себя удивительно комфортно. Жизнь в чужом мире наконец-то наполнилась красками, в ней появился некий смысл… и вдруг все так резко оборвалось.
«А нечего было меня обманывать! — Ларика продолжила мысленный спор с мужчинами. — К речке они, якобы, направились, по пути меня проводить решили, а сами…»
Утром девушка покинула убежище, где ей велели дожидаться сообщения о месте и времени сбора, то есть сама нарушила уговор, и поэтому сейчас агрессивно обвиняла своих соратников, которые первыми её обманули.
Вчера всю дорогу до на базы «Летняя» она злилась на Дмилыча:
«Как он смеет мной распоряжаться? Только недавно ополченцем заделался, а туда же — командир! „Заботу“ он проявил… Можно сказать, в монастырь сослал, чтобы сберечь. А меня кто-нибудь спросил, нужна ли мне такая жизнь⁈ Если кто-то из них угодит под пулю, что они будут делать? А я ведь медсестра, и могла бы помочь!»
При въезде в «монастырь» ее вещи скрупулёзно обыскали, объяснив досмотр полученным по сети сообщением о краже драгоценностей. Видимо, Георг везде решил подстраховаться.
Ларика тогда еще спросила:
— А что будет с той, у кого найдут украденное?
Ей ответили, что с драгоценностями воровке придется расстаться, но на базу все её равно пропустят и никому не выдадут, поскольку подлость мужчин иногда вынуждает женщину идти на преступление. Эта мысль тогда сильно запала в душу.
Нет, Ларика не расценивала как подлость поступок тех, кто направил ее в безопасность, скрипя сердце даже понимая разумность подобного решения. Но только не относительно себя — ведь соратников обложили со всех сторон, а ей не позволили с ними разделить трудную участь.
К вечеру предыдущего дня девушка сама напридумывала столько несчастий на головы Кента и Дмилыча, (причем таких, из которых только она и сумела бы их выручить, окажись рядом) что готова была прямо ночью бежать с базы. Однако, не имея карты и даже смутного представления о маршруте, «спасительница» не знала, куда держать путь. Чуть сгоряча не отправила сообщение Дмилычу, но одумалась, опасаясь насторожить парня. Стоило начать действовать иначе. Она вспомнила любимую фразу старшего брата из прежнего мира, который часто повторял: «с этой проблемой нужно переспать, а уж потом принимать решение». И неважно, что у «проблем» брата имелись женские имена, стройные фигурки и смазливые лица, Ларика воспользовалась поговоркой и отложила принятие решения до утра. С рассветом она взялась выведывать, как поскорее выбраться из базы.
Из разговора с одной из местных девушка выяснила, что в сторону гор утром выезжает телега. Ларика считала, что соратники ушли в другом направлении, и сначала отмела этот маршрут, но собеседница вскользь упомянула необычную активность мужского населения именно в том районе. Дескать, понаехало всякого мужичья, которые целыми толпами прутся в лес, словно там медом намазано.
Ларика заинтересовалась, принялась шерстить сеть, и вскоре наткнулась на указание места сбора «помощников» Кента, находившееся как раз в той стороне, куда отправлялась телега. Чем не знак для срочного выдвижения?
Подвода в город шла порожняком, так что место для «спасительницы» нашлось. Добравшись до поворота на дорогу, откуда мужики направлялись в лес, Ларика распрощалась с возницей и дальше пересекла Осколочное плато по следам прибывших.
«Сколько же народу сюда привалило⁈ — удивлялась она, глядя под ноги. — Почти большак в лесу протоптали! Неужто так хотят помочь? Или, скорее, отобрать камешки. Нет, что Кент, что Дмилыч вообще какие-то безбашенные. Они считают, что сумеют вдвоем справиться со всеми?»
Девушка ускорила шаг. Она начала беспокоится, что не успеет, хотя в голове закрутился довольно каверзный вопрос: а как именно она сумеет помочь своим соратникам?
«Да чего я себе башку ломаю? Сначала их еще отыскать нужно, а по ситуации уже сориентируюсь!» — отогнав назойливую мысль, она вернула хорошее настроение и продолжила путь дальше.
Ларика старалась передвигаться максимально скрытно, по пути придумывая себе оправдание, чтобы как-то объяснить свое появление. После недолгих раздумий решила остановиться на «железобетонном» аргументе:
«А что? Скажу, мне сон плохой приснился, что они оба попали в беду, вот и пришлось срочно идти на выручку. Тем более, что чует мое сердце — так оно и есть. И пусть мужики лучше считают меня глупой, но…»
То ли она слишком увлеклась собственными мыслями, то ли возникший на ее пути незнакомец в ковбойской шляпе оказался чересчур ловким, но появился он настолько неожиданно, что девушка вскрикнула.
— Тебя, дуру, кто одну в лес выпустил? — спросил он.
— Сам ты дурак! Мозгов хватает только на оскорбления женщин. Учти — я могу за себя постоять! — возмутилась она.
— Интересно, в какой позе? — с похабной ухмылкой спросил ковбой.
Ларика потянулась за браунингом, но заметила во взгляде незнакомца нечто такое, что заставило передумать. Она не на шутку перепугалась.
— Не тушуйся, ободранные кошки не в моем вкусе, — снисходительно произнес он. — Просто решил взглянуть, что за слониха с грохотом продирается сквозь лес и ничего вокруг не видит. Тебя не учили, как по лесу ходить?
— Учили, как сами умели, — пробурчала девушка.
— Не повезло тебе с наставником. Стадию возрождения имеешь?
— Нет, потеряла недавно, — зачем-то созналась она.
— Плохо. А тысяча упсов на счету есть?
— Только восемь сотен, — опять не стала врать она.
— У тебя десять секунд, чтобы перевести их на счет Викта. Иначе умрешь, — незнакомец извлек маузер из кобуры.
Деньги Ларика поспешила перевести сразу, хотя не верила, что мужик не выстрелит. Викт действительно нажал на спусковой крючок. Пуля просвистела возле уха девушки, и сразу сзади нее что-то с шумом свалилось с дерева.
Мужчина подчёркнуто лениво вернул оружие в кобуру, приблизился к убитой змее и отсек ножом голову добычи.
— Плюс двести за трофей, итого — тысяча, — подвел он итог. — Как раз минимальная стоимость моего выстрела.
— Спасибо, — Ларика поняла, что ей сейчас спасли жизнь.
— Я за «спасибо» не работаю, как ты, надеюсь, поняла. Поэтому с остальными тварями разбирайся сама.
Он исчез, растворившись среди деревьев, а девушка резко отпрыгнула в сторону и как раз успела уйти с дороги второй летающей змеи. Затем подпрыгнула, поскольку третий хищник метил в ноги.
Ларике пришлось побегать, чтобы выбраться на относительно открытое пространство, где змеи потеряли преимущество. Девушка разрядила в них всю обойму, продырявив мозг обеим тварям, чем привела в негодность дорогостоящие трофеи.
«Пожалуй, наставник у меня действительно был никудышный! — мысленно согласилась она с оценкой Викта. — Хорошо хоть в свое время не забыл рассказать, что летающие змеи охотятся втроем».
Это были ядовитые кровопийцы — одного укуса которых достаточно, чтобы усыпить жертву. Затем змеи спокойно высасывали всю кровь.
«А ведь Кент мне не раз выговаривал, что в лесу не только под ноги смотреть надо!»
Несмотря на пустяковую рану, рука ощутимо болела, и мне пришлось ее подвязать к шее, чтобы зря не напрягать.
— Теперь раненого пумой изображать буду я? — спросил наставника. — Слова говорить те же, что и Ларика?
Кент остановился, призадумавшись.
— Знаешь, а ведь неплохая идея!
Сейчас опять начнет играть в удивлялки, отчебучит нечто совсем из ряда вон. Решил его упредить:
— Если хочешь предложить отрезать мне руку — не удивлюсь, но калечить себя не позволю.
— Я не собираюсь ослаблять наш отряд, матрос, внучку Нептуна тебе в дочки. Наоборот, предлагаю воспользоваться одной широко распространенной хитростью.
— Какой?
— Допустим, у тебя сломана рука… — начал он.
— А может, не будем допускать крайностей? — воспротивился я.
