Форма входа
Читем онлайн Русофобия. История изобретения страха - Наталия Петровна Таньшина
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
де Жюльвекура, виконта В. д’Арленкура и ряд других[908]). Как раз тогда окончательно выкристаллизовывается целый репертуар негативных стереотипов и суждений о России, сохранившихся по сей день, и, пожалуй, самый полный набор таких клише содержится в книге маркиза де Кюстина. Именно Кюстин окончательно разрушил двойственное восприятие нашей страны и создал её демонический образ.
Приезд Кюстина в Россию вовсе не был редкостью. Первая половина XIX века стала временем активных путешествий по Европе и появления большого количества работ о них[909]. Маршруты были самыми разными, и Россию весьма часто выбирали как одно из мест, которое непременно следовало посетить, ведь она представлялась привлекательной, да ещё и экзотической страной. Кто-то желал своими глазами увидеть варварскую деспотичную державу, кто-то, напротив, найти подтверждение тому, что именно России принадлежит будущее и она является последним оплотом традиционных ценностей. Хотя, несомненно, зачастую видели то, что хотели или должны были увидеть. Да и многое ли видели? Две столицы, да ещё пару-тройку городов, как правило, Нижний Новгород и Ярославль. Русского языка не знали, общались со столичной элитой (часто оппозиционной, восторженно относящейся к Европе и критикующей местные порядки). Очень часто приезжали со своим багажом знаний, сформировавшимся под влиянием уже сложившейся литературной традиции, дополненной мемуарами участников Русской кампании Наполеона Бонапарта. Как справедливо отмечает Н. В. Промыслов, «несмотря на отсутствие каких-то массовых жестокостей и известную „галантность" ведения военных кампаний в начале XIX в. (по сравнению с ожесточением тотальных войн XX столетия), созданный за годы Французской революции и период правления Наполеона в целом негативный образ России надолго сохранился в исторической памяти французов. Пережитые французской армией бытовые и погодные лишения в России были перенесены на страну и её жителей»[910].
Конечно, приехать в Россию было не так просто, хотя теоретически никаких сложностей не предвиделось, ведь пароходное сообщение было налажено, а весь путь занимал чуть больше недели[911]. Существовала проблема иного свойства, и она заключалась в том, что император Николай Павлович был против активных контактов с Францией, где в 1830 году произошла революция. Поэтому связи с ней были предельно ограничены; государь опасался «тлетворного влияния» Запада, говоря словами шефа Третьего отделения графа А. X. Бенкендорфа. Император также противился тому, чтобы французы активно посещали Россию, а его соотечественники — Францию и особенно Париж, поэтому паспорта выдавались крайне неохотно. А паспорт тогда — как нынешний загранпаспорт, без него невозможно отправиться за границу. Дворянам разрешение на пребывание за границей выдавалось на срок до пяти лет, а для более длительного пребывания нужно было получить разрешение императора. Да и стоило оформление паспорта весьма дорого, но при желании любой запрет можно обойти, причём легально: по тогдашним правилам от уплаты пошлины освобождались, помимо прочего, лица, нуждавшиеся в лечении за границей. Достаточно было предоставить медицинский документ, в котором рекомендовалось пребывание на водах Баден-Бадена, а тогда просто Бадена, — именно в то время лечение на водных курортах становится модным. Поэтому русские аристократы сплошь оказывались «хворыми»; как писала Авдотья Яковлевна Панаева, «понятно, что все богатые люди добывали себе легко такие свидетельства и даром получали паспорты»[912]. Например, князь Пётр Андреевич Вяземский, долгие годы бывший «невыездным», только в 1838 году получил разрешение отправиться в Европу. И отправился он, конечно, «на воды» в Германию для лечения глаз. На курорте он, естественно, побывал, но его заветной целью был Париж, и там он за время путешествия трижды сумел «подлечиться»[913].
Столь же непростым делом было для иностранцев попасть в Россию: путешественники должны были получить в российском посольстве визу, а потом пройти сложную процедуру на таможне, включая пребывание в карантине.
Но запретный плод сладок, поэтому, несмотря на все ограничения, иностранцы приезжали в Россию и по возвращении делились своими впечатлениями. Путевые заметки, или травелоги, как сейчас выражаются, тогда становятся весьма популярным жанром. Моду на них ввёл, вероятнее всего, Алексис де Токвиль, который, будучи недовольным режимом Луи-Филиппа и не собираясь ему служить, но и не желая портить отношения с королём, выхлопотал себе отпуск за свой счёт и отправился в Америку. А в результате написал, пожалуй, самую известную книгу об этой стране — «О демократии в Америке».
Как уже говорилось, для путешественников Россия была весьма привлекательной страной. Французский легитимист граф Поль де Жюльвекур, несколько лет проживший в России, отмечал, что европейцы запрашивают «паспорта в Петербург и Москву. Рим и его былое величие их больше не интересует. Будущее находится на берегах Невы»[914]. Другой француз, Шарль де Сен-Жюльен, долгие годы проработавший в Петербурге, составил первый путеводитель по российской столице, анонимный, которым пользовался Оноре де Бальзак во время своего путешествия в Россию в 1843 году. О России, как известно, прославленный литератор ничего не написал, кроме «Письма о Киеве»[915]. Но почему? Ведь он стремился обрести в России славу и признание. Это случилось потому, что Бальзак приехал не вовремя, а именно сразу после публикации книги маркиза де Кюстина.
Астольф де Кюстин (1790–1857), отец и дед которого были гильотинированы в эпоху якобинского террора, прибыл в Россию, по его собственным словам, с искренним желанием найти здесь веские аргументы для борьбы с либерально-конституционными принципами Июльской монархии. Ведь Кюстин, как и Токвиль, не поддерживал «короля баррикад» Луи-Филиппа, не считал его легитимным монархом и был в стане легитимистов. Поездка в Россию, если верить Кюстину, явилась для него своеобразным экспериментом: он хотел понять, способна ли абсолютная монархия оправдать надежды, возлагаемые на неё французскими легитимистами. Существует также версия, согласно которой Кюстин отправился в Россию хлопотать за своего интимного друга, поляка Игнатия Гуровского, вовлечённого в польское восстание[916] (нетрадиционная ориентация Кюстина была хорошо известна; как отмечал Дж. Кеннан, Кюстин до конца своих дней «фигурировал в сплетнях всех злых языков как самый знаменитый гомосексуалист Франции»[917]). Кроме того, Кюстин был уже известен как автор популярных путевых заметок, а его работу об Испании похвалил сам Бальзак. Поэтому, отправившись в Россию, он, возможно, хотел повторить успех Токвиля и обрести славу[918].
Итог путешествия маркиза, которого радушно принял император, хорошо известен. Сказать, что в нашей стране ему не понравилось, значит, ничего не сказать. Когда французский аристократ вернулся на родину, он, по его собственным словам, отказался от своего первоначального замысла и написал обширный четырехтомный памфлет, в котором его впечатления от путешествия были облечены в форму сатирической публицистики[919]. Он писал: «Уезжая из Парижа, я полагал, что лишь тесный союз Франции и России способен
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Русофобия. История изобретения страха - Наталия Петровна Таньшина бесплатно.
Похожие на Русофобия. История изобретения страха - Наталия Петровна Таньшина книги
- Молот Радогоры - Александр Белов - Публицистика
- Последний бросок на Юг - Владимир Жириновский - Публицистика
- Назад в будущее. История создания - Касин Гейнс - Кино / Публицистика
- Русофобия - десять лет спустя - Игорь Шафаревич - Публицистика
- Врата Европы. История Украины - Сергей Плохий - Публицистика
- Арабо-израильские войны. Арабский взгляд - Автор неизвестен - Публицистика
- Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
- Война и наказание: Как Россия уничтожала Украину - Михаил Викторович Зыгарь - Прочая документальная литература / Политика / Публицистика
- Во дни торжеств. Острые вопросы в юбилей Победы - Владимир Бушин - Публицистика
- В этой сказке… Сборник статей - Александр Александрович Шевцов - Культурология / Публицистика / Языкознание
