Странно создан человеческий разум. Военных людей привлекает внешняя сторона службы больше, чем содержание. Рвение орудийных расчетов при занятии огневых позиций создает видимость всеобщего порядка и согласия. В сравнении с этим неочищенный снаряд или некомплект орудийных номеров либо имущества представляется мелочью, вроде как пятно на мундире должностного лица. Стоит его покритиковать — и на глазах окружающих пятно без всяких усилий со стороны испарится, исчезнет.

Мы свыкаемся исподволь с явлениями, недопустимыми с точки зрения воинского порядка. Так обитатели жилого дома сживаются с портретом или трещиной в потолке. Все видели и единодушно хотели устранить опасную трещину, но... на голову не каплет. Трещина примелькалась, ее перестали замечать. Среди обитателей жилища нет того, который «...лицом к лицу...», нет, он существует, но он не положен, не практикуется. Трещина становится неотъемлемой деталью представлений о жилище. Безначалие, непорядок, зло все глубже пускают корни и уже независимо от сознания людей сами по себе утверждаются и приобретают право на существование.

* * *

Конечно, война начнется, но, может быть, не так, как рисовал себе Гаранин. К тому моменту кое-что изменится. 3-я батарея должна провести боевые стрельбы, поступят автомобили и все прочее из недостающего имущества. Закончу я выездку Перикла? Придется передать коня. Кому он достанется?

На коновязи Позднякова уже не было. Уехал четверть часа назад. У него дела с хозяйкой. Я осмотрел наскоро Перикла, прежде чем сесть в седло. Гаранин толкнул свою кобылицу, и кони с места перешли в рысь.

Перикл требовал постоянного внимания. Нужно то удерживать поводья, то перекладывать, когда он оставлял колею в пыльной траве.

Заслышав стук копыт, ржала лошадь Позднякова. Сам он во дворе беседовал с панной Зосей и стариком, который сидел на скамейке в тени клена.

— Этот человек... из-за Буга,— начал Поздняков, когда ушла панна Зося,— перешел границу прошлой ночью у Млынска.

Старик поднялся. Высокого роста, лет шестидесяти, сухощав, по виду довольно еще крепок. Подойдя, обнажил голову, поклонился.

— Пан...— Поздняков обратился по-польски, назвал имя,— герман готов начать войну?

Старик проговорил невнятно несколько слов и остался стоять, теребя в руках поношенную шляпу.

— Садитесь, пожалуйста,— пригласил Поздняков,— расскажите снова, что вы видели на немецкой стороне? Не смущайтесь... эти командиры... мои сослуживцы. Ну, говорите. Панна Зося явилась на крыльцо вовремя, чтобы вывести старика из затруднения. Он явно не был склонен вступать в разговор.

— Швагер... устал с дороги... нужно отдохнуть,— заявила панна Зося.

— Но, одну минуту,— Поздняков двинулся навстречу.

— После, после... стол накрыт... швагер подождет, правда? — и панна Зося увела старика.

Обед закончился. Кресло старухи пустовало, ни разу не заглянула в столовую панна Зося. Вслед за младшими лейтенантами я вышел во двор, надеясь увидеть старика. Но его не оказалось. Поздняков вернулся, постучал в дверь. Вышла панна Зося, крайне расстроенная. Куда девался старик?

Панна Зося в ответ только шевелила беззвучно губами. Поздняков сделал шаг к порогу. Что случилось? Девушка в слезах скрылась за дверью.

Гаранин вынул карманные часы. Пора ехать. Кони тронулись. Поздняков говорил о том, что слышал от старика. Он житель одного из сел неподалеку от Грубешува. Перед тем как пуститься в опасное путешествие через границу, родич панны Зоей ездил на праздник в село под названием Бельки Очи, в полусотне километров от его собственного. Вся местность, уверял старик, наводнена немецкими войсками. Населенные пункты заняты пехотой. Овраги и лощены — артиллерией. В Грубешуве танки, обозы, склады. Немецкие солдаты похваляются, что в полосе от Буга до Владимира-Волынского все населенные пункты будут сметены с лица земли. Старик не внял совету жителей Бельки Очи, они просили его остаться, и пожалел об этом. Проехать нельзя. Всякое движение в тот день цивильным людям немцы запретили. Многочисленные посты и караулы беспрерывно задерживали повозку. Старик опасался, что не успеет помочь эвакуации родственниц — одиноких женщин.

— Упустили,— Поздняков сожалел, что его настойчивость была истолкована превратно,— вряд ли увидим старика. В Зимно его привели родственные чувства... думаю. Что еще могло заставить старика рисковать жизнью?

— Да, разумеется... На контрабандиста он не похож,— согласился Гаранин.— А впрочем... кто знает... дух предприимчивости проявляется в любом возрасте.

Кони переходили на шаг. Мы попустили поводья. Уже виден замшелый флюгер на коньке крыши КПП.

—Старик состоит в родстве с женщинами, следовательно, и с этим... коммерсантом Яном... и кто ему ближе? — спросил Гаранин.

— ...Он скрылся... почему? Обманул... казался мне искренним,— размышлял Поздняков.

Гаранин продолжал:

— Искренность не исключает умысла. Перейти границу в то самое время, когда, по его же собственным словам, начинается война...

— Не знаю,— отвечал Поздняков,— но, видимо, мы сменим, столовую. И скоро, если не сегодня... панна Зося...

Со стороны КПП донеслась команда «Смирно!». Ворота распахнулись. Выезжали всадники. Капитан Корзинин держался во второй шеренге, за ним следовали командиры батарей: старший лейтенант Чикало, лейтенант Криклий, старший лейтенант Шилкин. На три корпуса впереди шел конь майора, которого я раньше не видел. Держа руку под козырек, майор повел взглядом вдоль шеренги лиц наряда, застывшего под створками ворот.

— Вольно... продолжать занятия! — громогласно переложил на слова жест майора дежурный по дивизиону.

— Наш новый командир... майор Фарафонов,— объявил дежурный всем, кого задержала команда.— А, Поздняков, Гаранин, как дела? — приветствовал обоих младший лейтенант Березовский — дежурный по дивизиону.

Поздняков сдержал лошадь. Гаранин тоже. Оба вступили разговор. Я переложил поводья, Перикл двинулся дальше.

Послеобеденный отдых личного состава заканчивался через полчаса. Есть возможность переговорить с командиром батареи относительно просьб старшего сержанта Проценко. В канцелярии никого не было. Я заглянул в казарму. Дежурный по батарее ответил, что лейтенант Величко не вернулся с рекогносцировки. Заместитель по политчасти — в городе.

У входа я встретился с Гараниным и Поздняковым. Они хотели присутствовать при разговоре с командиром батареи.

— Товарищ лейтенант... то, что месяц назад всеми называлось немецкой пропагандой... провокационными слухами, которые фабрикуются вражескими элементами, теперь очень смахивает на правду,— заявил Поздняков.— Лейтенант Величко... пусть обратится к старшим начальникам... мы не можем пренебрегать настроениями личного состава.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 170

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров бесплатно.

Похожие на Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров книги

Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
Мои воспоминания. Книга первая - Александр Бенуа - Биографии и Мемуары
Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол - Биографии и Мемуары / Военное / Поэзия / О войне
Война Германии в воздухе - Эрих Гёпнер - Биографии и Мемуары
Неповторимое. Том 2 - Валентин Иванович Варенников - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний. Том 1 - Николай Любимов - Биографии и Мемуары
Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары
«Расскажите мне о своей жизни» - Виктория Календарова - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий