безмолвия дроу.
— Но это же считанные дни! — выкрикнул кто-то.
— Да. — Тем не менее ответил лорд Алькар — Мы ожидаем нападения в ближайшие дни.
— Мы не в праве вас задерживать лорд. Для подготовки своего дома для отражения вражеского удара важна каждая минута. — Заверила его Ильрейс
— Илая Лилит. — Обратился он ко мне. — Могу я прислать вам вестник о начавшемся нападении?
— Лорд Алькар. Вы и я, заключили договор о союзе. И вы пришли на выручку в трудную для пятого дома минуту, так почему вы считаете, что я нарушу своё слово? К тому же я уверена, что там будут и те, к кому счёты найдутся и у пятого дома, — ответила я. — Я, и те, кто пожелают потребовать ответа с работорговцев, придём, как только получим ваш вестник.
Лорд Алькар не смог скрыть довольного блеска в хитрых глазах. Всё-таки сражаться на равных с дроу, которых наверняка будет немало на стороне работорговцев, другим народам тяжело. Да есть гвардии, грозовой клан и патрульные дозоры Гардаранов. Но это лучшие из лучших. Лорд откланялся, не дожидаясь окончания совета. А вот наг остался.
— Ты разве не отправишься в княжество? — удивилась я.
— Нет, он собирается мешать тебе развлекаться. — Влез Лютый. — Будешь сидеть дома, укутанная в одеялко и даже ножики все отберёт.
— Что вам, как отцу, давно было пора сделать! — парировал наг. — А не потворствовать её самоубийственным привычкам.
— В смысле, как отцу? — очень тихо спросил Лютый, но в звенящей тишине его голос звучал громом.
— В прямом. Я же чувствую, что у вас кровь одна! И очень сильная связь. Можете поверить мне, как тому, у кого в роду некроманты. — И только после этого этот местный "архангел-благовестник" догадался посмотреть кругом. — А вы что? Не знали?
Лютый обернулся к Ильрейс, которая сидела, прикрыв в глаза.
— А какая разница, кто её отец? Росла девочка всё равно не здесь, а ты был сосредоточен на воспитании и обучении Айриль. На Лилит у тебя бы просто не хватило бы времени. — Выкрутилась Ильрейс, сохраняя тайну моего происхождения.
— Какая разница??? Ах ты, старая Паучиха… — начал Лютый.
— Прежде, чем ты продолжишь, напомню, что я илая и правящая, а тебя самого голожопым младенцем помню! — перебила его Ильрейс. — И в отличие от Айриль и Лилит, идеей равенства самцов и илай особо не горю, хоть и нахожу её полезной для дома и привлекательной.
— Вот почему ты выбрала именно Лилит для проведения ритуала, чтобы сохранить хоть обрывки памяти Айриль, думала, что раз они настолько похожи, то и проще будет? Шансов больше? — уточнил Лютый.
Правящая ему утвердительно кивнула. Я слышала смешки, гуляющие по трибунам. Мне припомнили и мою язвительность, и то, что я кинулась спасать Лютого, и сходство движений и приёмов с Айриль… Какой-то непонятный дроу из второго дома в роли моего отца больше никого не устраивал. А вот Лютый! Теперь, когда дроу пятого дома решили для себя и эту загадку, я словно стала для них ещё ближе. Думаю, пройдёт совсем немного времени, и кто-нибудь да вспомнит пару раз мелькавшую красноволосую малышку.
— Значит, времени у меня бы для маленькой Лилит не хватило, да? Ну, нечего! Зато сейчас времени в избытке. Буду навёрстывать. — Заявил Лютый.
— Я хоть выживу? — простонала я, вспомнив тренировки последних дней
— Ничего. У тебя в мужья некромант затесался. Оживит если что. — Ответил мне Лютый, и зал совета взорвался от хохота, выплескивая в смехе всё, что накопилось за последние дни.
Но порядок быстро восстановился.
— Милостью Прядильщицы и благодаря храбрости наших воинов, мы выстояли! Правящей верхушки вражеских домов сейчас уже нет, как и большей части их армий. Но сами дома, резиденции, лагеря, торговые склады, а главное каменоломни остались. — Обрисовала ситуацию правящая. — И есть два пути. Вернуть обручи правящих обратно, пусть сами выбирают тех, кто примет власть и начнёт восстановление домов, или поглотить остатки домов, оставив в Дроумвире только три дома. Первый, второй и пятый. Либо вообще, полное уничтожение домов. Что думаешь, Лилит?
— Думаю, что наш дом сейчас ослаблен. Столько лет его обескровливали. И принимать в себя ещё два разорённых дома будет неимоверно тяжело. Потому что с оставшимся имуществом к нам перейдут и обязанности. Торговля и добыча. И нам придётся всё восстанавливать. От одного только представления, сколько дорог придется построить, страшно становится. — Ничего не скрывала я.
— Почему именно дороги? — осторожно спросил наг.
— Потому что это связи, пути сообщения. Хорошие, качественные и главное охраняемые дороги, это залог быстрого оборота, удобства и налаженных поставок. Никто и ничего не потеряется. Соответственно, пойдут грузы и поедут пассажиры, можно будет заключать договора и соблюдать сроки по ним. А раз так, то придут и те, кто будут это обслуживать. Постоялые дворы, кузни и прочее. — Вспоминала я всё, что мне объяснял отец о важности торговых путей в древности нашего мира.
— Ну да, ну да. — Как-то странно протянул наг, но я не обратила на это внимания.
— А каменоломни? Кто-нибудь представляет, что это такое и как они должны работать? И вся эта головная боль, будет нашей с вами. А самое главное… Там дроу. Которые придут в наш дом. И не будет ли так, что наша ненависть к тем, кто напал на наш дом под флагами синемордых и хвостатых, перенесется на тех, кто придёт сейчас под наши своды? — задала я самый волнующий меня вопрос. — Сможем мы ли мы жить и не вспоминать этого нападения, и не винить новых членов нашего дома в наших потерях?
— Всех вновь пришедших точно под клятву, чтоб не сомневаться. — Выкрикнула молоденькая дроу с места, и её активно поддержали.
— А за что их винить, если они в это время в каменоломнях спину гнули? Вон, Сильв из третьего дома, а я сражалась с ней рядом и видела на чьей она стороне! — вторили ей другие голоса.
— Воевать смогли, сейчас выстоять смогли, а с какой-то торговлей не справимся? Научимся. Потренируемся и сможем. — Высказался кто-то из самцов, и я представила, как они идут тренироваться торговать.
— Да и в каменоломнях те, кто там есть подскажут. Ну, или закроем хоть на время, пока мастеров найдем. Верхние же тоже добывают камни. Вот их и попросим учеников взять или самим приехать. — Поддержали идею старейшины дроу.
Хотя видела я, как эти старейшины бегают, рубятся на клинках и с каким ехидством иной раз общаются.
— Ильрейс, ты же сама понимаешь, что верни мы сейчас венцы и через лет двести-триста снова увидим у своего порога ту же погань. —
