роковой женщиной, моя дорогая мисс. – некромант отсалютовал мне бокалом.
Вот, мог бы и поменьше упоминать моё имя. Хотя бы из благодарности. Но, видимо, вредность и сарказм свой он сам не может контролировать, они так и лезут из него наружу.
Я попыталась вжаться в кресло, чтобы стать менее заметной. Однако это мне не удалось, когда я поймала на себе сочувственный взгляд инквизитора и изучающий императора.
– А дальше нам нужно было получить доказательства. Но тут Латифа вытащил неожиданную карту: он заявил, что нектар мандрагор смертелен для рода Белеотранта.
– Кстати, как вы поняли, что это ложь? Его доказательства были весьма убедительны, он даже на себе это продемонстрировал.
– Увы, ваше величество, этот интриган сыграл на ваших чувствах к покойной сестре. И на родственных узах. Вы волновались за сына, который мог умереть в любой момент. В другое время вы бы усомнились. Для него самого нектар из мандрагор действительно смертельно опасен. Но это не из-за крови Белеотранта, а из-за магии чарующих, которой его наградил один из предков, точнее очередная похищенная фея. А результаты смерти принцессы легко было подделать. В чём я и убедился.
– А проклятие? – полюбопытствовал принц, – проклятие Тёмной Владычицы существует?
– Бросьте, это просто сказка. Я нашёл записи старого рыцаря, сопровождавшего Воина Света, и там кроме сетований на то, что Белеотрант болен любовью к ней, ничего нет. Слова из записей: «Она яд для рода его, даже мандрагора не спасёт его», только при большой фантазии говорят о вреде мандрагоры роду Белеотранта.
– Тогда, при чём здесь род?
– Ну не знаю, в те времена было принято всё приписывать роду, потомкам или предкам, кому как нравилось. Или… – некромант таинственно замолчал.
– Или? – напрягшись переспросил принц.
– Или если бы у вас была возможность повстречать прекрасную Зейфиран, вы бы тоже в неё влюбились. – со смехом закончил этот «юморист».
Принц Октавиан заметно покраснел и бросил на меня виноватый взгляд. Видимо, вспомнил наш разговор во время танца на балу о портрете Тёмной Владычицы и о моих словах про его детскую влюблённость.
– Если мандрагора была хорошим решением, зачем тогда был весь последующий спектакль с назначением Латифы наследником престола? – несколько раздражённо оборвал веселье инквизитор. Видимо, ему очень не понравилось сидеть в тюрьме.
– Доказательства! Николас, нам нужны были прямые доказательства его предательства. И в то время мы ещё не знали, кто именно с тёмного континента в этом участвовал.
– Вот именно, не знали. – Было видно, что этот факт сильно расстраивает императора. Я его понимаю, обнаружить, что враг много лет затевал переворот в твоей стране, а ты даже не подозревал кто он, весьма неприятно.
– Мы поняли это только при допросе Латифы, когда он сам нам рассказал об этом.
– Почему его сразу не арестовали? – продолжал недовольство Прайтес.
– Вы не занимаетесь внешней политикой, ваше преосвященство. Нужно было показать на чьей стороне сила.
– И как бы мы это показали, если бы демоны Градургашш явились?
– К счастью, вместо них явились Следящие, – мягко заметил некромант, стараясь сбить градус кипения инквизитора.
– Вы правы, господа! Надо готовиться к войне! – встал император.
– Вы думаете будет война?
– Не сейчас, Градургашш был неприятно удивлён поведением Следящих. Но вся эта ситуация, весь этот заговор, показал, что мы расслабились и не готовы. Мы не можем полагаться на таких ненадежных союзников, как Следящие. Кто знает, что им взбредёт в голову завтра?
Присутствующие всерьёз задумались, а я думала лишь об одном: как отсюда выбраться? Участвовать во всём дальнейшем мне не хотелось.
– Прошу прощения, ваше величество, можно мне домой? Я очень устала. Всё это слишком для провинциальной девушки.
Император посмотрел на меня так, как будто только заметил, принц и инквизитор засуетились вокруг, а некромант просто сказал:
– Я провожу вас домой.
ГЛАВА 29
ТИШИНА И ПОКОЙ?
Мы решили прогуляться пешком. Вечер выдался тёплым и безветренным, своей тишиной резко контрастируя с сегодняшними событиями.
– Вы хорошо справились… мисс Соврикас.
– Вы тоже, магистр. Это было смелое решение, сделать эликсир и вылечить принца.
– Не такое уж и смелое… когда есть уверенность.
После минутного молчания я спросила:
– Как вы догадались?
Максимилиан Тар улыбнулся:
– Я тоже видел тот портрет во дворце, что так нежно хранил Белеотрант. Можно изменить внешность, но не ауру. Картина писалась с вас великим художником-магом, он вплёл туда и те чувства, что вы вызывали у окружающих. Видимо, потому все поколения юных принцев и были влюблены в вас.
– Ужас какой, – я поёжилась от его слов, будто подул холодный ветер. – Я не знала… А почему вы не испугались? Моя слава… скажем так, была не о толпах поклонников.
– Я всё-таки некромант, маг смерти. Тьмой меня не испугать.
– А если бы я навредила империи или принцу? Всё же они потомки Белеотранта, а он предал меня и пытался убить.
Тар остановился и пристально посмотрел мне в глаза, даже за руки взял, вот смелый человек!
– Я сужу о людях по делам их. Если бы вы хотели навредить его роду или империи, вы бы давно это сделали. Да что там, не было бы у нас никакой Светлой Империи!
Я скромно потупилась. Хороший комплимент, приятно, когда тебя оценивают по достоинству.
– Вы поняли, что проклятия на род не было?
– Какое может быть посмертное проклятие, если вы живы, здоровы и прекрасны? Хотя…
– Хотя?
– Вы действительно стали проклятием для Белеотранта. Упустить такую женщину! Глупец!
В довольном молчании, любуясь видами столицы, мы добрались до моего дома. Походило на свидание. Пригласить его в дом? Что за глупость лезет в голову! Вася меня отругает!
– Куда вы теперь?
Я пожала плечами:
– Вернусь в свой городок для начала. После.., наверное мисс Соврикас исчезнет. Слишком она засветилась, да ещё и
