Форма входа
Читем онлайн Хардкор - Миша Бастер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Вот, пригласили меня в охрану, и я с радостью согласился. Там я продолжил свою «разлагательскую» деятельность. Все эти праздные безделья и тупое времяпрепровождение могли быть взорваны только благодаря людям, владеющим слогом. А если попадался такой человек, как Гарик, который мог в четыре строчки уложить такое, что может стать эпиграфом к любому школьному сочинению, то это было уже революцией. Что, собственно, впоследствии и подтвердилось. Совокупная черта нормального тусовщика-радикала восьмидесятых: эрудированность, интеллектуальность, владение словом, ироничность восприятия и мощный драйв. Причем, все сразу. В эту охрану набрались одни соседи, неформалы. Тот же Джоник, который жил на «Кузне», появился как звезда на небосклоне местной ГЭС. Там же, на первом посту, когда директор этой самой ГЭС, чувачок с трудно выговариваемой фамилией чуть ли не с двумя согласными на конце, устроил сауну с бильярдом; туда подвыпившие генералы любили неформально заглядывать. И вместе с ними я, к своему удивлению, встречал Марочкина – и до сих пор не понимаю, какая между ними могла быть связь. То, что Марочкин сейчас пишет про рок-культуру, мне, если честно, все равно. Но когда такие люди рядятся в рок-н-рольные тоги – это просто смешно. На адекватное понимание со стороны этих людей рассчитывать бесполезно. Дети тоже вольны читать любые книжки; но если человек дебил и воспринимает все написанное как аксиому- это клиника. Джоник, у которого была ярко выраженная аллергия на комсомольцев, на дух не выносил Марочкина и устраивал истерики по этому поводу. Джонику все было пофигу не меньше, чем всем, и он в своих сомнамбулических состояниях очень забавно смотрелся на всяческих построениях. Причем Сережа Джоник не брезговал ничем, был всеядным, кайф для него значил в жизни многое. Помнится, как он то втюхивал сапоги Гариковским французам, выдавая их за офицерские, то участвовал в роли вокалиста группы «Кепка», к которой относился несколько скептически. Слуха не было никакого, но Джоник любил кривляться перед зеркалами так, как не мог ни Игги Поп, ни Мик Джаггер. В этом он был, конечно же, чемпионом. Так же, как в способности проехать на такси через весь город, заплатив таксисту пятьдесят копеек. Таксисты немели от артистического гипноза… Гарик Асса возился с Джоником, который был женат на Насте, внучке какого-то известного писателя, и в чем-то рассчитывал на него. Но Джоник был как кошка. Которого нельзя приручить, и он всегда будет сам по себе.
Джоник тогда выписывал «Известия», в которых печатались курсы валют, и был в образе матерого «утюга». При этом стоит отметить, что иностранцы, имеющие в кармане сто долларов, чувствовали себя в нашей стране Крезами. Обед в ресторане стоил всего три доллара, что уж говорить об остальном. Этим можно объяснить большой наплыв иностранных туристов в конце восьмидесятых.
Наша работа превратилась в клуб веселых и находчивых. Жены наши кучковались, дети мои с Джоником тоже были примерно одного возраста и часто как протоны с позитронами носились вокруг станции метро «Новокузнецкая». А на «Кузне» собираться стали потому, что центр и все жили и работали рядом. Это потом уже стали подтягиваться тусовщики всех мастей, и «Кузня» стала особым культовым местом. Кузница кадров, уж простите за каламбур.
Я сначала был один такой; потом пришли Пузо, Джоник Фриля и некто Желдак, который жил в «доме на набережной». Я, кстати, тогда уже понял, что революции пожирают не только своих сыновей, но и всех чуть ли не до седьмого колена, когда увидел сына Куйбышева во дворе этой высотки. Стоял такой долговязый дядечка возле песочницы, вывалив язык. А Коля Нос, живший в этой же высотке, почему умер? Тоже потомок революционеров, у которого случалась падучая, и на рубеже девяностых он умер. Коля Нос был интересной фигурой, он серьезно повлиял на Гришу Фары-Гары, который из металлиста перекрасился в фаната The Cure. В той же высотке жили два брата-француза, «Жан-Вольжан». Причем один служил в русской армии, а другой во французской. Смешанный советско-французский брат привнес и сюда двойственность: один был фанатом Франции, другой – «совка». И было у них огромное количество всяческой фигни – от фашистских пряжек до всяких фенечек, которые оседали на широкой груди Димы Саббата. Коля Нос всегда относился с трепетом к различным легендам, и когда я ему сказал, что у меня есть нож, который делали какие-то именитые зеки, он прямо дрожал, когда брал его в руки. Он был настоящим романтиком, но, к сожалению умер в восемнадцатилетнем возрасте. При этом у него была сумасшедшая бабушка, которой казалось, что ее обокрали, и она спрашивала у Носа: «Коля, а почему на Грише твои часы?» «Бабушка, это не мои часы…» «Как? Уже не твои?»
При этом Гриша Фары-Гары был ярким примером той самой «высотчины», о которой я уже говорил. Только, в отличие от Владимира Семеновича, он был настоящим уличным беспредельщиком с мощным зарядом бодрости и задора. Когда я его в первый раз увидел, он был в детдомовском пальто (а он детдомовцем и являлся), но манеры, которых он поднабрался в процессе общения с металлистами, делали его неотразимым в различных спорах, которые часто заканчивались потасовками. Настоящий артист, жадно тянувшийся ко всем проявлениям всего живого.
В нашу охрану Колю не взяли. Крайней степенью инвалидности, пригодной для работы, проходил Джоник, от вида которого у начальника охраны Мошкова случался ступор. А у этого Мошкова была лысина, вокруг которой он укладывал кренделем редкие волосы. И вот когда посреди ночи звонило высокое начальство, этот крендель разворачивался, и волосы вставали дыбом. Такого ирокеза не было ни у Алана, ни у Ганса, ни у тебя. Джоник не даст соврать… Гриша, когда это видел, просто падал от смеха со скамейки. Этот восьмидесятилетний старичок разговлялся на седьмое ноября и тонким козлиным голоском тянул советский гимн сталинской интерпретации. А по радио уже крутили Минаева и раздавались спичи про перестройку. Кстати, я всегда считал, что русский народный панк был актуален именно по той причине, что основное население СССР составляли настоящие панки, а мы всего лишь их передразнивали…
Возможно потому, что я был в очках, мне в какой-то момент выдали разрешение на ношение оружия и приставили к перевозке зарплаты. Одели в униформу и сунули в руки трухлявый мешок, набитый синими пачками с пятерками. И я вместе с парой женщин этот мешок перевозил. Однажды в лифте у меня сползал с плеча этот заплатанный мешок, я его подкинул, чтобы он лег поудобней – а он возьми да и рассыпься. Представь себе картину: набитый какими-то людьми лифт, я с женщинами, и все завалено пачками с пятерками… И работал я так вплоть до отмены статьи за тунеядство в 88-м году.
Возвращаемся к неформальной хронологии. С 86-го года, с постепенным нарастанием, стали проводиться концерты и всякие фестивали. Подольск, АЗЛК. Появилась очередная масса новых людей, которые посещали эти концерты и не понимали, к кому бы прибиться. Я имею в виду всяких «Гариков», «Скляров», «Пауков». Все они ходили вокруг тусовки со своими дудками, пытаясь обратить на себя внимание. Я всегда относился с уважением к людям, которые в тот период хоть как-то несли свои головешки в общий костер, вокруг которого оттаивала перестроечная молодежь. При этом если бы мне был предоставлен выбор из этих персоналий я, конечно же, выделил бы Паука. Но если всем остальным музыкантам эпохой дан шанс на какое-то там просветление и перевоплощение, то, возможно, именно Паука ждет разочарование.
Позже власти попытались поставить под контроль всю эту разбушевавшуюся молодежную толпу и открыли Рок-лабораторию, которая организовала концертную площадку в Горбунова и рок-магазинчик в Старопанковском переулке.
С Димой мы ходили как нитка с иголкой. Где бы ни был я – там же был и Пузатый. Когда комсюки налетели на Пузатого и начали мочить… Диме тогда лет шестнадцать было, и комсомольцы увидели на нем пряжку с орлом. Все тогда еще детьми были. Думали о чем-то своем меркантильном и вписываться побоялись. А те с криками: «Наши отцы за это кровь пролили, все, тебе сидеть!» – давай его окучивать. После эпизода Гриша Фары-Гары, еще не будучи богатырской комплекции, подошел со слезами на глазах к Саббату и сказал: «Ну почему я такой не сильный? Я бы их…» Может быть, все эти факты и сыграли свою роль, когда подростковые организмы развернулись на полную мощность и комсюки получили по полной.
Был еще эпизод. Как-то усугубив литру, сидючи на поляне у костерка, пока рядом проходила облава… Вроде все, шум утих, и мы стали потихоньку выходить – и вдруг какой-то одинокий мент, увидев нас с расстояния километр, истошным голосом закричал: «Стоять!» Ну мы, естественно, дали деру: отбежали, стоим, переводим дух и беседуем, мол, вот ведь увязался за нами, дурачок. А этот дурачок, какими-то лесными тропинками тут же и появляется. И опять ноги, а все нагруженные какой-то лабудой. Бежим какими-то тропками и вбегаем в какой-то пригород, где махнувшие портвейна мужички с красными мордами режутся в футбол. И милиционер, придерживая рукой фуру, вбегает за нами с криком. «Дер-жи фа-ши-ы-ы-стов». У мужичков, конечно же, переклин от такого ярлыка, и эти репы с красномордыми дулами помчались за нами. Бегу, только слышу: «Ду-дум»-кого-то подковали… Дыхалка от такого спринтинга дохнет, а второе дыхание все никак не откроется. Летит на меня какой-то кабан, а я одетый в рубашечку клетчатую и джинсы, ему навстречу руку и говорю: «Стой, стой, стой!» Как в фильме, где Ролан Быков спас Вицина от какого-то бугая, проболтав его на пьяные танцы и удалив из зала. Говорю: «Ты сам-то посмотри, какой я тебе фашист-то?» А у бугая уже рука на замахе. «Ну что ты бежишь, как дурило? Тебе что не скажи, а ты и бежишь». И смеюсь. Короче, у мужчины мозги на место стали. Но отпускать никого не стали, и опять как в кино. И как уже в другом фильме, «Операция Ы», нас скрутили и повели в отделение, а вся толпа мужичков шла сзади- чтобы мы не сбежали. Сознательные граждане ведут патлатых фашистов… Приводят в отделение, изымают альбом Led Zeppelin, где Пейдж в куртке со свастикой, и альбом Kiss: так, все сходится. Фашисты. Причем то, что две трети Kiss – евреи, а все тексты довольно-таки примитивные, про любовь, дружбу и жизненные ситуации, во внимание не берется.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Хардкор - Миша Бастер бесплатно.
Похожие на Хардкор - Миша Бастер книги
- Я люблю тебя до слез - Игорь Николаев - Музыка, танцы
- Где, когда и как родился мугам - Тариел Азертюрк - Музыка, танцы
- Основы музыкальной психологии - Елена Федорович - Музыка, танцы
- Голос - Мари Росси - Музыка, танцы
