здесь гражданский аэропорт. Весьма сложно прекратить воздушное сообщение со столицей, — ответил Бурченко, махнув рукой приближающимся к нам автомобилям.
— Давай я ему подскажу как, — шепнул мне Морозов.
— Ага. Просто закрывается воздушное пространство и всё, — предложил Белевский, поправивший парашютную сумку на плече.
Бурченко выдохнул и повернулся к нам.
— Мужики, вы должны понять. Дело здесь не в Ливии или Каддафи. Речь о наших с вами гражданах. Слишком много сюда людей приехали работать. Их нам и нужно защитить, минимизировав ущерб от бомбардировок. А они будут.
— Но твердолобость местных военных как-то ж можно преодолеть? Они же буквально приглашают сюда всю авиацию 6го флота, — возмутился Николай.
— Сути это не меняет. Наших граждан нужно защитить. Для этого из Москвы есть указание на применение оружия в ответ на агрессию.
Ого! Всё же, добился Бурченко такого разрешения. Только есть у меня сомнения. В истории слишком много было случаев, когда офицерам, солдатам и другим служащим поступал приказ, а затем об этом все забывали.
С нами будет также, если что-то выйдет боком.
— Авиагруппе Реброва поступил аналогичный приказ…
— Письменный? — перебил я Бурченко.
— Само собой.
— Хорошо. Я бы хотел его увидеть.
Андрей Викторович постарался быть спокойным и не выдавать эмоций. Но даже он не смог сохранить выдержку.
Машины подъехали, и пришло время грузиться. Я показал всем садиться в машину, пока мы будем с Бурченко выяснять отношения.
— Вам не положено, Родин. Эти документы носят высокий гриф секретности.
— Прекрасно. Пока я не увижу приказа, ни одна ракета не сойдёт с точек подвески. Третью Мировую я развязывать не хочу.
— Да что вы говорите! Может, вы ещё с генеральным секретарём созвонитесь? Выполняйте свою работу, — давил на меня Бурченко.
Это уже слишком. Слишком явно мою группу бросают в пекло. Всё под покровом ночи. Быстро. Никто ничего не видит и не знает. Ещё и Олега оставили на корабле. Чтобы он не смог потом свидетельствовать? Он же летать на МиГах не собирался, а только помогал бы нам на ливийском командном пункте.
— Я и выполняю. Мне нужен приказ.
— Родин, вы играете с огнём.
— А вы заигрались. Ни у кого из нас нет удостоверения КГБ. Никто не знает ваших планов, оперативных игр и прочих схем. Или письменный приказ, или катитесь к…
Договорить я не успел. На стоянке истребителей всё оживилось. Техники забегали, со всех сторон побежали вооруженцы с пустыми тележками. Громкие крики, шум и топот ботинок по бетонной поверхности.
— Товарищи, нас по рации вызывают в какой-то ангар! — выкрикнул из машины Морозов.
Началось!
Глава 28
В районе полосы уже зашумела первая пара самолётов. Это перехватчики МиГ-25 готовились взлетать, разорвав тишину рёвом своих двигателей. Они выполнили разбег и взлёт в ночное ливийское небо.
Только мы начали движение, как прозвучала сирена. Морозов, стоявший рядом с машиной, вздрогнул от неожиданности. Белевский и вовсе чуть не поперхнулся сигаретой.
Водитель привёз нас к месту стоянки наших МиГ-29. Их как раз уже выкатили из ангара и начали снимать заглушки с воздухозаборников.
Пока мы экипировались возле самолётов, Бурченко пошёл встречать прибывшую делегацию. Длинный кортеж из различных внедорожников и автобуса «Ивеко» остановился напротив МиГ-23. На бетонку вышли ливийские военные, наши специалисты и лётчики ВВС Джамахирии. В свете огней осветительных мачт я узнал и полковника Хафтара, и генерал-лейтенанта Ждунова Владимира Васильевича, и капитана ливийских ВВС Адена Назара.
С этим лётчиком мы уже работали во время прикрытия Ту-22. Назар первым направился к нам, переходя с шага на бег.
— Суматоха, да? — спросил он на русском языке у меня.
В прошлый раз мы не сразу нашли общий язык. Теперь же будем делать одно дело. Назар уже был одет в противоперегрузочный костюм и подвесную систему. В руках планшет и шлем с перчатками.
За его спиной ливийские лётчики, построившись перед самолётами, приветствовали кого-то из высших чинов армии. Видимо, капитан Назар имеет гораздо больше авторитета, чем я думал. К тому же у меня к капитану сразу же возник законный вопрос.
— А вы и на истребителях летаете? — спросил я.
— Да. Просто в Ту-22 никого не затащишь. Катапультирование вниз с этого самолёта всех пугает, — улыбнулся Аден. — Я заместитель командира авиабазы Аль-Джуфра.
— И уже капитан? — с иронией спросил Белевский.
— Да. Такой я карьерун… вроде так у вас говорят? — посмеялся Назар.
Ливийский коллега оказался с юмором.
— Стоит кое-что обговорить, капитан, — произнёс я, разворачивая карту.
С нескольких сторон нам начали светить фонариками, а мы обсудили сложившуюся ситуацию.
— Авианосные группы американцев начали выдвижение к нашим берегам. По расчётам ваших и наших специалистов, «Америка» будет действовать из района прилегающего к южным берегам Мальты. «Коралл Си» — в 300х километрах к северу от Бенгази. Время выхода в районы рассредоточения 00:30, — объяснил Назар.
Я взглянул на часы. Стрелки указывали на полночь. Времени совсем в обрез. Нужно как можно быстрее приводиться в готовность и планировать взлёт.
— Мы так никого не перехватим, — сказал Морозов, придерживая карту.
— Знаю, — ответил Назар и показал на карте проложенный маршрут вдоль берега Туниса.
Он рассказал, что есть вероятность прорыва группы бомбардировщиков.
— Ориентировочное время выхода на боевой курс 00:55 — 1:10, — произнёс Аден и начал убирать карту.
— Погоди, — остановил я его.
Я же показал, на каком рубеже стоит встречать «гостей» и что делать в условиях помех.
Нашей паре отвели роль прикрытия и целеуказания. В условиях помех и отсутствия возможности обнаружить самолёты на предельно-малой высоте, локатор на МиГ-29 единственная возможность засечь приближающиеся бомбардировщики.
— Позывные у всех простые. У моих лётчиков от 301го до 308го. У вас 309й и 310й, — подошёл к нам представитель от связистов.
Я затянул завязки на штанинах костюма ППК. В планшете записал позывные и условные команды из переговорной таблицы. Всё делалось быстро.
— Может сработать. Но вам нельзя вступать в бой, так? — спросил Аден и я утвердительно кивнул.
— Это повлечёт за собой слишком большие последствия, — появился рядом с нами Бурченко.
Давно не было такого «предстартового» волнения. Смотрю на ливийского капитана и в глазах вижу непонимание происходящего.
— Готов? — спросил я у Назара.
— Они нас увидят раньше, чем мы. Шансов немного, но страну нужно защитить.
