Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гаранин увел огневые взводы на речку. Со мной в парке остались только младшие командиры наблюдать дозаправку тягачей. Старшему на батарее необходимо знать наличие топлива в баках.
Немного раньше, чем я, на берег пришел взвод управления. Полсотни людей толпятся на «пляже», это полоса — два десятка шагов наносного песка.
— Снимайте снаряжение, товарищ лейтенант,— кричит Поздняков, шлепая по воде босыми ногами.— Вы не знаете... состояние боевой готовности отменяется... день субботний... Нельзя более пренебрегать фактом прибытия старшего на батарее. Заказан праздничный ужин на двадцать часов, в доме панны Зоей. Форма одежды повседневная... Поздняков выбрался из воды, закурил.
— Весь начальствующий состав уезжает по домам. А он, Поздняков?
— Я остаюсь в батарее на всю ночь, назначен старшим. Времени достаточно.
Но Поздняков может обратиться к лейтенанту Величко и ехать сейчас.
— Не стоит... я сопровождаю старшего лейтенанта Пашика в штаб начальника артиллерии 87-й СД. Выезд назначен на пятнадцать ноль... может загляну домой.
— Время на коновязь,— объявил Гаранин. Пришел старшина. Я садился в седло. Вместо послеобеденных занятий, по приказанию командира батареи,— хозяйственные работы и ремонт подъездных путей. И то и другое в ведении старшины, огневые взводы поступают в его распоряжение.
Крайний ряд кормушек стоит вдоль монастырской стены, пространство только для повозок, которые доставляют сено и фураж на склад, оборудованный между контрфорсами на углу, где начинается спуск к речке. Младший лейтенант Гаранин закончил амуничить лошадь. Старшина удерживал Перикла под уздцы. Сидя в седле, я не могу делать этого. Конь подымался на дыбы.
— Эй, старшина, пустите поводья,— шутит позади Гаранин.— Перикл — животина дикая... затащит вас на обед к панне Зосе.
— Перекусить не прочь... я еще не завтракал... Но таким способом не хочу... Поляки, слышал, кормят вас неплохо,— старшина отпустил поводья.
Я не стал удерживать Перикла, с места он перешел в галоп. Кобылица Гаранина отстала на три-четыре корпуса. Для всадника, идущего в паре, это много. Я придержал Перикла, кони пошли наравне — рысью.
— Напророчил Поздняков,— произнес Гаранин. У ворот стояла незнакомая женщина, кажется, моложе вчерашней. — Вроде новая, значит, панна Зося не вернулась... И спросил, вынув ногу из стремени,— уж не обознался ли я воротами?
— Так, так,— женщина улыбнулась,— прошу, заходите...
Обед закончен. Я оставил Гаранина в доме. У ворот толпились крестьяне, рассматривали подседланных лошадей. Что им нужно? Всем... десять шагов назад!
— Пан поручик,— обратился один из крестьян,— продайте лошадь...
Он не шутит? Нет...
— Коней, пан поручик, в вашей части не будет...— Довольно мрачного вида поляк хлопал по карману с злотыми. Он настроен вполне серьезно, знает как-будто толк в конских статях, цену, во всяком случае, называл реальную.
Осведомленность поразительная. Каким образом местные жители узнали о предстоящей сдаче командирских лошадей? Им известны, можно думать, и сроки поступления автомобилей для наших взводов управления.
Крестьяне отрицательно качали головами. Нет, об этом они не слышали.
* * *
Купля, продажа — житейское занятие. Крестьян интересовали лошади. Что же тут особенного? Автор согласен, возражать не станет и запомнил приведенную выше сцену вот почему.
У нас сплошь и рядом грифом «секретно» и «совершенно секретно» штампуются документы сомнительного содержания, которые не представляют для местного населения ни малейшего секрета. Взять, к примеру, вооружение 92-го и 85-го ОАД. Все, кто проживал в окрестностях монастырского холма под видом цивильных жителей, в состоянии определять количество орудий в артиллерийских парках обоих дивизионов, численность личного состава. Становятся доступными многие сведения: режим гарнизонной службы и охраны, уровень дисциплины в батареях и дивизионе в целом. Нет никакой необходимости прибегать к расспросам, эти сведения можно получить и без всякого риска быть пойманным на месте преступления.
Каким образом? Очень просто. Достаточно найти удобную позицию и установить наблюдение за КПП или аркой, ведущей в артпарк. Без всякой маскировки, на глазах у всех, почти открыто. Сломалась телега. Возница чинит. Мало ли какая напасть постигла крестьянина по дороге в поле? Нет никаких оснований подозревать его в недозволенной деятельности.
Таким же способом добываются сведения и совершенно секретные. Правда, в этом случае одной любознательности мало. «Цивильному человеку» необходимо военное образование. На основании визуальных наблюдений артиллерист мог определить боеспособность подразделения, его предназначение, мобилизационные возможности и многие другие данные, которые хранились у нас под семью замками. Целый ряд должностей в интендантских службах комплектовался местными жителями по вольному найму. Они занимались ремонтом помещений, обуви, обмундирования, вели учет и выдачу продовольствия, денег, обозно-вещевого, инженерного, противохимического и прочего имущества, они имели доступ, и вполне легально, к планированию секретных мероприятий, проводимых в подразделениях и части. Поступая на работу, эти лица обязуются не разглашать служебных сведений. Всякого ли это сдерживает?
Сотрудники городской хлебопекарни не принимают совершенно никаких обязательств. Им никто не запрещал считать. Сколько килограммов хлеба ежедневно погружалось в интендантский фургон? Если разделить полученную величину на количество порций? Цифра означает численность личного состава воинской части, за вычетом лиц и команд, находящихся во временной командировке. Таким путем легко раскрывалось содержание секретного документа — строевой записки, которая составлялась строевым отделом штаба для ежесуточного приказа по воинской части.
Существовала ли возможность в принципе скрыть хотя бы последний этап переоснащения 92-го ОАД? От местного населения и, следовательно, немецкой агентурной разведки? Нет. Кто утверждает обратное, тот ставит под сомнение связь между тем, что происходит на глазах человека, и его мышлением.
В районе дислокации обоих дивизионов и за его пределами никакие мероприятия по маскировке и дезинформации немецкой разведки не проводились. Должностным лицам, по крайней мере батарейного звена и всем, кто привлекался на рекогносцировку в полосе южнее Устилуга, не было об этом известно. Маскировать, собственно, было нечего, наши войска ни на кого нападать не собирались. Если наши разведывательные учреждения за границей имели хотя бы какое-то подобие агентуры, то, бесспорно, они получали обширные сведения о немецких приготовлениях — стратегических и оперативных масштабах замышленной операции, группировке немецких сил, эшелонированных в глубину, о направлении главных ударов, степени готовности к наступлению, наименовании соединений, частей, их численности, вооружении и т. д. Те именно сведения, которые совершенно необходимы войсковым командирам во всех звеньях для планирования оборонительных мероприятий, но которых они не имели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары
- Мои воспоминания. Книга первая - Александр Бенуа - Биографии и Мемуары
- Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол - Биографии и Мемуары / Военное / Поэзия / О войне
- Война Германии в воздухе - Эрих Гёпнер - Биографии и Мемуары
- Неповторимое. Том 2 - Валентин Иванович Варенников - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
- Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний. Том 1 - Николай Любимов - Биографии и Мемуары
- Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары
- «Расскажите мне о своей жизни» - Виктория Календарова - Биографии и Мемуары