Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неужели она думает, что он этого не замечает? Не видит в ее глазах настороженности каждый раз, когда говорит с ней? Она не знает, чему верить, а он не знает, как убедить ее в своей искренности. Ее подозрительность резала его как ножом.
Не обращая внимания на суетящихся вокруг осколков слуг, он покинул столовую.
Чего бы он только не сделал, чтобы повернуть время вспять, к тому моменту, когда две недели назад на пороге появилась его наивная молодая жена. Он был дурак, не понявший, какой драгоценный дар ему преподнесла судьба. Он снова и снова отталкивал ее, а она возвращалась, стремясь бороться с ним за них двоих. Но теперь она, кажется, сдалась. Что ж, отлично. Если она не хочет бороться за то, что было у них, он сам примет на себя эту функцию. Хотя в эту минуту совершенно не представлял, как убедить ее поверить ему, и не решался просить совета в этом деле у Фоксуорта.
Эту проблему ему придется распутывать самому. Он осуществил множество опасных миссий для Короны, но ни одной настолько сложной и деликатной. Перед ним стояла задача убедить собственную жену вновь полюбить его.
* * *Люси стояла у окна своей спальни и смотрела на улицу, когда Саймон вышел из дома и сел на лошадь. Он посмотрел вверх на ее окно, и она, отпрянув, спряталась за занавеской. Слеза побежала у нее по щеке.
Когда же закончится эта пытка?
Каждый день он уезжал из дома один. Она не знала, куда он направляется, и не спрашивала его об этом. Она очень живо представляла себе, как он ложится в постель с миссис Монтелуччи, чтобы добыть у нее тот злосчастный список, и хотя знала, что с его стороны это лишь игра и работа, при мысли об этом сердце ее сжималось от невыносимой боли.
Если раньше две недели в Лондоне с мужем казались ей слишком коротким сроком, то теперь время превратилось в адское наказание и тянулось до бесконечности. Она тосковала по миру и покою Девингема, где жизнь ее текла с ровной уютной предсказуемостью. Сколько еще придется ей быть в Лондоне, наблюдая, как муж ее ухаживает за другой женщиной?
Она знала, что муж не предпочитает Изабеллу ей, что у него имеются хорошие достойные причины так себя вести, но она была слишком женщиной и всей душой ненавидела и Бонапарта, и Англию, и политику, виня их в создавшейся ситуации.
Она хотела, чтобы ее муж принадлежал только ей.
Неужели ее можно было считать мелкой и гадкой от того, что она мечтала, чтобы все эти шпионы и их пособники оказались на дне океана?
Впрочем, если бы он ее любил, они могли бы пережить эти трудности не так болезненно. Они могли бы утешать друг друга, и любовь могла бы поддержать их во время этого кризиса.
А вместо этого они проводили часы в неловком молчании или раздельно.
Только ночи – единственно – давали ей надежду, что брак их устоит в это тяжкое время. Ночью он приходил к ней, а иногда она шла к нему. Они никогда не разговаривали, только обменивались ободряющими восклицаниями. Они смотрели друг другу в глаза, но не вглядывались пристально… потому что это могло нарушить деликатное равновесие, которое давала им физическая близость. Они прикасались друг к другу, целовались, обменивались бесконечными ласками… О существовании некоторых из них она ранее и не подозревала… Но всегда между ними оставалась плотно закрытая дверь, и только в моменты наивысшей безудержной страсти открывалась в ней крохотная щелочка.
Но вставало солнце, и эта щелка снова закрывалась. Она шла замуж за этого человека, ожидая, что станет женой и спутницей жизни, подругой, а позже матерью, что между ней и мужем возникнет прочная связь, которая затем перейдет в любовь или по крайней мере в дружбу и уважение. Ей и в голову не приходило, что он может оказаться шпионом, что, кроме той жизни, которую она наблюдала, он ведет скрытую, ей неизвестную.
Она внезапно и довольно грубо очнулась, узнав, что муж, за которого она вышла, вовсе не тот человек. А тот, с кем она сейчас делила жизнь, совсем не похож на мужчину ее идеальных грез. Ее поддерживали на плаву лишь бурные ночи в объятиях друг друга. По крайней мере это у них пока оставалось.
Но жаркая страсть к незнакомцу была слабой заменой союзу душ, о котором она тосковала. Она была вынуждена заново узнавать собственного мужа. И хотя то, что он раскрылся достаточно, чтобы поведать ей правду, можно было считать победой, это как бы отбрасывало ее назад, в то время, когда он начинал за ней ухаживать. И вообще, существовал ли на самом деле мужчина, в которого она начала влюбляться?
И уж точно, она никогда не представляла себе, что станет помогать ему в усилиях привлечь внимание другой женщины.
Ее замутило. Она прижала ладонь к груди и отвернулась от окна. По крайней мере в Девингеме ей не придется смотреть, как он преследует Изабеллу. Она не станет предметом жалости и насмешек. До нее, разумеется, дойдут какие то обрывки сплетен, но там, среди зеленых холмов и лугов, она сможет их игнорировать… с маленькой долей горечи.
Завтра возвращается миссис Нельсон. Чем скорее Люси передаст шкатулку Арминды ее дочери… тем скорее сможет она избыть сердечную боль, уготованную ей в Лондоне.
Саймон прибыл в дом Фоксуорта все еще расстроенный неловким разговором с Люси. Она хотела покинуть его, вернуться в Девингем. Когда то он был бы только рад этому.
Но не теперь.
Его провели в кабинет Фоксуорта и там он обнаружил друга возле буфета с бокалом бренди. Тот поднял от него глаза в тот момент, когда Питерс закрыл дверь за Саймоном. Они прислушались к почти бегущим шагам дворецкого, и Фокс ухмыльнулся широко и ослепительно. Саймон не видел подобного выражения на лице друга уже несколько лет.
– Похож на безумца, – пробормотал Фокс, – но тем не менее отличный дворецкий. Хочешь бренди?
– Кажется, это именно то, что мне надо, – промолвил Саймон, подходя к другу. – Ты сегодня вроде бы в отличном настроении?
– Безусловно, – кивнул Фоксуорт, передавая ему бокал с бренди. – Я нашел ключ к тому зашифрованному сообщению, которое мучило меня последние два дня.
– Отличная новость, Фокс. О чем оно?
– Я еще не закончил перевод. Но, расшифровав первую фразу, почувствовал, что это нужно отпраздновать. – Он хлопнул Саймона по плечу. – Пошли, давай прочтем, что говорят французы.
– Веди, Вергилий.
Фоксуорт уселся за письменный стол и поставил бокал среди бумаг, раскиданных по столешнице. Саймон остался стоять рядом и, прихлебывая бренди, смотрел, как Фоксуорт придвигает к себе лежащий сверху документ.
– Давай ка посмотрим… «Дорогие друзья, сообщаю вам хорошие новости. Наша численность снова умножилась. Слухи оказались ложными, и наши враги вновь ощутят на себе укол императорского…» Что? А а… «императорской стрелы. Пусть трепещут его враги. Антуан Ла Рю»… – Он остановился.
- По закону страсти - Дебра Маллинз - Исторические любовные романы
- Мой любимый негодяй - Эви Данмор - Исторические любовные романы
- Ураган секретов - Дебра Коуэн - Исторические любовные романы
- Поверь в мечту - Дебра Дайер - Исторические любовные романы
- Куртизанка и капитан - Люси Эшфорд - Исторические любовные романы
- Грех и чувствительность - Сюзанна Энок - Исторические любовные романы
- Сердце медведя (СИ) - "Мурзель / Murrrzilka_fic" - Исторические любовные романы
- Обретая любовь - Элоиза Джеймс - Исторические любовные романы
- Зимняя свадьба - Джоан Смит - Исторические любовные романы
- Снова и снова - Сьюзен Джонсон - Исторические любовные романы