нужна на хребте. Если твари прорвут оборону, то всем нам придется плохо. Так что выбора у меня нет. Но ты меня там не забывай», — сказал я.
«Это будет непросто», — лукаво ответила она.
Флиртует что ли? То игнор, то флирт. Ведет себя, как типичная женщина. Ох уж…
«Я отправлю с тобой десяток пассажиров. Мне нужны глаза и уши на хребте. Они маленькие, ты совсем их не заметишь»
«Пускай держатся крепче», — фыркнула Гестия.
После этой фразы, я не мог добиться от нее ответа, как ни пытался. Обиделась что ли? Ну ничего, отойдет. У нее выбора просто нет.
Я отправил к ней пару крыс, десяток паучков и тридцать таракашек, сильно сомневаясь, что хоть кто-нибудь из них доберется до хребта живым. Маленькая армия спряталась между складок чешуи в разных местах, но все равно это очень ненадежно. Дракон постоянно в движении, плюс скорость. Эх, какая-то суицидальная миссия.
Да и к связи на расстоянии у меня большие вопросы. Дар слабел если вассал находился слишком далеко. В прошлом мире такого не было, а здесь это сильно ощущалось. Тоненькие нити точно должны были остаться. Насовсем из моего подчинения они выйти не могли, но и свободы чувствовали гораздо больше.
Что ж будем посмотреть.
На отлёт погонщиков собралась по меньшей мере половина крепости. Мужики смотрели с сожалением, бабы плакали, дети ничего не понимали и носились, как угорелые крича изо всех сил «Драконы! Драконы!». Хорошо, что они так мало понимали пока.
Все остальные отдавали себе отчет, что от них сейчас улетают единственные защитники, а в том, что гриммеры совершат новую атаку, ни у одного здравомыслящего человека сомнений не было.
Только князь и все приближенные дворяне, не удостоили отлёт погонщиков своим визитом, чем сильно расстраивали Ратибора. А может ему просто было горько улетать отсюда, понимая, что они оставляют всех на верную смерть.
Крепко же обиделся на него Григорий Осипович. Хотя, его тоже можно понять. Одни сражаются за большое дело, а что делать тем, на кого просто не хватает времени и ресурсов? Война — это кровь и слёзы. Тут уж ничего не поделаешь.
Люди несли погонщиком хлеб в дорогу, мясо и другие сувениры. Каждый кто что мог. Многие молили их остаться, чем заставляли только ниже склонять и так понурые головы погонщиков.
Только Джарек держался прямо, не смотря ни на кого. Этого ничего не прошибает. Человек-кодекс.
Они улетели. Размашисто развернув крылья, одновременно стартанули в небо. Люди еще долго смотрели вдаль, все еще надеясь, что они развернуться и останутся с ними, на их защите. Надежды не оправдались.
Среди толпы я увидел Соню. Она стояла в стороне от всех, сложив руки на пышной груди. Смотрела с грустью за улетающими друзьями. Горько наверно расставаться после стольких лет дружбы, но и верного товарища-дракона, она оставить не могла.
— Привет, — улыбнулся я, подойдя к ней.
— Привет, Лари, — кивнула девушка.
— Не видел, чтобы ты прощалась с погонщиками, — сказал я.
— Зачем? Мы попрощались еще дома, — спокойно ответила Соня. — Долгие проводы, лишние слёзы, как говорят.
— Как ты? — с заботой спросил я.
— Потихоньку прихожу в себя, — ответила она. — Лекари меня подлатали. Стало более-менее хорошо.
— Рад, что ты в порядке, — кивнул я. — А как Демигар?
Она пристально на меня посмотрела, а потом протяжно выдохнула.
— Пойдем, — махнула она рукой и не дожидаясь моего ответа отправилась внутрь амбара. Там, заняв четыре стойла, лежал аметистовый дракон с закрытыми глазами. Он тяжело дышал и временами вздрагивал, как будто его тело пробивала судорога.
Соня подошла к нему ближе и ласково погладила по широкой морде.
— Видишь? — спросила она. — У него закрыты глаза. Для дракона это очень плохой знак. Они редко закрывают глаза. В основном, только когда спят. Так они восстанавливаются. Значит сейчас он изо всех сил пытается регенерировать свое тело. Но судя по масштабу повреждений у него самого это не получится.
— Сильно ударился об землю?
— Очень, — вздохнула Соня. — Похоже поврежден позвоночник. Без особых лекарей драконов здесь не обойтись. Ратибор отправил послание на хребет. Только что толку? Здесь счёт идёт не на часы, а на минуты. Пока оно дойдет, пока одаренные откроют портал. Мне остается только надеяться.
Я молча смотрел на поникшую девушку. Она всегда была такая боевая и веселая, а тут на ней совершенно не было лица. Бледная и напуганная.
— Не знаю, что сказать, кроме как — не переживай, — сказал я. — Но это вряд ли поможет. Даже представить не могу, какие слова могут облегчить твою боль. Здесь остается только верить. Верить, что все будет хорошо и Демигар поправиться.
Соня посмотрела на меня, не прекращая ласково водить ладонью по дракону.
— Погладь его, — вдруг сказала она. — Ему сейчас нужна любая поддержка.
Я не особо в это верил, но раз ей так будет легче, то почему нет?
Пожав плечом, я подошел ближе к дракону и положил свою ладонь рядом с Сониной.
Меня словно током прошибло. Мурашки побежали от макушки до кончиков пальцев ног. Я чувствовал дракона всего. Целиком!
Приручил!
Очуметь! Как это работает? И почему именно сейчас и именно с ним? Все зависит от силы дракона?
Черт! Да это же все меняет. Прости, Сонь, но этот дракон теперь мой. Вот так просто и неожиданно для меня.
А Демигар толком и не отреагировал на приручение. Только в очередной раз содрогнулся и шумно выдохнул.
Я попытался с ним соединиться и поговорить, как с Гестией, но все попытки оказались тщетны.
Ладно. Скорее всего он еще слишком слаб. Теперь главное, чтобы не умер. Мне нужны драконы! Как можно больше.
— Ну как? — спросила Соня.
Я хотел пошутить на радостях, но вовремя себя одернул.
— Холодный, — только и ответил я.
— И приятный, да? — закивала Соня. — Мне нравится какие они наощупь. Иногда такие склизкие, что просто жуть. А иногда вот такие — мягкие и холодные.
— Приятный, — подтвердил я. — Слушай мне надо идти — много дел. Верю, что все наладится и Демигар выживет. По крайней мере я сделаю все возможное.
Соня вяло улыбнулась и лукаво посмотрела на меня.
— От тебя, Ларион Броневой, — сказала она. — Можно все, что угодно ожидать. Так что теперь мне намного спокойнее.
Непонятно было с сарказмом она это сказала или нет. Ну да ладно.
Попрощавшись, я поспешил обратно в замок. Мне срочно нужно было проверить свой бестиарий, привести его в порядок и расширить. А для этого требовалось спокойное уединенное место, где меня часов пять никто не будет трогать.
— Стой, где
