Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы катили по городу, высматривая полицейский участок, но в темноте не могли его найти. В любом случае сейчас, ночью, шерифа там не было, поэтому нам ничего не оставалось, как ждать до утра.
Ровно в восемь мы, как могли, привели себя в порядок и отыскали полицейский участок. Дядя Хэммер припарковал машину, и мы сидели, не шевелясь и не спуская глаз со входа в участок. Наконец папа собрался с духом и открыл дверцу машины. Мама и дядя Хэммер вылезли за ним следом.
В участке шериф Шоуксвиля внимательно выслушал папины объяснения. Потом вдруг встал, вытащил из письменного стола связку ключей и кинул их человеку, перебиравшему документы.
– Джи-Си,[11] а ну, приведи-ка того мальчишку, который уже поправляется.
Помощник шерифа подхватил ключи и поднялся. Мы с волнением следили, как он прошел через темный коридор к лестнице, ведущей в подвал.
– Так и думал, что вы приедете, – сказал шериф, пока мы ждали возвращения его помощника. – Сегодня рано утром мне домой позвонил из Виксберга адвокат, – кажется, мистер Джемисон. Он и сообщил, что вы уже по дороге сюда. Я сказал ему, что мальчиков, которые у нас, мы ни в чем не обвиняем. Дело в следующем: нас предупредили, что несколько подростков украли у владельца плантации сахарного тростника, что южнее отсюда, деньги. Вот. И когда недели две назад мы нашли этих мальчиков, то у одного из них обнаружили документы с той именно плантации. Поэтому и решили, что поймали воришек. – Рассказывая, он скручивал себе сигарету. – Мы бы их отправили назад, если бы они на ногах держались. Сейчас им вроде полегчало, – поспешил он успокоить нас. – Одна цветная старуха навещает их каждый день. Тетушка Матти Джоунс. Она лучше всякого врача, я сам уверился. – Он помотал головой в похвалу тетушке Матти и зажег сигарету. – Сам-то я всю рождественскую неделю отсутствовал и только вчера вернулся. А когда вернулся, узнал, что того мальчишку, который украл деньги, схватили на границе с Техасом. Деньги были еще при нем.
– Скажите, а мальчиков, которых вы держите в тюрьме, зовут, случайно, не Стейси Логан и Мо Тёрнер? – спросил папа.
Шериф лениво указал на дверь в коридор:
– Можете сами проверить.
Тут мы услышали шум шагов на лестнице. Глаза наши устремились на коридор. Мне стало нечем дышать.
– Вообще-то формально мне полагается отправить этих мальчиков назад, потому как они сбежали, не выполнив условий договора…
В конце коридора появился помощник шерифа. Он кого-то с собой привел, но в темноте лица не было видно.
– Но лично я не считаю, что такие уж правильные порядки на этих плантациях. Мне они никогда не нравились, и я не сочувствую их владельцам, когда от них сбегают их сезонные рабочие…
Мальчик медленно шел позади помощника шерифа. Из открытой двери сочился лишь слабый свет, и потому видна была только его фигура. Он казался слишком высоким для Стейси, слишком исхудалым, да еще прихрамывал.
– Так что я не собираюсь отправлять их назад. Если это ваши мальчики, забирайте их домой.
Посредине коридора мальчик остановился. Темнота все еще не позволяла нам рассмотреть его. Сердце мое готово было выскочить и громко стучало.
– Ну, иди, – приказал помощник шерифа, подтолкнув мальчика в плечо.
Мальчик пошел дальше, но у двери снова остановился. Последние шаги помощник шерифа позволил ему сделать самому.
Один шаг.
Он дошел до самой двери, задержался, потом молча переступил порог кабинета. Поднял голову. В лицо ему ударил свет, глаза заморгали, привыкая к яркому освещению. Мы замерли на месте.
И тут он заулыбался.
– Мама… Папа, – произнес он слабым голосом.
Мы все кинулись обнимать Стейси.
Такого я сроду не видела. С ним обнимались, целовались, плакали. Мама плакала, обнимала Стейси и не хотела его отпускать. Папа обнимал их обоих. Дядя Хэммер молча стоял рядом и широко улыбался. Просто стоял и улыбался. И я прыгала вокруг и смеялась, а заодно и плакала, и вообще сходила с ума, висла на Стейси, не отходила от него ни на шаг. Я сроду не чувствовала себя такой счастливой.
Стейси тоже мне улыбался.
– Господи, Кэсси, ты так выросла!
– И ты тоже. Даже усы отрастил!
Он засмеялся – таким басом, так симпатично. Глаза его перескакивали с одного на другого.
– Бог мой, как я рад вас всех видеть! А что Ба? А Кристофер-Джон, и Малыш, и мистер Моррисон? Как они поживают?
– О, все прекрасно! – ответила мама. – А что будет, когда они увидят тебя! – Она радостно сжимала его руку.
– Дядя Хэммер! Я рад, что и ты здесь!
– Вижу, досталось тебе. – Голос дяди Хэммера даже охрип.
Стейси с трудом, коротко рассмеялся.
– Да, сэр… было дело.
Дядя Хэммер пристальнее вгляделся в него, потом кивнул, давая понять, что догадывается, что кроется за этими словами.
Было столько вопросов, на которые мы ждали ответов. И первый – про Мо. Стейси сказал, что Мо слишком слаб и сам не сумеет подняться наверх. Поэтому папа и дядя Хэммер, следуя за помощником шерифа, спустились в подвал. Мы ждали, сидя на скамейке у окна, и только тут, при дневном свете, я увидела, как Стейси похудел. Его подкосило и тюремное заключение, и болезнь. Глаза стали большие, во все лицо, а кожа – серой, тусклой. Меня пронзила острая боль: до чего же они с Мо настрадались!
Он почувствовал мой взгляд и сказал:
– Наверно, я и выгляжу, и пахну ужасно, да? – Он провел рукой по непричесанным волосам и тихо, так, чтобы шериф, что-то писавший за столом, не мог услышать, признался: – Боюсь, нам было не до чистоты в этом подвале. Миз Матти одна и выхаживала нас, и кормила. Приносила нам суп и воду, легко ли…
– Я ничего не заметила, – сказала я. – Для меня ты выглядишь просто прекрасно.
На это Стейси снова засмеялся. До чего же приятно было снова слышать, как он смеется!
Вскоре вернулись папа и дядя Хэммер вместе с Мо, которого они поддерживали с двух сторон. Он был еще худее Стейси и, как Стейси, жмурился на непривычный яркий свет. Наконец он улыбнулся – только он умел так робко улыбаться. Начались новые объятия. Мы поспешили оставить тюрьму. Как только мы вышли на улицу, Стейси остановился и глубоко вздохнул. Впервые спустя три недели он и Мо глотнули свежего воздуха и почувствовали на своем лице солнечное тепло. И когда Стейси увидел своими глазами ясный день, голубой и чистый, чуть тронутый зимним морозцем, он был поражен красотой всего окружающего, несмотря на убогость городка.
– Раньше я не мог себе представить, – сказал он, – каково было Ти-Джею сидеть, как мы, под замком.
– О, господи, я тоже, – сказал Мо, опираясь на дядю Хэммера. – Сначала я даже думал, что мы кончим, как он.
– Надеюсь, – сказал папа, – вы кой-чему оба научились. Быть может, поняли, как нелегко жить в этом мире.
– Да, сэр, именно так, – согласился Стейси и сначала отвел взгляд от папы, был не в силах встретиться в ним глазами, но потом все-таки посмотрел ему прямо в лицо. Он ждал, что скажет папа дальше.
Папа взглянул на него молча, потом обнял за плечи.
– Признаюсь, сынок, поначалу я было подумал дать тебе раза хорошенько, когда вернемся домой… Но давно передумал…
– Я очень рад этому! – одобрил Стейси и весело рассмеялся, а мы рассмеялись следом за ним.
Мы сели в машину и поехали искать тетушку Матти Джоунс. Мы нашли ее быстро, она жила на краю города. Маленькая, но крепкая пожилая женщина с обветренным лицом. Она так обрадовалась, увидев Стейси и Мо. Она даже не сразу поверила, что их на самом деле выпустили на свободу. Но, поверив, она сказала:
– Я, уж конечно, знаю, как вы торопитесь со своими мальчиками домой, а все ж вам никак нельзя отказаться, я прошу вас всех к моему столу, ненадолго. Дети мои умерли, муж тоже. Так эти два мальчика мне словно родные.
Мама и папа пытались поблагодарить ее за все, но тетушка Матти Джоунс со счастливой улыбкой отмела всякую благодарность, заявив, что ничего особенного она не совершила.
– Обычное богоугодное дело, и все. Богоугодное дело, и не о чем говорить-то… Только вот жалею, что не могла вам сообщить. Ваши мальчики-то, они просили, чтоб я написала вам. Да я разобъяснила им, что нету тут цветных, которые читают иль пишут. Один раз я и бумагу для них раздобыла – для мальчиков, стало быть, – да помощник шерифа отобрал у меня ихнее письмо, не дал даже отправить. А шериф еще сказал, чтоб ничего тайком не приносила, не уносила. Не велел ни во что вмешиваться. – Она тряхнула головой: мол, зря он это. – Да и никого из белых я не могла попросить, чтоб позвонили или написали, – шериф тут же б узнал от этом.
– Поверьте, – сказала мама, – вы сделали и так очень много. Мы никогда об этом не забудем. Никогда!
Миссис Матти Джоунс опять рассмеялась. Потом стала готовить завтрак. Мама ей помогала. Мо чувствовал себя еще слабым и остался в доме у огня. А Стейси предпочел выйти на воздух и умыться при ярком солнечном свете. Потом он вычистил зубы веточкой сладкого эвкалипта.
- Рецепт волшебного дня - Мария Бершадская - Детская проза
- Дом П - Юлия Кузнецова - Детская проза
- Зонтик - Ирина Турчина - Детская проза
- Сказки вельдского леса - Сергей Климань - Детская проза
- Зачем нам чучела? - Борис Лобков - Детская проза
- Другая дорога - Марина Аромштам - Детская проза
- Новые рассказы про Франца и школу - Кристине Нёстлингер - Детская проза
- История Кольки Богатырева - Гарий Немченко - Детская проза
- Самая младшая - Лариса Романовская - Детская проза
- Нина Сагайдак - Дмитрий Мищенко - Детская проза