Форма входа
Читем онлайн Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Крушец, бесценность моя… прошу тебя более не свершать тех поступков, каковые ноне ты содеял. Поколь недопустимо, чтобы ты впитывал в себя боль девочки и не допускал ее гибели. Это может сызнова вызвать западение сияния, и ты, моя самая большая драгоценность, захвораешь… Сейчас бесицы-трясавицы сумели тебе помочь, но в следующий раз и они не справятся с возможным нарушением предписаний… Ты, должен, уяснить, недопустимо ставить пред собой выбор, абы важнее тебя, Крушец, ничего нет… Береги лишь себя… любая плоть тленна, важен один ты, мой драгоценный малецык.
Губы Першего днесь облобызали не только лоб девочки, но и ее очи. Он явственно послал те поцелуи своей лучице, и от той теплоты окрест головы Еси нежданно проступило смаглое сияние, ровно на малость охватившее и все ее тело, и даже переместившееся на белую материю сакхи Стыня.
– Слышит, – полюбовно дыхнул младший Димург и немедля лицо его, дотоль смурное прояснилось.
Перший неторопливо испрямил стан, и, воззрившись на улыбающегося сына, легохонько кивнул, подтверждая тем его молвь.
– Дажба! – позвал Раса, Перший и неспешно отошел от сына тем самым одновременно снимая сияние с плоти девочки. – Возьми Еси, мой милый.
Дажба неуверенно тронулся в сторону Стыня, на ходу поглядывая на стоящего в нескольких шагах от него старшего Димурга, той близостью придавая себе решительности. Он остановился обок Стыня и робко протянул в сторону девочки руки, нежно огладив перстами ее рыжие, растрепанные волосики.
– Дажба, малецык! – голос младшего Димурга резко дернулся и не прозвучал, а почитай прохрипел… столь низко, словно старался и вовсе затухнуть. – Если еще раз такое повторится с девочкой до ее двадцатилетия, до нашего вступления в соперничество за лучицу, обещаю тебе, ты более не дотронешься до Еси. Я отправлюсь к Родителю, и попрошу у него твоего выхода из участия в соперничестве… И ведая, как ко мне и к нашей лучице относится Родитель, не сомневаюсь, Он удовлетворит мою просьбу.
– Хорошо, Стынь, – твердо отозвался Дажба, словно давая обещание, ибо он в отличие от младшего Димурга всегда ощущал его старшинство. – Я обещаю тебе, такого более не повторится. Есиславушка будет всегда под моей защитой.
Стынь еще долю времени медлил, а посем поцеловав девочку в щеку, бережно передал ее Дажбе. Младший Рас протяжно дыхнул, приняв отроковицу и тесней прижав малое, хрупкое ее тельце к груди, благодарно улыбнулся Першему, да медленной поступью направился вон из залы.
Глава двадцатая
Липоксай Ягы сидел в казонке своего детинца, отрешенно скручивая и наново разворачивая свиток на коем теперь переливались черты и ризы, объясняющие приготовление снадобья от степной лихорадки, стекшие с ладошки божества. Тугая тоска, тянущая боль, объявшая не только душу, но и все тело старшего жреца не давали ему возможности собраться с мыслями и выслушать доклад Браниполка. Его вообще днесь ничего не интересовало, ни господин Благород, вместе со своей супругой, по велению Бога выселенный в Наволоцкую волость. Ни казнь Марибора и Бахаря и отсылка сыновей последнего в Рагозинский воспитательный дом, ни вопрос о поиске и назначении нового вещуна Овруческой волости взамен погибшего Сбыслав Ягы и казненного его преемника.
Липоксай Ягы, вероятно, не слышал, как синдик толковал о вступление в Овруческую местность рати Боримир Ягы и ожидания его решения об управление этой волостью. В целом его ничего не волновало… и он был не просто отрешен, а словно опустошен.
Уже прошла неделя после нападения на Есиславу, а Бог Дажба до сих пор не вернул ее на Землю. Последний раз в ЗлатЗале, когда он расплющил о стену Сбыслав Ягы, Липоксай Ягы слышал его протяжную молвь и обещание вмале вернуть чадо. Но с тех пор прошло уже шесть дней, а Есиньки… милой, дорогой, любимой девочки все еще не было подле. А посему не возникало желания думать, слушать, повелевать… Кажется, не имелось желания даже дышать, и смурь душила в своих объятиях. Она иноредь давила изнутри и тогда расширившееся сердце не давало возможности свободно вздохнуть и от той тяготы на глаза наворачивались слезы…
Слезы на глаза Липоксай Ягы…
Слезы…
Старший жрец уже и не помнил, когда последний раз плакал, ощущал солноватый вкус на губах, понеже выросший в воспитательном доме научился сдерживать себя во всем, в том числе и в проявление чувств.
Вещун, наконец, скрутил пергамент, неспешно скрепил скобами его края, и, положив на стол, нежно огладил перстом неровную поверхность на нем тем самым, будто мог стать ближе к тому, кого любил больше всего на свете. В дверь негромко два раза стукнули, а после одна из створок без позволения отворилась, и в казанок зашел взволнованный Таислав.
– Ваша святость, – голос ведуна напряженно дрогнул. Он был вельми встревожен, потому и не поклонился старшему жрецу, как полагалось. – Волег доложил, что божественное чадо днесь… Днесь появилось в опочивальне.
– Что? – дыхнули в два голоса Липоксай Ягы и Браниполк.
Старший жрец немедля поднялся со стула, и, прямо-таки выскочив из-за стола, направился скорым шагом из казонка, стараясь хоть как– то сдержать убыстряющееся движение ног. Обаче, стоило ему выйти в зал ожидания, как уже не в силах собой управлять, не обращая внимание на наратников и просителей, Липоксай Ягы рывком сорвавшись с шага на бег, помчался к лестнице, а посем также скоро, зараз переступая через две ступени, наверх. Не прошло и четверти минуты, как вещун влетел на третий этаж, где теперь в коридоре было выставлено с десяток наратников, вооруженных не только мечами, но и секырами. Волег стоящий подле приоткрытой створки комнаты девочки, суетливо дернул ручку на себя и надрывисто да одновременно тихо пояснил:
– Ваша святость, внезапно засияли двери опочивальни, после одна из створок сама собой приоткрылась. Я заглянул вовнутрь и увидел на ложе ее ясность, однако не стал подходить, сразу послал к вам.
– Молодец, – благодарно отозвался Липоксай Ягы, и даже не глянув в сторону своего помощника, торопко вступил в уже убранную, отремонтированную комнату, где не на стенах, не на полу не зрелось каких-либо признаков давешней трагедии.
На широком ложе на боку, также, как дотоль она лежала на груди Опеча, покоилась Есинька. Ее маленькие ручки, сомкнутые в кулачки, были тесно прижаты к груди. Обряженная в то самое серебристое сакхи, одеванное на нее бесицами-трясавицами, с распущенными волосиками, отроковица спала, хотя не так крепко как прежде на маковке, отчего чудилась только минутку назад задремавшей.
Липоксай Ягы подступив к ложу, отодвинул в сторону на треть приспущенную сквозную завесу и с нескрываемой любовью всмотрелся в лицо дорогого ему человечка… такого маленького… трепетного… хрупкого. Страшась спугнуть царившую окрест тишину и посему почитай прошептал, бесшумно вошедшим следом за ним в опочивальню Таиславу и Браниполку:
– Тише, – а потом добавил, обращаясь вначале к одному помощнику, погодя к иному, – Таислав тотчас вызови Радея Видящего… Браниполк усиль охрану божественного чадо на лестницах. И поколь выйдите, чтоб не напугать! Благодарение Богам, что они вернули ее ясность нам.
Когда ведун, и синдик выполняя распоряжение покинули опочивальню, Липоксай Ягы, несомненно, дожидаясь того ступил впритык к ложу и нежно обвив руками тельце отроковицы разком подняв его, прижал к груди.
– Есинька… девочка моя… душа… солнце… небо… мое дыхание, – зашептал он, роняя на ее рыжие волосики одновременно поцелуи и слезы. – Душа моя… душа.
Одинокий с самого рождения старший жрец не просто любил Есиславу. Для него она была нечто большим… Не только дочерью, радостью, отдушиной, но, и как правильно выразился сам вещун, его дыханием. Расставание, не говоря уже о потере, с ней стало для него невозможным. Потому он за эти восемь лет никогда не оставлял девочку даже на день. И всегда, коль возникала необходимость, брал ее с собой. Уже давно была изменена традиция, по которой женщина не могла ступить на борт летучего корабля, и Туга и почившая Щепетуха не раз, когда в том имелась необходимость, сопровождали Еси и старшего жреца. Девочка всегда… всегда находилась обок Липоксай Ягы, давно превратившись в смысл его жизни, благодаря которому он существовал, творил, ступал.
Тугие, как и сама жизнь старшего жреца, капли слез смочили волосы юницы и пробудили ее или то горячие отцовские, как сказал мудрый Перший, человеческие поцелуи… вернули ее к бытию. Есинька открыла очи, впервые за девять дней, да ласково воззрилась на прижимающего ее к себе стоящего околот ложа Липоксай Ягы, нежно ему улыбнувшись. Впрочем, та теплота в ее лице длилась лишь малый глоток времени, а засим нежданно девочка вздрогнула, торопливо протянула вверх ручонки, и, обхватив шею вещуна, крепко вжавшись в него, принялась испуганно озираться.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева бесплатно.
Похожие на Коло Жизни. Бесперечь. Том первый - Елена Асеева книги
- Коло Жизни. Бесперечь. Том второй - Елена Асеева - Альтернативная история
- Зачин (СИ) - Елена Асеева - Альтернативная история
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Ты проснешься, на рассвете (СИ) - Алекс Войтенко - Альтернативная история
- Источник. Магические ритуалы и практики - Урсула Джеймс - Альтернативная история
- Во имя Империи! - Виктория Гетто - Альтернативная история
- «Генерал Сорви-Голова». «Попаданец» против Британской Империи - Сергей Бузинин - Альтернативная история
- Оружейникъ - Алексей Кулаков - Альтернативная история
- Паучья вдова 2 (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Альтернативная история
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
