Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Фаербол! Боевая магия! — Вернадский щелкнул зажигалкой, и в лицо Максу полыхнуло грязное пламя.
— Блядь, откуда дезодорант? — выдохнул Максим, стремительно оставляя позиции. — Ты что, не расстаешься с ним вообще…
— Освежитель дыхания, йоу, — Фернандес игриво ухмыльнулся. — У нас же дамы.
— Ну хорошо. Хватит. Макс уронил руки, едва в силах дышать.
— Финиш хим, — проревел Вернадский. — Фаталити! И швырнул мобильник в черное весеннее небо.
— Я думал, это левый какой-то, — улыбнулся Фернандес, когда они вернулись к барной стойке. — Откуда мне знать, что это реально твоя мобила? Она старая какая-то, фак. Я думал, ты решил меня позадрачивать.
— И положил себе в карман старый телефон? — Максим уставился в потолок. — То есть, тебе назло, да? Знаешь, иди-ка ты н-на хер со своими тусовками. Он пошатнулся в сторону выхода.
— Стоять, — Вернадский мягко и цепко поймал его. — Слышь, Нечто!
— М-м? — нетрезво отозвались из-за стола.
— Иди погуляй. И тёлок забери с собой.
— М-м? — спросили чуть недовольнее.
— Фак офф отсюда, я сказал! Пшли! Бегом все! Фернандес подхватил бокал и запустил его в толпу.
— Ай! — визгнула какая-то девочка.
— М-мазафака, облил всего, — констатировал Нечто, выбираясь из-за стола. — Девочки? М-м-идем на свежий этот самый.
— Извини меня, но я т… — начал Макс, когда тяжелая дверь захлопнулась и утихли голоса.
— Всё решим, спокуха, всё будет, — Вернадский был везде сразу, он неизменно оказывался на пути Максима. — Макс. Максим, баран ты.
— Что? — Макс на секунду прекратил борьбу за отступление.
— Сейчас тебе притащат аппарат.
— Да пожалуйста, — Максим сдался. Фернандес умел не пустить.
— Сейчас, — Фернандес, тесня его назад, вынул собственный мобильник. — Чувак, без вопросов. Тебе «Сименс», правильно?
— Неправильно, — Макс отпихнул его и растерял остаток сил. Он хлопнулся на табурет, подобрал упавший бокал и плеснул себе порцию абсента. — Ты не хуже меня знаешь, что мобильный телефон — это «Нокиа». А «Сименс» — кухонные принадлежности.
— Короче, бля, — Вернадский уселся рядом. — Уже заказал. Давай выпьем.
— Давай, — устало кивнул Максим. Через три часа, когда отбыл курьер, они потерялись в запутанной беседе, настолько связной, насколько обоим позволяло опьянение.
— Я чё беру у тебя? Правильно? Чё беру у тебя? — Фернандес лизнул палец и собрал белые крупицы с барной стойки. Он сунул палец в бокал и поболтал им, растворяя наркотик. — Того, что я сам, понял, тебя тренировал.
— М-мугу. Иди ты, — сказал Макс, продираясь сквозь тяжелый хмель.
— А чё, ну реально, это же всё чисто тренинг, — Вернадский протянул руку и пихнул Максима в нагрудный карман, где у того лежал бумажник. Макса качнуло. — Ты спросишь, нафига. Нафига это мне — если я — всё равно отмажусь от любых ментов. Я объясню. Плохо это для шоу-бизнеса. Для политики, тоже…
— Нахера тебе шоу-бизнес? — хрипло спросил Максим. — Ты как будто мало исполняешь. И так мало исполняешь.
— А скажу нахера. Ни у кого, чувак, — Фернандес наклонился к нему и выставил палец. — Ни у кого тёлки не берут в рот так. Как у того, кто в шоу-бизнесе. Ага? Ага-а-а… Макс очнулся дома. Он вроде помнил, что разговор этим не закончился. И вечеринка тоже. Наверное, они двое катались посмотреть Рейв. По крайней мере, в голове Максима осталось воспоминание, как он шел, едва переставляя ноги по хрустящей весенней грязи, а вокруг тянулись пустыри, и рядом чернела недостроенная громадина, а впереди скалился арматурой уродливый строительный котлован, и Макс еще подумал: «не влететь бы туда», — и в следующий миг обнаружил себя на дне этой жуткой ямы. Он барахтался среди осколков кафеля и бетона, пытаясь выбраться наверх по осыпавшейся глине и не мог понять — «как?» Почему? С какой стати он вдруг оказался здесь? Эта часть наверняка была правдой. Ее подтверждали сбитые руки, уничтоженная обувь, штанины по колено в говне… за остальное Максим не ручался. Он знал только, что всё еще пьян до ошаления. И совершенно измотан. Макс оставил грязную одежду у порога, швырнул ботинки в мусор, вымыл руки и лицо, незаметно для себя перенесся в комнату и зарылся в гостеприимное шелковое одеяло. Но праздник не кончился даже во сне. Максим снова пил, опять ломился через пустыри, как на безумной карусели, и снова падал в бесконечные траншеи, теряя обувь и распарывая одежду в клочья. Во сне наступал день, и опять ночь, и снова был абсент, и снова утро. В который раз обнаружив себя дома, у кровати, Макс вытянул руки и повалился в небытие. Что-то было не так. Во-первых, Максим обнаружил, что лежит на полу. У Макса окаменела спина, а затылок пылал, отдавленный твердым паркетом. Во-вторых, Максим был полностью раздет, и утренний сквозняк, пробиравшийся между штор, неприятно щекотал его кожу. На столе внезапно ожил и завелся компьютер. «В-третьих, мне страшно», — подумал Макс.
— Спокойно, — пошевелил он губами. — Спокойно. Это ты сам. Ты сам настроил. Да, он сам настроил будильник. Чтобы по утрам комп автоматически грузился и включал сигнал. Какую-нибудь спокойную музыку. Настроил давно, месяц или два назад.
— Меня просто никогда нет дома, — промычал Максим и хихикнул. Вкрадчивый бас прокатился от стены к стене, и над его мягкой волной тихо задрожал женский голос. Макс открыл глаза, но моментально зажмурился. Над головой сияла люстра, и в комнате было ослепительно светло. Голос снова вступил, теперь громкий, он струился из каждой щели, ступенями поднимаясь ввысь. Ни хрена себе, бля, спокойная музыка. Она звучала не просто грустно — она была настолько депрессивной, что легко вытесняла из мира все краски, выдавливала жизненный сок, отметала всякую тень веры и грёз, оставляя лишь пустую, колючую, бессмысленную действительность. Максиму хотелось подняться на локте и вырубить компьютер нафиг, прямо из розетки, но сил не хватило даже на полный вдох. Женский голос накатывал приступами, вытесняя из комнаты воздух, и легкие Макса наполнил давящий вакуум. Голос дрожал и пузырился, набирая силу, и Максим беззвучно орал с ним под органное крещендо. Стены комнаты треснули и осыпались, и за ними был голый космос, и квадрат пола оказался вершиной железобетонной башни, которая росла и росла навстречу тесному небу. Голос подбирался к нему шаг за шагом, и Максим несся вверх, раздавленный ужасом, считая облака как этажи. Мелодия отхлынула, и видение угасало. Мелодия опять набирала силу, и Макс опять несся вверх. Он не помнил, сколько раз это повторилось. Когда Макс очнулся, за окнами давно разгорелся день. Максим рванул одеяло прочь, и ему в глаза ударило бледное солнце. Он был полностью одет, разве что брюк не хватало. И лежал в кровати, там же, где уснул. Компьютер оказался выключен. Но это не говорило ни о чем. Как и одежда на Максе. Он мог одеться и вырубить комп уже потом, и забыть об этом. Следующие три часа Максим провел у экрана, пытаясь разыскать на дисках эту чертову композицию, и не смог ее найти. И это тоже не говорило ни о чем: он мог удалить ее в пьяном бреду. Макс так и не смог установить, произошло ли всё на самом деле. Страшен был не похмельный вакуумный кошмар — Максима пугала своя неспособность отличить грёзы от воспоминаний. Насколько это далеко от шизофрении? От белой горячки? Осторожно ступая, он выбрался на кухню, подобрал с табурета брюки, каменные от сухой грязи, и распахнул дверцу стиральной машины. Вспомнив, порылся в карманах и с тенью отвращения извлек тусклый «Сименс». Подарок Вернадского. Максим уселся на табурет, закурил и набрал единственный номер в телефонной книге.
— Йо-о-о-о, — хрипло взревела трубка. — Ну че, алкаш, как добрался?
— Привет. Слышишь, Фернандес, — Макс подтянул к себе пепельницу.
— Мы как раз вчера обсуждали мои нервы… так вот, я подумал — а не трахнуть ли мне симпатичного психиатра?
— Мужика, что ли?
— Какого бля мужика? Хорошую девочку. Сможешь устроить?
— Не-а.
— Тогда пошел ты — короче, вообще, знаешь, закупайся теперь у…
— Стоп! Стоп. Неделя — решает?
— Да. Вернадский мог устроить всё.
25 мая 2005 года
— Сволочи вы, конечно, — пробормотала Лиза в ответ собственным мыслям. — Чтоб ты знал, мне позвонили из деканата на ночь глядя, все дела, срочно примите молодого человека, для нас и вас это важно. Думаю — всё, ехать с утра в нашу практикантскую конуру, но они говорят — нет, пожалуйста, в другой обстановке. А я еще думала, у тебя настоящие проблемы. Если бы знала, я тебя и на порог не пустила бы.
— Значит, мои проблемы для тебя недостаточно хороши? Я правильно понимаю? — Максим нахмурился, глянув через плечо назад.
— При чем здесь, — она потрясла увесистым пакетом, морщась от усталости. — Всё было бы хорошо, этого бы не было.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Небо падших - Юрий Поляков - Современная проза
- Дураки - Евгений Будинас - Современная проза
- Счастливые люди (сборник) - Борис Юдин - Современная проза
- Седьмое лето - Евгений Пузыревский - Современная проза
- Я буду тебе вместо папы. История одного обмана - Марианна Марш - Современная проза
- Путешествие в Город Мертвых, или Пальмовый Пьянарь и его Упокойный Винарь - Амос Тутуола - Современная проза
- Ад - Александра Маринина - Современная проза
- Дочь фортуны - Исабель Альенде - Современная проза
- Дочь полковника - Ричард Олдингтон - Современная проза