и Германии, Россия была многонациональной империей, а не относительно гомогенным национальным государством. Именно поэтому усилившийся в военные годы национализм проявлялся в оппозиции не только к внешнему, но и к «внутреннему» врагу — то есть к некоторым этническим, религиозным и национальным группам населения, издавна, иногда на протяжении веков, обитавшим бок о бок с русскими. Прежде всего националистические предрассудки и враждебность сфокусировались на двух разрядах российских подданных — евреях и немцах. То обстоятельство, что фактически все предполагаемые сообщники и подручные Мясоедова были либо евреями, либо этническими немцами, русскому националисту было эмоционально внятно и помогало «понять», каким образом жандарм-изменник стал во главе шпионской интриги.
Невозможно спорить с тем, что в годы Первой мировой войны среди российских евреев и этнических немцев были немецкие шпионы. Кто первым буквально накануне войны сообщил Германии о мобилизационных планах России? — еврейский торговец и российским подданный Пинкус Урвич64. В ходе войны Германия, как известно, возлагала большие надежды на еврейских агентов, завербованных на российских территориях Польши и Литвы. Для многих из них шпионаж был сугубо деловым предприятием, и они стали бы работать на всякого, кто предложил бы большую мзду. Собственно, когда Мясоедов служил при штабе 10-й армии, он сам пытался рекрутировать информантов из той среды и тех групп населения, что и немцы. С другой стороны, некоторые евреи делали выбор в пользу Германии под воздействием дурного обращения и притеснений, которые они переживали в России. Великий историк еврейства Семен Дубнов зафиксировал в дневнике, что, хотя первоначально еврейские массы поддерживали войну с тем же патриотическим энтузиазмом, что и остальное население находящихся под властью русского императора земель, к ноябрю 1914 года в их ряды проникли прогерманские настроения. Что не удивительно, учитывая «расправы русской армии с мирным еврейским населением в Польше и Галиции»65.
Этнические немцы, насчитывавшие в 1914 году приблизительно три миллиона человек, составляли небольшое, но влиятельное национальное меньшинство в Российской империи еще с XVIII века. Захват Петром Великим территорий на Балтике привел под власть России значительное число немцев, возросшее еще более, когда его преемники выделили на Волге анклавы для иммигрантов из германских государств. В следующем веке на восток потекли новые группы немцев, теперь в поисках лучших экономических и торговых перспектив. Среди новоприбывших были те, кто сохранял отчетливое ощущение связи со своей исторической родиной; многие продолжали оставаться поданными Германии, из них некоторые, подобно Бауэрмайстерам, вернулись в Германию по призыву на военную службу. Правительство Германской империи само из кожи вон лезло, чтобы привлечь этих людей — для чего, к примеру, в 1870-х был принят закон, разрешавший немецким подданным иметь двойное гражданство. Очевидно, что среди проживавших в России немцев можно обнаружить тех, кто исполнял шпионские поручения немецкой разведки, однако точное их число неизвестно. Во всяком случае, немецкая секретная служба возлагала на них большие надежды66.
При этом нет никаких сомнений в том, что большинство немецких и еврейских подданных императора Николая II были вполне лояльны и не участвовали ни в какой шпионской деятельности. Однако явной невиновности было недостаточно, чтобы оградить эти этнические группы от всеобщей ненависти. Страх и презрение к евреям, равно как восхищение, зависть и одновременно опасение по отношению к немцам, имели в России историю, начавшуюся задолго до войны.
У российского антисемитизма длинная и позорная родословная. С точки зрения русского антисемита, евреи вообще — это заведомо сомнительные, лишенные чувства патриотизма космополиты; считалось, что многие из них спят и видят, чтобы Германия захватила Россию, надеясь на более мягкое обращение, чем при царском режиме. При том что большая часть евреев жила в крайней нищете, их, кроме всего прочего, ассоциировали с капитализмом, либерализмом и веяниями нового века — то есть с явлениями, которых русские националисты отнюдь не одобряли67. Таким образом, антисемитизм военной эпохи можно рассматривать как развитие и ужесточение уже имевшихся тенденций.
Немцы вызывали гораздо более сложные чувства. На протяжении нескольких поколений русские семейства с немецкими корнями, особенно из балтийских губерний, давали стране выдающихся личностей, вошедших в военную и чиновничью элиты империи. Кроме того, русские монархисты-традиционалисты прошлого зачастую восхищались поведением и манерами российских подданных немецкого происхождения, считая их в целом более трудолюбивыми, законопослушными и культурными, чем русское население. Однако между русскими националистами были и те, у кого именно эти качества немцев вызывали ненависть и представлялись скорее пороками, чем добродетелями. Националисты этого толка считали, что благодаря своей большей культурности, хитрости и организованности немцы захватили опасно много важных постов в промышленности, торговле и гражданской службе. Русские, будучи по природе слишком прямодушны и бесхитростны, чтобы противостоять лукавым немецким конкурентам, позволили немцам приобрести непомерное и гибельное влияние на русскую жизнь. Немец, по словам одного русского националиста, — это «враг, который захватил все лучшее, что есть в стране»68. Вполне предсказуемым образом воина способствовала усилению германофобии, и образ немца как жадного, злобного эксплуататора вытеснил фигуру трезвого и честного бюргера. Что еще хуже, напоминали германофобы, сосредоточение столь значительной экономической и политической мощи в немецких руках не только лишает честных русских тружеников принадлежащего им по праву, но и позволяет злонамеренным тевтонам наносить чувствительные удары по военной экономике империи.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер бесплатно.
Похожие на Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер книги
- Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г. - Игорь Михайлович Ходаков - Военная документалистика / История
- Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период - Зарема Хасановна Ибрагимова - История / Культурология / Политика
- Я лечил Сталина: из секретных архивов СССР - Александр Мясников - История
- Мифы и факты русской истории. От лихолетья Смуты до империи Петра - Кирилл Резников - История
- СКИФИЙСКАЯ ИСТОРИЯ - ЛЫЗЛОВ ИВАНОВИЧ - История
- Террористы - Александр Андреев - История
- Москва в эпоху Средневековья: очерки политической истории XII-XV столетий - Юрий Владимирович Кривошеев - История
- Трагедии советского подплава - Владимир Шигин - История
- Закат и гибель Белого флота. 1918–1924 годы - Олег Гончаренко - История
- Петр Великий и Санкт-Петербург в истории России - Александр Андреев - История
