всяком случае, теперь, узнав, что я собираюсь встретиться с мужчиной, он кажется совершенно разочарованным во мне. Я на мгновение задаюсь вопросом, что бы он почувствовал, узнав, что у этого «мужчины» есть крылья и перья. И, вполне возможно, это вообще не мужчина.
– Церера встречалась с этим твоим другом? – Его тон напряжен.
– Вы правда думаете, что он захотел бы со мной встретиться после знакомства с Нонной?! Порой она пугает больше, чем Юстус.
Это вызывает смешок у Дефне.
– Ну, я бы чувствовал себя лучше, зная его имя, – ворчит Марчелло. – На случай если что-нибудь…
Дефне хлопает мужа по руке:
– Оставь бедную девочку в покое. Разве ты не помнишь, как мы тайком встречались за спинами родителей?
Я могла бы расцеловать Дефне. И я действительно чмокаю ее в щеку и шепчу:
– Спасибо.
– В любое время. – Дефне достает кошелек с монетами, но я говорю ей, что заберу зарплату в конце смены и вычту флягу, кусок сухого сыра и немного сухофруктов.
– Разве этот мужчина не накормит тебя? – Марчелло постукивает плоским лезвием своего мясницкого ножа по раскрытой ладони, как будто готов зарезать моего фальшивого любовника.
Дефне цокает:
– Я уверена, что он это сделает, mi cuori[47]. А теперь положи нож, пока не поранился и не залил кровью еду синьора Гуардано. Голубь в кровавом соусе, может быть, и деликатес в Неббе, но не в нашем цивилизованном королевстве.
Когда он не опускает нож, я говорю:
– Я лучше пойду подготовленной, на случай если ничего не получится и придется идти дальше своим путем.
– Умная девочка. – Дефне выгибает бровь, глядя на мужа, который все еще ворчит в бороду, что мальчиков воспитывают не так, как в былые времена. – До конца вечера я подготовлю для тебя припасы.
Пропев «спасибо вам», я беру поднос с готовой едой и направляюсь обратно в столовую. Я скрещиваю пальцы, надеясь, что командор допил свое и ушел, но он все еще там. И, что еще хуже, он наблюдает, как я лавирую между столами.
Когда я огибаю стойку, мне хочется смыть с кожи неприятные мурашки. Несмотря на то что формально я ни от чего не убегаю, я не буду скучать по этому навязчивому мужчине.
Особенно после того, как Катриона садится передо мной и говорит:
– Этот мужчина одержим тобой, micara. Уверена, что не хочешь, чтобы я договорилась о плате за твою девственность?
Я краснею от корней волос до кончиков пальцев ног из-за того, как громко она произносит эти слова. Сосредоточив все внимание на кувшине с водой, который вытираю, я бормочу:
– Предпочла бы переехать в Ракс и воздерживаться от интимных отношений до конца своей жизни. – Я могла бы признаться, что больше не девственница, но это точно никого не касается, тем более ее.
Она моргает, хотя я уже не в первый раз намекаю на свое отвращение к командору. Я улыбаюсь.
– Но спасибо, что переживаешь за меня и мою девственность.
Она вздыхает:
– Кошмар. Какой кошмар.
Командор, вероятно, свернул бы мне шею, трахая, чтобы я призналась.
Остаток вечера я молча умоляю его уйти до последнего заказа, но упрямый осел не двигается с места, и периодически у меня покалывает шею от его пристального взгляда.
Что, если он дождется конца моей смены? Как я должна договариваться о перевозке в Ракс, когда у меня на хвосте высокопоставленный служащий?
Когда уходят предпоследние посетители, я наконец направляюсь к его столику:
– С вас один серебряный и пятнадцать медяков.
Он кивает своему соседу по столику, который кажется скорее декорацией, чем живым человеком, – так он неподвижен. Молодой человек вытаскивает две монеты, обе серебряные.
– Я вернусь с вашей сдачей. – Я разворачиваюсь, ноги у меня ноют. Подумать только, этот день все еще не закончился…
– Оставьте сдачу себе, синьорина Росси.
Бросаю через плечо:
– Я обязательно расскажу Амари о вашей щедрости.
Прежде чем я успеваю отойти, он снова обращается ко мне:
– Соблазнение принца не поможет.
Я не хочу связываться с этим человеком. Есть места, где мне нужно побывать и найти воронов. Но я не могу удержаться от драматического вздоха:
– О нет. Прощай, мой гениальный план. Скажите, кого же мне тогда соблазнить? Самого короля? Вас?
Я думаю или, скорее, надеюсь, что мой сарказм заткнет его раз и навсегда, но он решает уколоть меня еще немного.
– Ты знаешь, чем твой прекрасный принц занимается в этот самый момент? – Голос Сильвия так близко, что я оборачиваюсь. Он нависает надо мной, руки, как обычно, за спиной, на губах ухмылка. – Он ужинает с принцессой Глейса. – Сильвий, словно змей, обвивает меня. – Я слышал, они встречались, когда он служил на севере.
– Повезло ему.
– Вижу, ты не веришь, что он испытывает к ней привязанность.
– Потому что так и есть. Во всяком случае, не романтическую.
– Ты целуешься с мужчинами, к которым не испытываешь романтической привязанности?
– Нет.
– Вот и я о том же.
– К чему вы клоните?
– Перед тем как прийти сюда сегодня вечером, я провел одну встречу в Изолакуори. Когда я туда прибыл, язык Данте исследовал горло принцессы.
– Вы лжете.
Он достает из кармана брюк эмалированную табакерку и отщипывает крупинку соли, которую кладет на кончик языка. Проглотив ее, он вновь проговаривает эти слова, и каждое из них проникает в хрупкую оболочку моего сердца, причиняя боль.
– Мужчина не будет спать со шлюхами, потому что после этого принцесса Глейса не пустит его в свою постель. Хотя предполагаю, что он не рассказал ей о тебе. – Он пододвигает ко мне табакерку, и хотя я не хочу играть в эту игру, я набираю горсть крупинок и нюхаю.
Соль. Это действительно соль.
Он захлопывает коробку и убирает ее в карман.
– Ты выглядишь совершенно расстроенной от этой новости.
Я сжимаю пальцы так сильно, что ногти оставляют маленькие полумесяцы на ладонях.
– Командор Сильвий, заведение закрыто. – Голос Джианы – лязг металла.
Он бросает в ее сторону что-то блестящее:
– Я сниму комнату. Предпочтительно без тараканов.
Ноздри Джианы раздуваются, пока она смотрит, как серебряная монета переворачивается и падает на землю, даже не пытаясь поймать ее.
– Боюсь, все наши номера заняты на ночь.
– Правда? Катриона упомянула, когда предлагала себя, что у шлюх дела сегодня вечером идут туго.
Джиана не удостаивает его ответом.
– Не забудьте свою монету, когда будете уходить.
– Осторожнее, синьорина Амари. Я мог бы поднять или разрушить репутацию этого заведения. – Он щелкает пальцами, чтобы продемонстрировать, как легко он может уничтожить ее и ее семью.
– Я не очень хорошо отношусь к
