Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, я знаю об этом, но если я продам им землю, это будет уже их собственность, и я не буду иметь права голоса при решении каких-либо вопросов.
Майлс Бэрри не знал, говорить ли Недди Нолану, что он потеряет право голоса при любом покупателе, как только он продаст ее. Но вряд ли стоило это делать.
— Так что же мы скажем Киту? — спросил он с чувством безысходности.
— Нет необходимости что-либо говорить Киту — он не имеет здесь никаких прав ни на что, за исключением того, что я выделю ему сам. — Недди гордо оглядел обновленную кухню в когда-то полуразрушенном жилом доме на отцовской ферме.
— Ну хорошо, я согласен, что ему будет трудно доказать законность своих притязаний, но, как сын вашего отца, он, конечно, сможет…
— Нет, Майлс. — Недди по-прежнему был очень спокоен. — Когда я второй раз устроил его выход под залог, я был вынужден разобраться с этим вопросом. И я нашел английского адвоката, очень приятного пожилого человека. Как бы то ни было, он заставил Кита подписать бумагу, в которой говорится о том, что взамен денежного залога он отказывается от своих прав на семейное имущество. Я объяснил адвокату, что это всего лишь несколько акров неплодородной земли, но, тем не менее, это имущество. — Он улыбался, вспоминая это.
— И этот документ по-прежнему у вас, Недди?
— Да, конечно. Видите ли, Кит удрал, и я потерял деньги, а когда он опять попался, залог не вернули, так что нет дела до его вопросов.
— Я могу взглянуть на этот документ?
Недди подошел к небольшому дубовому шкафчику в углу. Внутри находились аккуратные папки, которые сделали бы честь любому офису. Через несколько секунд он нашел нужную бумагу. Майлс Бэрри взглянул на полку с папками. Он увидел, что папки были подписаны: «Страхование», «Пенсии», «Школа Святой Иты», «Медицина», «Бытовые расходы», «Ферма»… Все это принадлежало человеку, чей брат думал, что тот ничего не смыслит в серьезных делах.
Себастьян Слэттери доказал, что может составить прекрасную компанию. Джуди обнаружила, что с ним очень легко разговаривать, и к тому же он очень интересовался ее работой. Как долго она занималась иллюстрированием детских книг? Встречались ли книги, которые ей не нравились, и было ли труднее с ними работать?
Он спросил, ездила ли она во Францию на поезде под Ла-Маншем. Это было то, что он постоянно обещал себе устроить, когда в следующий раз будет в Лондоне. Он сказал ей, что у него почти нет родственников. Он был единственным ребенком, а его родители умерли. У него есть двоюродные братья, которые живут в нескольких милях отсюда, в небольшой деревне Дун, очень милом местечке. Его приглашали на открытие Центра здоровья имени Денни О’Нейла, в память об одном ирландце, который уехал в Америку. Его внук, наполовину поляк, затеял строительство Центра в его честь. Может быть, Джуди тоже захочет поехать на открытие?
— Почему вас зовут Сканк? — неожиданно спросила она.
— Честно говоря, Джуди, я не знаю. Это прозвище появилось в школе да так и приклеилось. Может быть, тогда от меня плохо пахло. Сейчас ведь от меня не пахнет плохо?
— Нет, Себастьян, нет, мне нравится ваш запах.
В этот момент вошел Кэтел Чамберс, управляющий банком.
— Добрый вечер, Сканк, добрый вечер, Джуди, — любезно поздоровался он.
— О, Кэтел, мы как раз сейчас говорили об этом. Отныне он будет называться своим настоящим именем — Себастьян. — Джуди Флинн сказала это таким тоном, как будто обращалась к классу непослушных подростков.
— Конечно, извини, Сканк, то есть Себастьян, больше этого не повторится.
И Сканк Слэттери, который носил это прозвище более тридцати лет, великодушно простил его.
На следующий день, после того, как они застелили постель миссис Флинн и усадили ее в кресло, Джуди подверглась допросу с пристрастием со стороны своей невестки Китти. Дела сейчас шли заметно лучше. Миссис Флинн в конце концов неохотно признала свою дочь и так же неохотно преодолела свою необъяснимую неприязнь к невестке. Это было заметным успехом.
Конечно, были обычные жалобы на то, что кто-то украл ее одежду, когда Джуди быстро распаковала выстиранное в салоне «Чистота и свежесть» белье.
— Ну, рассказывай! Сканк не распускал руки? — спросила Китти.
— Его зовут Себастьян, и он просто очарователен, — недовольным тоном сказала Джуди.
— Сканк? Очарователен? — Это было выше понимания Китти.
— Говорю же тебе, он больше не откликается на это дурацкое школьное прозвище.
— Потребуется время, чтобы все об этом узнали, Джуди.
— Да, и он начнет уже сегодня, он рисует новую вывеску над своим киоском.
Миссис Флинн переводила глаза с одной на другую.
— Тебе повезло, Сканк накопил много денег, — сказала она.
— Не нужно выбирать человека только потому, что он много накопил, — укоряюще заметила Джуди.
— А за что же еще ты могла его выбрать? Он хорошо бьет чечетку? — спросила мама, и почему-то, по какой-то непонятной причине, это показалось всем очень смешным.
Кэтел Чамберс был озабочен, поскольку Недди Нолан брал взаймы такую сумму. Конечно, в качестве гарантии служила его ферма, но, тем не менее, это были большие деньги. И это совершал человек, всегда хорошенько размышлявший перед тем, как купить пару обуви в магазине дешевых товаров.
— Можно мне узнать, для чего это, Недди? — спросил Кэтел.
— Это для моих консультантов, — объяснил Недди.
— Господи, какого рода консультацию вы хотите получить за такую сумму? — Кэтел был в замешательстве.
— Хорошие эксперты стоят дорого, — сказал Недди, словно считая это достаточным объяснением.
— Смотрите, чтобы это не оказались недобросовестные консультанты, которые просто вытянут у вас деньги. — Кэтел искренне переживал за Недди, так же как и за свой банк.
Кэтел пришел к адвокату Майлсу Бэрри.
— Майлс, я не хочу вмешиваться в отношения между адвокатом и клиентом, но кто эти консультанты у Недди Нолана?
— Консультанты? — Майлс Бэрри не понимал, о чем идет речь.
— Ну да, люди, которым он, по-видимому, собирается выплатить крупный гонорар.
Майлс почесал в затылке.
— Бог его знает, кто это. Я не посылал ему ни одного счета, он вряд ли пригласит другую юридическую фирму, не сообщив мне. Я не знаю, о чем идет речь, Кэтел, я действительно не знаю.
В день посещений Лили Райан и ее сын Донал пришли в тюрьму. На этот раз они решили пойти без священника.
— Если я вам понадоблюсь, я буду недалеко. Мне нужно повидать в тюрьме еще одного человека, — предупредил он.
Отец Флинн был очень недоволен беседой с бедной Беккой Кинг, которая, похоже, сходила с ума. Она была приговорена к очень длительному сроку заключения за соучастие в убийстве соперницы в любовном треугольнике. Она совершенно не испытывала раскаяния, повторяя вновь и вновь, что это должно было быть сделано. Он надеялся, что она не будет опять просить его договориться о разрешении сыграть в тюрьме свадьбу с этим молодым человеком, мысли о котором превратились в навязчивую идею. С молодым человеком, который ни разу не навестил ее в тюрьме, не говоря уж о свадьбе. Но сегодня что-то изменилось. Она написала обращение к святой Анне и хотела, чтобы ее записка была прикреплена у статуи на всеобщее обозрение.
Она показала ее священнику. Это была фотография Габриель Кинг, ее матери, под которой было написано: «Святая Анна, пожалуйста, жестоко накажи эту женщину за то, что она погубила жизнь своей дочери. А если кто-то из твоих поклонников встретит ее на улицах Россмора, пусть плюнет в нее от твоего имени».
Отец Флинн почувствовал себя очень старым и усталым. С серьезным видом он заявил, что сделает это сегодня же, в первую очередь.
— Она должна висеть на таком месте, чтобы каждый мог ее увидеть, — обратилась к нему Бекка, когда он уходил.
— Я повешу ее на достойное место, Бекка, — пообещал он.
Когда он уходил, к нему подошла Кейт, одна из надзирательниц:
— Вы добрый человек, святой отец, не расстраивайте ее.
— Вы считаете, что я это выброшу? — спросил отец Флинн.
— Конечно, считаю, но подождите, пока не придете домой, а там сожгите в печке. Это лучше, чем оставлять ее здесь, где каждый может ее подобрать.
Отец Флинн положил фотографию в бумажник, рядом с чеком, который прислали из Лондона этим утром. Это были деньги, оставленные умершей женщиной, Элен Харрис. Она хотела поблагодарить святую Анну за то, что она вняла ее молитвам по поводу благополучных родов двадцать три года назад. Пусть священник потратит так, как считает нужным в ее честь.
Он сел на деревянную скамейку на случай, если позже понадобится Лили Райан, и стал размышлять о роли священника в современном обществе. К тому времени, когда вышли Лили и Донал, к каким-либо удовлетворительным выводам он не пришел.
- Небесный лабиринт. Искушение - Мейв Бинчи - love
- Холодный зной - Мейв Бинчи - love
- Станцуем, красивая? (Один день Анны Денисовны) - Алексей Тарновицкий - love
- Мадам посольша. Женщина для утех - Ксавьера Холландер - love
- Обреченная на счастье - Елена Богатырева - love
- Прыжок в бездну - Оксана Подольская - love
- Перевал - Николас Эванс - love
- Встреча с любовью - Конни Мейсон - love
- Предчувствие перемен - Генриетта Рейд - love
- Где-то возле консерватории - Юрий Нагибин - love