Форма входа
Читем онлайн Догмат искупления в русской богословской науке - Петр Гнедич
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Таким образом, истолкование догмата искупления постепенно очищалось не от одной «юридической» теории, но и от теорий «моральной» и «психологической», от теософических построений отца С. Булгакова и т. д.
Но приближение разумения догмата искупления к святоотеческому не ограничивалось таким очищением.
В настоящем исследовании были отмечены опыты, где истолкование догмата искупления сосредотачивалось вокруг одной основной идеи, заслонявшей прочие, когда значение одного события или «части» искупительного подвига расширялось до значения целого (искушений — у М. Тареева, гефсиманской молитвы — у митрополита Антония). В своем крайнем выражении эти попытки были отвергнуты, но, вместе с отклонением крайностей, их основные идеи уяснились настолько, что обогащали собой общее разумение тайны искупления.
При этом оказывалось, что зерно истины, затемненное здесь преувеличением, вполне раскрывается в святоотеческом понимании домостроительного значения этих сторон или частей искупительного подвига, забытых и не уясненных в «школьном» богословии.
То же следует заметить и об уяснении истины единства человеческого рода или естества человеческого (см. об этом ниже), о развитии отдельных положений или мыслей митрополита Филарета (Дроздова), епископа Игнатия (Брянчанинова), патриарха Сергия, об углублении понимания отдельных мест Священного Писания, о постепенном признании значения богослужения как источника церковного вероучения и другое.
Изучение развития каждой из таких идей или понятий, изменение методов богословствования (от схоластического к опытному) могло бы составить тему для специального исследования.
В главе же, заключающей настоящее исследование, определяя основное направление развития русской богословской науки в истолковании догмата искупления как приближение к богословию святоотеческому, автор считает возможным: определить выводы, к которым приводит это развитие в отношении к «юридической» теории искупления и к «богословию» инославному (западному); установить ряд немногих положений как prolegomena к систематическому изложению учения об искуплении, являющихся результатом полувековых усилий русской богословской мысли, направленных на уразумение тайны нашего спасения.
2. ОТНОШЕНИЕ К «ЮРИДИЧЕСКОЙ» ТЕОРИИ
Изучение «юридической» теории искупления и ее положения в русской богословской науке занимает значительное место в настоящем исследовании.
Критическое отношение к этой теории, стремление к освобождению от нее является признаком, объединяющим большую часть рассмотренных произведений, несмотря на разнообразие высказанных в них отдельных взглядов, мнений и объяснений учения об искуплении.
В настоящее время в русском богословии «юридическое» понимание искупления следует считать оставленным и влияние его преодоленным. После сосредоточения внимания на критике «юридической» теории и ряда попыток независимого от нее изложения учения об искуплении, попыток, часто оказывавшихся неудачными, были созданы изложения достаточно полные и освобожденные от самих принципов «юридического» истолкования сущности искупления.
Неудовлетворительность «юридического» истолкования уясняется не менее из бесплодности попыток ее защиты, чем из непосредственной критики.
Попытки эти только подтвердили выявленные ранее недостатки «юридической» теории: неправильное понятие о Боге, необоснованность в Священном Писании и церковном Предании, заимствования от иносдавия и т. д.
И в настоящее время эта теория не может удовлетворить никого, кроме святогорцев–патриотов иди таких богословов, как бывший миссионер Айвазов и ему подобные. Но среди рассмотренных произведений имелись такие опыты истолкования догмата искупления, где отдельные признаки «юридического» понимания были использованы авторами этих опытов вполне сознательно. Они имели целью создание изложений, освобожденных от крайностей, но в то же время наиболее полных, не исключающих ни одного из имеющихся различных пониманий и истолкований.
Первым опытом такого изложения нужно признать книгу протоиерея П. Светлова, сознательно исходящего из признания «двух начал» («юридизма» и любви). Большинство критиков правильно оценили этот опыт как объяснение, в котором усиливается самый принцип «юридизма» и только затемняется правильное понимание сущности искупления.
Вторым такого рода опытом оказалось исследование профессора Пономарева. Автор хотел достичь здесь объединения восточного — святоотеческого, западного — «юридического» и «нравственного» в современном русском богословии истолкований догмата искупления.
Стремление к такому искусственному объединению не позволило автору заметить противоречия в том, что он сдержанно определил как рассматривание одного и того же предмета «несколько различно».
Профессор Пономарев был согласен с выводами современной экзегетики (проф. Мышцына, Глубоковского и др.) в отношении понимания текстов Священного Писания, составляющих обоснование «юридической» теории, и правильно определил отличие восточного — святоотеческого понимания искупления от западного — «юридического». Но он не сделал отсюда выводов о ценности «юридической» теории и, через введение новых терминов («теологическая сторона» искупления) и неясное изменение содержания терминов прежних (в определении понятия «правды Божией и ее удовлетворения»), создал собственное систематическое построение тайны искупления, несвободное от недостатков «юридической» теории и противоречий, свойственных всяким компромиссным построениям.
Причину этого следует усматривать в том, что, определив сущность искупления по учению восточных отцов как «возрождение естества человеческого», автор не исследовал, из какого понятия о Боге исходит это понимание искупления. Поэтому в своем построении он сделал попытку совмещения этого понимания с западным схоластическим представлением о Боге, сохранил понятия о «гневе Божием», «вражде Божией», «отвращении» и др. в их буквальном значении.
Все тем же схоластическим противопоставлением свойств любви и справедливости и странным утверждением: «Бог спасает нас суровостью», — заканчивается этот второй опыт соединения различных истолкований.
Те же признаки компромисса можно заметить и в системе протоиерея С. Булгакова. Но если у профессора Пономарева при признании восточного святоотеческого учения об искуплении привнесение «юридического» понятия о Боге противоречит основным положениям и потому является излишним, то у протоиерея С. Булгакова соотношение между различными элементами его истолкования представляется обратным.
Сущность искупления как удовлетворение правде Божией, как перенесение «эквивалента» наказания за грех вытекает из понятия о Боге, из всей системы отца С. Булгакова. Поэтому отдельные рассуждения, например об онтологической зависимости страдания от греха, теряют свое значение, становятся излишними по сравнению с основными положениями системы.
Поэтому, несмотря на наличие у отца С. Булгакова прямых критических замечаний в отношении «юридической» теории, «от «юридического» истолкования он не только не отступает, а ставит его с особой резкостью» (патриарх Сергий).
Все эти попытки исправления «юридической» теории (прот. П. Светлова, П. Пономарева и свящ. С. Булгакова) не только не достигают своей цели, но одинаково неудовлетворительны по существу, так как в равной степени исходят от неправильного понятия о Боге.
Поэтому глубоко ошибочны утверждения ряда исследователей (П. Пономарева, прот. Н. Петрова и П. Левитова), что «юридическую» теорию и другие подобные теории следует рассматривать как равноправные научно–богословские теории об одном и том же догмате, только бы в них не отрицалось Божество Искупителя и спасительность Его жертвы для человечества.
Признак богословского изложения какой‑либо догматической истины заключается в том, по словам митрополита Филарета (Дроздова), чтобы каждая мысль «выражена была с точностью, ей свойственной, дабы неопределенное выражение одной истины не бросило тень на другую».
И только то истолкование искупления можно признать имеющим научно–богословское значение, которое не только не отрицает названных истин, но и не бросает тень на правильное учение о Боге.
Поэтому «юридическая» теория искупления, как не удовлетворяющая этому основному условию, может иметь значение только историческое, наравне с давно оставленной в богословии теорией выкупа от диавола и т. д.
Но, по общему мнению святых отцов (особенно Григория Богослова и Григория Нисского), правильно рассуждать о Боге не просто, а трудно, и нужно глубокое проникновение в Слово Божие и святоотеческое его разумение, чтобы избежать неверных — антропоморфических — представлений о Божестве.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Догмат искупления в русской богословской науке - Петр Гнедич бесплатно.
Похожие на Догмат искупления в русской богословской науке - Петр Гнедич книги
- Вопросы священнику - Сергей Шуляк - Религия
- Апология I представленная в пользу христиан Антонину Благочестивому - Мученик Иустин Философ - Религия
- Во что я верю - Франсуа Мориак - Религия
- Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении - Георгий Тертышников - Религия
- Об ангелах и бесах - Константин Пархоменко - Религия
- Всемирный светильник. Преподобный Серафим Саровский - Вениамин Федченков - Религия
- Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022) - Василий (Кривошеин) - Религия
- Вера Церкви. Введение в православное богословие - Христос Яннарас - Религия
- Точное изложение православной веры - Иоанн Дамаскин - Религия
- Духовная жизнь в миру - Сергий (Королёв) - Религия
