Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О, ты напугал меня до смерти, господин Ваймс.
– Извини, Редж, – ответил Ваймс.
– Конечно, когда я сказал, что ты напугал меня до смерти… – начал зомби с мрачным видом.
– Да, Редж, я понимаю. Там внизу все тихо и спокойно, да?
– Очень спокойно, сэр, очень спокойно. Впрочем, к началу следующего года придется обзавестись новым гробом. Нынешние так недолговечны.
– Вряд ли кто-то из похороненных задумывается о долговечности, Редж, – заметил Ваймс.
Редж принялся аккуратно закапывать могилу.
– Знаю, все считают это странным, но мне кажется, я действительно многим им обязан, – сказал он. – Всего один день в году, но это своего рода… солидарность.
– Типа как лежишь заупокой? – спросил Ваймс.
– Что, сэр?
– Да я-то не против, – весело сказал Ваймс.
Вот он и наступил, идеальный момент. Даже Редж, хлопотавший вокруг могилы, тщательно разравнивая и приглаживая грунт, не мог испортить эту минуту.
Метельщик сказал, что придет время, когда все станет ясно. Идеальный момент.
Те, кто лежал в этих могилах, умерли не напрасно. Все говорило сейчас Ваймсу об этом: лучи заката, восходящая луна, аромат сигары, тепло, разливающееся по обессиленному телу.
История всегда найдет выход. События изменились, но мертвые остались прежними. Их жизнь закончилась в подлом, бесчестном бою, который стал крошечным пятнышком на исторической картине, но сами они не были ни подлыми, ни бесчестными. Они не сбежали, хотя могли, и никто бы не упрекнул их за это. Они остались, и, может быть, они видели свой путь так же ясно, как Ваймс сейчас. Они остались не потому, что хотели стать героями, это просто была их работа, которую они делали…
– Ну, я пойду, сэр, – сказал Редж, положив лопату на плечо. Его голос прозвучал словно откуда-то издалека. – Сэр?
– Да, Редж, хорошо. Спасибо тебе, – пробормотал Ваймс.
Сквозь розовую пелену идеального момента он видел, как капрал зашагал по темнеющей дорожке к городу.
Джон Киль, Билли Букли, Гораций Масхерад, Дэй Дикинс, Сесил Хлопман по прозвищу Пятак, Нед Тренч и, формально, Редж Башмак. Вероятно, не больше двадцати человек во всем городе наберется таких, кто знал их по именам. Никто так и не поставил им памятников, не развесил мемориальных досок. Чтобы знать их, нужно было быть там.
И уж кто-кто, а Сэм Ваймс там был. Даже в двух экземплярах.
Солнце садилось, наступала ночь. Она медленно выходила из теней, где пряталась от дневного света, растекалась лужицами, которые сливались в озера мрака. И чувства Ваймса обострялись и ширились по мере того, как вокруг разливалась тьма, словно гигантский темный кот расправлял длинные усы.
За воротами кладбища постепенно стихал городской шум, хотя Анк-Морпорк никогда по-настоящему не спал. Вероятно, боялся.
В странном умиротворении, охватившем Ваймса, ему казалось, что он слышит все-все, как в ту страшную минуту на улице Героев, когда история пришла взять свое. Слабое потрескивание остывающих камней в стене, шорох оседающей земли в опустевшей могиле Реджа, легкий шелест высокой травы вокруг могил… тысячи едва различимых звуков, составляющих ограниченный в пространстве хитросплетенный островок тишины. Это была песня тьмы, и в ней, на пределе восприятия, возник диссонансный аккорд.
Так… Он выставил охрану у дома, поручив ее самым надежным своим людям, тем, кому можно доверять, кто не заскучает на посту, а сохранит бдительность всю ночь напролет. Ему даже не пришлось объяснять, насколько это важно. Значит, о доме можно не беспокоиться. Охрана участков тоже удвоена…
Что-то было не так с могилой Киля. На ней всегда лежало яйцо, каждую годовщину, словно шутливый привет из далекого прошлого. А сейчас виднелись лишь осколки скорлупы…
Ваймс наклонился вперед, и клинок просвистел над его головой.
Но зверь был настороже. Зверь не задумывался о стойках и защите. Зверь вообще не думал. Он всегда нюхал воздух, всматривался в темноту и пробовал на вкус ночь, и это зверь заставил Ваймса сунуть руку в карман, прежде чем наклониться.
Пригнувшись, он развернулся и ударил Карцера по коленной чашечке одним из лучших изделий госпожи Пособи. Раздался хруст, Ваймс выпрямился, бросился вперед и повалил Карцера на землю.
Он дрался бездумно и свирепо. Зверь сорвался с цепи и хотел только убивать. Нечасто Ваймсу казалось, что ему выпал шанс сделать мир лучше, но сейчас он не сомневался в этом. Наконец-то все было предельно ясно.
И предельно трудно. Когда Карцер упал, его меч отлетел в густую траву. Но Карцер был крепок, как тиковое дерево, и сдаваться не собирался. Очень трудно голыми руками убить человека, который не хочет, чтобы его убили.
Ваймс сбросил с руки кастет, потому что кастет мешал ему вцепиться Карцеру в глотку. Хотя задушить мерзавца тоже не удалось – Карцер попытался большим пальцем выдавить Ваймсу глаз.
Они покатились среди могил, царапаясь и извиваясь в тщетных попытках заполучить преимущество. Кровь заливала левый глаз Ваймса. Его ярости достаточно было бы и секунды, чтобы взять верх, но в этой секунде ему было отказано.
Он перекатился еще раз и, вытянув руку, нащупал на земле брошенный меч. И когда Ваймс снова вскочил на ноги, он уже был вооружен.
Откатившись в сторону, Карцер тоже поднялся – удивительно проворно для человека, у которого только одно здоровое колено. Ваймс увидел, что он схватился за ветвь цветущей сирени, на темную землю посыпались благоухающие лепестки.
Шорох металла, блеск лезвия в темноте. Карцер захихикал, словно говоря: «Неплохо веселимся, да?»
– И кто же меня сегодня арестует? – спросил он, когда оба немного отдышались. – Сержант Киль или командор Ваймс?
– А кто сказал, что тебя арестуют? – откликнулся Ваймс. – Я имею право на самооборону, Карцер.
– О да, еще недавно ты имел на нее право, господин Ваймс, – хмыкнула тень. – А теперь я стою перед тобой. – Что-то со звоном упало на гравийную дорожку. – И я не вооружен, ха-ха. Бросил на землю последнее оружие. А безоружного убивать нельзя, господин Ваймс. Ты должен меня арестовать, притащить к Витинари. Чтобы тот выслушал меня, ха-ха. Ты не можешь убить меня прямо здесь.
– Мне все равно, что ты болтаешь, Карцер.
– Тогда лучше убей меня, господин Ваймс. У меня нет оружия. И бежать я не могу.
– У тебя всегда есть еще один нож, Карцер, – сказал Ваймс, пытаясь заглушить в себе рев зверя.
– На этот раз нет, господин Ваймс. Да ладно тебе, господин Ваймс. Попытка не пытка, верно? Каждому надо дать шанс, а? Никаких обид?
В этом был весь Карцер. Никаких обид. Дать шанс. Попытка не пытка.
В его устах правильные слова превращались в грязные ругательства.
Ваймс подступил на шаг.
– У тебя есть прекрасный дом, где тебя ждут, господин Ваймс. А что есть у меня?
Он умел говорить убедительно. Такой кому хочешь мозги запудрит. И ты даже забудешь о тех, кого он убил.
Ваймс многозначительно посмотрел ему под ноги.
– Ой, извини, я прошел по твоей могиле, – сказал Карцер. – Не хотел тебя обидеть.
Ваймс промолчал. Зверь завыл. Зверь хотел заставить этот рот умолкнуть навсегда.
– Ты не станешь меня убивать, господин Ваймс. Только не ты. У тебя есть значок. Ты ведь не такой, господин Ваймс.
Ваймс не глядя сорвал с себя значок.
– Да, я понимаю, ты хочешь меня напугать, господин Ваймс, и многие сказали бы, что ты имеешь на это полное право. И догадайся, что я сейчас сделаю? Брошу на землю еще один нож, ха-ха, ты ведь знал, что у меня есть еще один, верно?
Все дело в голосе. Из-за этого голоса начинало казаться, будто все, что ты знаешь, не более чем ложь.
– Ладно, ладно, я вижу, что ты расстроен, ха-ха, неудивительно, и тебе известно, что у меня всегда есть третий нож, смотри, его я тоже бросаю на землю…
Ваймсу оставалось сделать всего пару шагов.
– Вот так, господин Ваймс. Больше никаких ножей. Сбежать я не могу. Сдаюсь. На этот раз без подвоха. Сдаюсь, понятно? Просто арестуй меня. В память о прошлом, а?
Зверь внутри Ваймса истошно завопил. Никто не скажет Ваймсу дурного слова, если он лишит палача десяти долларов и бесплатного завтрака, вопил зверь. И да, убить Карцера сейчас одним ударом меча значит подарить ему легкую смерть, ведь любой палач знает, что казнь может быть разной, и во всей стране не найдется палача, который позволит такому подонку умереть без мучений. Боги тому свидетели, он заслуживает…
…но молодой Сэм смотрел на Ваймса через тридцать разделявших их лет.
Стоит человеку сломаться, ломается все. Так устроен мир. Да, обстоятельства могут тебя согнуть, а если хорошенько припечет, то и скрутить в бараний рог. Но нельзя, чтобы они тебя сломали. Потому что сломаешься ты – и начнет рушиться все, пока вообще ничего не останется. Все решается здесь и сейчас.
Ваймс опустил меч.
Карцер вскинул на него глаза и произнес с усмешкой:
– Знаешь, ха-ха, терпеть не могу яйца без соли…
- Названые братья. Сумеречные звери - Мария Зайцева - Боевая фантастика / Городская фантастика / Любовно-фантастические романы
- Чуть-чуть потерпеть - Сергей Савин - Городская фантастика / Ужасы и Мистика
- Рассказы (фанатские переводы) - Джим Батчер - Городская фантастика / Детектив / Ужасы и Мистика
- Алый Крик - Себастьян де Кастелл - Героическая фантастика / Городская фантастика / Фэнтези
- Я, два вампира и дракон - Элис Айт - Городская фантастика
- Помолодевший мастер войны — 4 - Кирилл Неумытов - Альтернативная история / Боевая фантастика / Городская фантастика / Периодические издания / Фэнтези
- Мятежный князь. Том 5 - Яростный Мики - Боевая фантастика / Городская фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Касгор - Tom Paine - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Городская фантастика
- Хроники Рея Брауна. Касгор - Tom Paine - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Городская фантастика
- Радужный кот - Виталий Олегович Лесков - Городская фантастика / Детская фантастика / Фэнтези