Вилайлай покинула предавшего её учителя, Академию Магического Мастерства и с удвоенной настойчивостью принялась за изучение древних магических свитков в одиночестве, но упорством врожденный талант не заменишь. Она уперлась в заклинания воздуха четвертого круга, как в непреодолимый потолок, с завистью взирая на почти не прилагавших усилий учеников Академии, свободно использующих после нескольких лет несложных практик заклинание «Полет» пятого круга.
И вот она здесь, в самой захолустной стране севера, выпрашивает свои личные вещи у наглого, неделю назад заявившегося в мир зеленокожего гада. Он щелчком пальцев, ни разу даже не позанимавшись, активировал при ней магию элемента огня, затем воды, потом божественную магию, причём, простая магия первого круга в его исполнении оказалась настолько мощной и разрушительной, как будто он тысячелетний Архимаг последней ступени магического совершенства. Где справедливость? Мелкий гад издевается над ней, обзывает старухой и смотрит так, словно это она его ученица, а не он начинающий маг и герой.
Опять выбесил её, показав и спрятав в своё непонятное внепространственное хранилище «диадему», которую обещал отдать уже два дня. Ну, хоть голубой кристалл удалось выудить во время рассказа о видах кристаллов для демонстрации. Скоро ей уже нечего будет рассказывать, а он всё не отдает ей диадему, защитные амулеты и дорогостоящие свитки! Бросить всё и уйти, будет признанием слабости, но и уйти она не может, пока не выполнит своё обещание. Вилайлай почувствовала себя несчастной, связанной по рукам и ногам. А сегодня этот зеленокожий гад ещё и применил магию школы Смерти!
Да только за одно это его нужно было передать в руки Инспекции Звездного Храма, но теперь эльфийка не могла этого сделать. Она сама стала отступницей, когда пообещала перед Небесными богами помочь своему спасителю и сделать всё, что бы он ни пожелал. Боги возложили на неё слишком тяжёлую ношу. Не приведет ли это её в ряды тёмных магов? Какой позор, пообещать себе стать самым великим магом, чтобы уничтожить убийц родителей, а потом самой примкнуть к врагам, чтобы спасти свою жизнь.
Конечно, она выполнит все свои обещания. Вилайлай была слишком набожной, чтобы отказаться от служения Небесным богам, но сейчас они повели её пугающими, запретными, тёмными тропами. В этом должен быть какой-то скрытый смысл, ведь мудрые и всевидящие Небесные боги ничего не делают просто так. Поднявшись в полный рост, эльфийка поправила мантию, разгладила видимые только ей в полной темноте складки и вернулась в тесный домик, где осторожно прилегла на одну из кроватей. Места в доме было совсем мало, поэтому в нём поместилось всего две кровати и небольшой столик. Принцесса без малейших колебаний расположилась в одиночестве на одной из кроватей, а эльфийке пришлось делить постель с двумя мурчащими во сне зверолюдками.
Едва она прилегла, как почувствовала приятное тепло, нет, настоящий жар, исходящий от их небольших, покрытых мягкой шерсткой тел. Почувствовала их ровное дыхание и быстрое биение крохотных сердец. Потрясающие и такие необычные ощущения. Касаться мягкой шерстки даже через одежду было очень приятно, а лежать в уже нагретой постели и ощущать по соседству постоянный источник тепла — ещё приятней.
Вилайлай никогда и не думала, что лежать в постели с кем-то ещё может быть так приятно! Надо признать, странные задумки Лайта постоянно выбивают её из привычной колеи. Она бы никогда не оказалась в одной постели со зверолюдкой, не отправь он её и принцессу из замка на гору. А эти пауки-нежить, использованные, как не знающий устали транспорт, это ведь тоже что-то совершенно потрясающее! Вроде бы, была использована презренная Звездным Храмом магия школы Смерти, но примененная таким образом, она совсем не кажется чем-то ужасным и омерзительным. Никто не откажется прокатиться на крутую гору на спине монстра, даже пугающей нежити, если это абсолютно безопасно, сохранит силы и сделает сложный подъем легким и даже приятным.
Сформировавшиеся строгим воспитанием при Звездном Храме шаблоны в голове эльфийки подверглись за последние дни серьезным испытаниям. Что хорошо, а что плохо — в этом так сложно разобраться. Лайт совместил черное и белое, наделяя порицаемую всеми нежить новым смыслом. Не магия Смерти — зло, а те, кто её используют для совершения зла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Конечно, Вилайлай обязана будет обо всём рассказать, сознаться во всех своих грехах главе Храма и понести заслуженное наказание, но у неё есть ещё время, пока она не выполнит данное Небесным богам и Лайту обещание. До тех пор ей придется скрывать, что явившийся по договору Кровных уз герой, уже на круге призыва держал в руке посох некроманта, а сегодня воспользовался им для создания нежити. Этот факт наверняка поставит под сомнение вопрос целесообразности призыва героев в будущем.
Эльфийка скрыла от Лайта, что абсолютное большинство героев заканчивают плохо, выбирая именно злодейский путь, едва достигнув каких-то успехов в своём развитии. Верный своему королю Алый Пенетратор и могущественная Жгиломай — скорее редкое исключение из правил. Во всем можно обвинять условия, в которых герои оказываются после призыва и задачи, которые перед ними ставят правители.
Зачастую, это подавление внутренних мятежей и участие в грабительских набегах на соседей. Правители сами делают из героев жестоких убийц, грабителей и злодеев, после чего их приходится устранять Инспекции Звездного Храма. Но такое, чтобы призванный герой оказался гоблином, да ещё с посохом лича в руке, никогда прежде не случалось.
Часть 07 Случай с портянкой вонючей
Со склона горы, снующие туда-сюда вооруженные люди в долине, выглядели словно муравьи. Не зря я торопил события и ещё с вечера увез из города принцессу, очень холодную ко мне в последнее время эльфийку и двух неприхотливых и совершенно беззащитных в людской стране зверолюдок. Граф Вульф предпринял ожидаемую ночную атаку, но король Мардук тоже не захотел тратить время и лишать своё вторжение эффекта неожиданности и появился у южных ворот столицы уже на рассвете.
Оба полководца не дали своим воинам хорошо выспаться, но каждый получил небольшой бонус в виде первой легкой победы нахрапом. Желая выиграть инициативу у коварного, младшего брата, быстро продвигавшийся по вражеской территории король Мардук не тратил время на тщательную разведку, допросы пленных и был всё ещё уверен, что столкнется в городе только с его наёмниками, и остатками подкупленных им королевских гвардейцев, но никак не с целой армией коротышек.
Впрочем, на момент быстрого захвата южных городских ворот никаких коротышек на стенах замка, а уж тем более слабых городских укреплений ещё не было. Они всё ещё отсыпались в пустых казармах и конюшне, на полу в гостиной цитадели и кузовах заполнивших весь внутренний двор замка повозок. Нужно было срочно поднимать и устанавливать на башни баллисты и огненные жезлы, а дворфы беззаботно спали, чем сильно раздражали графа Вульфа. Он ничего не мог сделать с недееспособными воинами союзника. Даже облитые холодной, колодезной водой, они вскакивали на ноги ещё хмельные и с трудом могли держаться на ногах, не приняв новую порцию «Дара богов».
Граф слышал, что среди коротышек распространено повальное пьянство, которое у их народа даже не считается пороком. Под хмелем воины подгорного народа совершили множество громких подвигов и победили сильно превосходящих по численности врагов, но он очень беспокоился, что окосевшие от спиртного коротышки, обслуживающие огненные жезлы и баллисты, просто не смогут в таком состоянии навести точно в цель своё устрашающее оружие. О шатающихся и икающих арбалетчиках и говорить не приходилось.
Именно медленное возвращение в строй основного состава гарнизона и позволило королю Мардуку развить первый успех и, согнав редкую стражу с городских стен градом стрел, захватить все городские ворота и дозорные башни, окружить город со всех сторон, препятствуя бегству противника. Ему бы остановиться и провести переговоры, требуя защитников замка сдаться, но Мардук отмахнулся от возможности избежать лишних потерь и направил все свои силы на штурм. Он грезил о лаврах короля-завоевателя, а раз уж его брат захватил власть в соседней стране, то местные жители примут его, как освободителя, а что делать с местной принцессой, он решит, уже казнив брата.
