Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наутакин принял нас в своем дворце радушно. Некода принес ему хороший подарок и показал образчики своих товаров, они установили цену и договорились, что на следующий день товары будут перенесены в дом, который наутакин велел предоставить некоде и его людям на время до их отбытия в Китай. Покончив с этим, наутакин опять заговорил с нами и стал обстоятельно расспрашивать нас о многих вещах. Поняв, чем ему можно угодить, мы сообразно с этим и строили свои ответы, не слишком точно придерживаясь истины. Впрочем, это относилось лишь к известным вопросам, отвечая на которые нам пришлось прибегнуть к некоторому вымыслу, чтобы не уронить в его глазах достоинство нашей родины.
Первый вопрос был таков: правда ли, что Португалия, как говорили ему китайцы и лекийцы, и величиной своей, и богатствами превосходит Китайскую империю? Это мы подтвердили. Второй — правда ли то, в чем его уверяли, а именно, что король наш силой оружия покорил большую часть света? На это мы тоже ответили, что это соответствует действительности. А третий — правда ли, что король наш владеет большим количеством золота и серебра и у него якобы две тысячи кладовых наполнены ими до потолка? На последний мы ответили, что точно сказать не можем, две ли их тысячи, ибо земля и королевство столь велики и в нем такое количество сокровищ и народов, что трудно ответить что-либо определенное. Этими и подобными вопросами он задержал нас на два часа с лишним и в заключение сказал своим:
— Без сомнения, не может почитать себя счастливым ни один царь, имеющийся сейчас на земле, если он уже не является или не собирается стать вассалом столь великого монарха, каков император этих людей.
И, отправив на джонку некоду с его людьми, он попросил нас провести этот вечер с ним, ибо никак не мог насытиться рассказами о многих вещах этого мира, узнать о которых ему не терпелось, и добавил, что наутро прикажет отвести нам помещение поблизости с собой, ибо здесь лучшее место в городе. Мы охотно согласились, а он отправил нас к одному купцу, который оказал нам самое широкое гостеприимство, приютив нас как на эту ночь, так еще на двенадцать суток, что мы провели в городе.
Глава CXXXIV
О чести, оказанной наутакином нашему хорошему стрелку из мушкета, и о том, к каким последствиям это привело
На следующий день китайский некода выгрузил на берег все свои товары, как приказал ему наутакин, и сложил их в помещения, которые для этого ему отвели. Весь товар был распродан за три дня, как потому, что его было немного, так и потому, что люди здесь в нем очень нуждались. На нем пират нажился столько, что возместил потерю двадцати шести судов, которые забрали у него китайцы; товары у него брали немедленно и за любую цену, какую бы он ни назначил. Нам он признался, что, имея товаров всего на две тысячи пятьсот таэлей, выручил за них больше тридцати тысяч. Мы, трое португальцев, поскольку торговать нам было нечем, проводили время, ловя рыбу, охотясь и осматривая пагоды, которые отличались большой величественностью и богатством; бонзы их (так они называют своих священников) принимали нас хорошо, потому что все японцы по природе своей доброжелательны и общительны. От безделья один их наших, по имени Диого Зеймото, развлекался стрельбой из сохранившегося у него мушкета, так как питал к ней большую склонность и изрядно наторел в этом деле. Как-то раз он отправился охотиться на болото, где в изобилии водилась всевозможная дичь, и настрелял там двадцать шесть уток. Японцы, увидев новый и доселе неведомый им вид стрельбы {233}, немедленно донесли наутакину, который в это время смотрел, как гоняют приведенных из-за моря коней. Последний, весьма изумленный сообщением, тут же отправил человека на болото за португальцем, и когда тот появился с ружьем на плече и с сопровождавшими его двумя китайцами, которые несли настрелянных уток, пришел в величайшее восхищение, ибо ко всему необычному у него был чрезвычайный вкус. Дело в том, что в этих краях еще никогда не видели огнестрельного оружия и не могли понять, что оно собою представляет, равно как и не знали секрета пороха, а потому все в один голос решили, что это колдовство. Зеймото, видя всеобщее изумление и восторг наутакина, сделал в его присутствии три выстрела, убив одного коршуна и двух горлиц. Не буду тратить лишних слов на то, чтобы заверять читателя в правдивости того, что я повествую, и расписывать во всех подробностях невероятные последствия, к которым привела охота Зеймото. Скажу только, что наутакин тут же посадил последнего на круп своего коня и в сопровождении огромной толпы и четырех стражей, вооруженных дубинками с железными набалдашниками, отправился во дворец, причем велел стражам возглашать: «Наутакин, князь всего острова Танишума и хозяин наших голов, приказывает и желает, чтобы все до единого, населяющие эту расположенную между двумя морями землю, чтили и почитали шеншикожина с края света; ибо отныне он объявляет его своим родичем и равным фашаранам, восседающим с ним рядом, а кто не захочет подчиниться этому приказу его по доброй воле, потеряет голову». На что весь народ громко и нестройно ответил: «Да будет так вовеки». Когда Зеймото, торжественно сопровождаемый, доехал до первого двора княжеских хоромов, наутакин соскочил с коня и, взяв его за руку и не отпуская от себя, повел во дворец, в то время как мы оставались позади. Во дворце он отвел его в собственные покои и усадил за свой стол; а в знак особого почета предложил ему переночевать в одном с ним покое. И впредь он оказывал ему больше внимания, чем кому бы то ни было; нам тоже благодаря ему перепадали кое-какие милости.
Зеймото, видя, что ничем иным он не может доставить большее удовольствие наутакину и достойно отплатить за оказанные милости, преподнес ему свое оружие. Сделал он это, вернувшись как-то раз с охоты, на которой настрелял большое количество голубей и горлиц. Наутакин принял подарок как величайшую драгоценность, заверил Зеймото, что мушкет дороже ему всех сокровищ Китая, и в благодарность велел выдать ему тысячу таэлей серебром, настоятельно прося его показать, как делают порох, ибо без него мушкет окажется бесполезным куском железа. Зеймото обещал выполнить его просьбу и обещание свое сдержал. И так как отныне главной радостью и развлечением наутакина было стрелять из мушкета, приближенные его, видя, что ничто иное не может так его порадовать, как это развлечение, приказали по образцу подаренного мушкета изготовить другие, такие же, что и было вскорости выполнено. Увлечение этим оружием и любопытство к нему росло не по дням, а по часам, и когда мы через пять месяцев с половиной покинули этот остров, там уже было свыше шестисот мушкетов. А когда меня в последний раз послал туда вице-король дон Афонсо де Норонья с подарком королю Бунго {234}, что произошло в 1556 году, японцы уверяли меня, что в городе Фушеу {235}, столице этого государства, мушкетов уже имеется тридцать тысяч {236}. Я очень удивился тому, что их стали столь быстро производить, на что некоторые купцы, люди благородные и почтенные, сказали мне, что на всем японском острове мушкетов уже более трехсот тысяч и что они сами купили их двадцать пять тысяч у лекийцев за шесть поездок, совершенных на их остров. Итак, благодаря одному-единственному мушкету, который Зеймото с самыми лучшими намерениями, из дружбы подарил наутакину, чтобы как-то отплатить ему хотя бы отчасти за оказанные ему почести и милости, как я уже раньше говорил, огнестрельное оружие настолько размножилось в этой стране, что нет деревни, ни местечка, какими бы незначительными они ни были, где бы не оказалось свыше сотни мушкетов, а уж в крупных и значительных городах иначе их не считают, как на многие тысячи. Из этого явствует, какого рода люди эти японцы и какую приверженность они имеют к военному делу, которое доставляет им больше удовольствия, чем всем прочим доселе известным народам.
Глава CXXXV
Как наутакин велел показать меня королю Бунго, что я увидел и что со мной приключилось, прежде чем я прибыл туда, где он находился
Мы уже двадцать три дня жили в свое удовольствие на острове Танишума, отдыхая и занимаясь рыбной ловлей и охотой, к которым японцы имеют большую склонность, когда в порт к нам зашел корабль из королевства Бунго, на котором прибыло большое количество купцов. Как только они сошли на берег, они явились с подарками к наутакину, как это у них принято. Вместе с ними прибыл с сопровождавшей его челядью и один пожилой человек, которому все оказывали большое почтение. Опустившись на колени перед наутакином, он передал ему письмо короля Бунго и богато отделанный золотом меч, а также коробку с веерами, которую наутакин принял с превеликими церемониями. Последний, подробно расспросив посла о разных делах, прочел письмо короля и, уразумев содержание его, некоторое время пребывал в задумчивости, после чего, отпустив посла и приказав принять его с должными почестями, велел нам явиться к нему и, подав знак толмачу, находившемуся немного поодаль, сказал нам:
- Письма - Екатерина Сиенская - Европейская старинная литература / Прочая религиозная литература
- Мемуары - Гасьен де Куртиль - Европейская старинная литература
- Гаргантюа и Пантагрюэль - Франсуа Рабле - Европейская старинная литература
- Кентерберийские рассказы. Переложение поэмы Джеффри Чосера - Питер Акройд - Европейская старинная литература
- Хроники длинноволосых королей - Сборник - Европейская старинная литература
- Избранное - Франсиско де Кеведо - Европейская старинная литература
- Комедия ошибок - Шекспир Уильям - Европейская старинная литература
- Эдип в Колоне - Софокл - Европейская старинная литература
- Песнь о Роланде - Средневековая литература - Европейская старинная литература
- Тристан и Изольда - Жозеф Бедье - Европейская старинная литература