уже четвертый год терпим. Наши потери в 5–10 раз больше, чем потери Израиля. Мы постоянно подвергаемся массированным бомбардировкам, но мы терпим. Когда нами был сбит первый израильский «Фантом», то вся Америка всполошилась, все американские деятели, начиная с Никсона, заявили о том, что они не допустят, чтобы израильские самолеты сбивались нашей артиллерией. Наш народ терпелив и мужествен, и наша стратегия именно на этом и базируется. Но положение очень сложное. Борьба идет не только на канале, но и в Каире, там ведет борьбу внутренняя реакция. Израильские руководители открыто заявляют, что они полностью опираются на США. На этом строится их стратегия. Я не верю американцам, которые считают, что мы должны уплатить большую цену за политическое урегулирование, а именно поступиться своими территориями. Я возлагаю большие надежды на то, что наше сотрудничество приведет нас к положительному решению этого вопроса.
У меня есть предложение, хотя я прекрасно знаю, что перед вами стоят сотни проблем, чтобы каждые 2–3 месяца Али Сабри приезжал в Москву с тем, чтобы детально информировать вас о нашем военном и политическом положении.
Л. И. Брежнев. Мы всегда оказывали нашим друзьям не только большое радушие, но посильную помощь.
Желаю вам счастливого пути и больших успехов в вашей благородной деятельности.
* * *
Советские руководители сердечно простились с президентом Насером и членами египетской делегации.
Запись переговоров оформил первый секретарь ОБВ МИД СССР Ю. Смирнов.
РГАНИ. Ф. 80, оп. 1, д. 603. Л. 43–90.
Телеграмма Г. А. Насера советскому руководству
Получено Протокольным отделом МИД СССР
18 июля 1970 года в 12.00
Перевод с арабского
ТЕЛЕГРАММА
Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу,
председателю Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорному, председателю Совета Министров СССР
А. Н. Косыгину
Возвращаясь на родину, я счастлив выразить всем вам, дорогие друзья, самую глубокую благодарность и высокую признательность за внимание, которое вы оказали нам во время нашего пребывания на земле великого советского народа.
Дорогие друзья, период нашего пребывания в Советском Союзе я рассматриваю как период, который ознаменовался как достижениями в работе, так и дальнейшим укреплением уз советско-арабской дружбы, которая в настоящее время является одним из самых ярких проявлений борьбы против империализма и его планов, направленных на установление своего господства и эксплуатации.
Наши встречи в Москве и работа, проделанная в течение прошедших трех недель, явились новым и мощным вкладом в дело укрепления освободительного движения. Наша нация гордится постоянной поддержкой, которую она получает со стороны Советского Союза и которую я лично наблюдал как со стороны народа, так и официальных лиц в вашей славной столице.
Мы высоко ценим тот факт, что вы находитесь вместе с нами в труднейших условиях, переживаемых нашей нацией. Мы также высоко ценим ваш решающий вклад в дело поддержки принципиальной позиции, занимаемой арабской нацией в своей борьбе против израильской агрессии, поддерживаемой силами международного империализма, равно как и ваше глубокое понимание существа ее позиции, которая заключается в том, что мир на Ближнем Востоке может быть достигнут лишь на справедливой основе и при условии полного вывода войск агрессора и восстановления законных прав палестинского народа, что является условием прочного и постоянного мира.
Еще раз выражаю вам свою благодарность, самые искренние приветствия и пожелания вам счастья и процветания.
Гамаль Абдель Насер
Борт самолета, 17 июля 1970 года
АВПРФ. Ф. 87, оп. 31, п. 67, д. 7. Л. 120–121.
Последняя встреча
Из книги М. Х. Хейкала «Сфинкс и Комиссар»
Насер должен был побывать в Москве начиная с 29 июня 1970 года. <…>.
Находясь в Москве во время последнего визита, Насер сказал Брежневу о своем намерении публично поддержать инициативу Роджерса. Брежнев был удивлен. Как Насер может согласиться, по словам Брежнева, «с американским флагом над ней?» Насер объяснил, что поскольку на ней американский флаг, инициатива может быть полезной. Он чувствовал, что для Египта открывается новая глава. Война на истощение вдоль Суэцкого канала продолжалась уже почти целый год. Она дорого стоила Египту, особенно в результате воздушных налетов на гражданские объекты в Дельте и тяжелых потерь в рабочей силе на строительстве сооружений вдоль западного берега канала. Но она была даже дороже для Израиля, где было много горя из-за почти ежедневных сообщений об убитых и раненых. Было известно, что Израиль выступает за прекращение огня, а прекращение огня была выгодно и Насеру. Оно дало бы возможность завершить создание ракетной стены и сконцентрироваться на приготовлении к освобождению потерянной Египтом территории, планы которого уже получили кодовое название «Гранит один».
Брежнев понял аргументы Насера в поддержку миссии Роджерса, но, вероятно, не был полностью убежден. Во время этого визита в Москву он сказал Насеру, что полностью поддерживает египетскую точку зрения, что он думает, что израильтяне никогда не уйдут, если их не заставить, и что их поддерживают американцы.
И хотя русские начали придерживаться более реалистичной оценки намерений американцев, они остались убеждены в том, что Ближний Восток настолько важен американцам, что было бы весьма опасно слишком давить на них в этом вопросе. Словом, Советский Союз был готов предоставить ограниченную поддержку арабам, когда они атакуют Израиль, и таким образом нарушить американские интересы на Ближнем Востоке, в то время как американцы были готовы предоставить неограниченную поддержку Израилю, когда он атакует арабов, и тем самым ослабить интересы Советского Союза.
Я думаю, что русским было нелегко терпеть прямые контакты Египта с американцами, когда они начались. Они с подозрением наблюдали за происходящим и хотели бы знать всё. Например, когда Джозеф Сиско прилетал в Каир, русские попросили показать им стенограмму его встречи с Насером. Насер сказал, что подробно расскажет об этой встрече советскому послу, что он и сделал, но отказал передать стенограмму. Русские должны были бы понять, как и мы, что американцы оставили лишь одно окошко в окружении Египта, и что если Насер нырнет в него и решит, что ближневосточное урегулирование может быть достигнуто только с помощью Америки и на американских условиях, одним из последствий этого будет полное отстранение Советского Союза. <…>
Это произошло в 1970 году, когда я согласился стать министром информации и сопровождал Насера в его визите в Москву в июле того года. Одним из вопросов, обсуждавшихся с советскими руководителями, был наш запрос увеличить число военных экспертов. Мы хотели, чтобы они были даже на уровне батальонов. Брежнев не был готов согласиться с этим. «Мы полагаем, — сказал он, — что если в Египте будет слишком много наших советников, народное мнение может повернуться против них. Люди могут начать называть это „неоимпериализм“». Насер заверил его, что этого не случится. «Я
