Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Савелий нахмурился, в последнее время он и сам испытывал нечто подобное. Образно выразился господин Барановский, ничего не скажешь!
— Но, собственно, что вы хотите от меня?
— А вы не догадываетесь?
— Ничуть!
— У меня такое ощущение, что за графом д'Артуа немалое криминальное прошлое. Ведь он как-то совершенно неожиданно появился в Париже. А потом, впрямь ли он тот, за кого выдает себя? — прищурился Тимофей Барановский.
— У вас действительно есть основания, чтобы сомневаться в этом?
— И немалые! — заверил Барановский. — Мне нужна ваша помощь. Я знаю, что у вас большие связи в криминальном мире. Ведь можно выяснить, откуда он взялся. И, когда мы узнаем все темные стороны его биографии, можно будет держать его в узде.
— Это что — шантаж?
— Если хотите, да!
— Господин Барановский, вы меня не за того принимаете. Разве я похож на шантажиста?
— Не отказывайтесь, Савелий Николаевич, подумайте! — взмолился Барановский, сцепив ладони в замок. — Ведь вы уже однажды помогли мне и выкрали у него картину!
Савелий нахмурился:
— Артуа узнал, что его провели, и убил того эксперта, который ее оценивал.
— Ну, вот видите! — почти радостно выкрикнул Барановский. — Я же сказал, что это очень страшный человек. Савелий Николаевич, я отчетливо чувствую большие деньги! А чутье меня никогда не подводило. Из него можно будет вытянуть столько денег, что их еще хватит на ваших внуков! И не нужно будет трясти отмычками и рисковать понапрасну, он сам выложит вам деньги.
Вышли на улицу, освещенную фонарями. Метрах в тридцати от них, заложив руки за спину, прогуливался полицейский. Взглянув на приближающуюся странную пару, он зашагал прежним маршрутом, вдоль улицы. Судя по его размеренной походке, мужчины не вызывали у него никакого опасения. Хотя только сейчас Савелий осознал, как нелепо он в своем маскарадном костюме выглядит рядом с респектабельным Барановским.
— И сколько же вы хотите получить с него? Барановский, поджав нижнюю губу, задумался. Чувствовалось, что этот вопрос для него не праздный и размышлял он над ним не единожды.
— Думаю, что он может дать нам по два миллиона франков, — наконец сказал Барановский.
Савелий сдержал улыбку:
— Сумма большая. И вы всерьез хотите получить эти деньги?
— Если вы, конечно, поможете мне в этом.
— Вам придется разбираться как-нибудь самостоятельно. Увольте! — И, не прощаясь, Савелий зашагал по улице.
— Савелий Николаевич, — крикнул Барановский. Родионов невольно обернулся. — Я бы на вашем месте не отказывался! Такие люди, как он, понимают только силу. А потом, вы не боитесь, что в следующий раз на пороге дома может оказаться ваша собственная голова? — Савелий замедлил шаг. — Я понимаю, вам нужно подумать, давайте с вами встретимся послезавтра, скажем, часов в шесть вечера, на площади Согласия. Обещаете?
— Я подумаю! — сказал Савелий.
— Если говорить откровенно, я кое-что о нем узнал, но этого недостаточно. Все это произошло очень давно и теряет свою силу. Если вы придете, я расскажу вам о «благородном» графе такое, что у вас от страха просто выпадут волосы! — Вы меня напугали, — скривился Савелий.
Барановский нахмурился:
— Вижу, что мне вас не заинтересовать. Если со мной все-таки что-то случится, конверт с документами передадут вам.
Полицейский развернулся и с интересом посмотрел в их сторону. Все-таки эта нелепая пара заинтересовала его.
Не прощаясь, Барановский развернулся и, помахивая тростью, заторопился в противоположную сторону.
* * *Весь следующий день, на радость Елизавете, Савелий не выходил из квартиры. Девушка, обрадовавшись нежданному празднику, льнула к нему разнеженным котенком. Ожидания Елизаветы Савелий не обманул, и почти все время они провели в объятиях друг друга.
Однако разговор, состоявшийся с Барановским накануне, не отпускал Родионова. Мысленно он неоднократно возвращался к нему. Как бы он ни относился к Барановскому, но правда в его словах присутствовала, стоило только присмотреться к личной жизни графа д'Артуа. Точнее, о ней практически ничего не было известно. Свою молодость он провел за пределами Франции и в Париже появился словно бы из ниоткуда лет пять назад. Поселился в замке, который принадлежал его предкам, и вел вполне аристократический образ жизни, покровительствуя художникам и коллекционируя картины. Он был холост, ходили слухи, что он не гнушался расположением молодых артисток кордебалета, и ни одна из них не могла претендовать на главную партию, не побывав в постели стареющего графа.
Во всех отношениях д'Артуа представлялся весьма любопытной личностью. Интересно, что же такое хотел сообщить господин Барановский о графе? Савелий вдруг осознал, что предстоящей с ним встречи дожидается с особым нетерпением.
До назначенного времени оставалось два часа, стоило подумать о гардеробе. В этот раз Савелий решил вырядиться в рабочего. Для этой цели подойдут старенький сюртук и мятые штаны. Таких типажей — половина Парижа, так что на него вряд ли кто обратит внимание. А вот бородку стоит приклеить немного другую.
— Господи, боже мой! — неожиданно вздохнула за спиной Елизавета, зашуршав газетой. — Думала, что мы приехали в цивилизованный город, где нет никакой преступности, а тут творятся такие невообразимые зверства. И это все за последний месяц!
— Что там? — повернулся Савелий к Лизе.
— В семнадцатом квартале на пороге одного дома нашли отрубленную голову. Ее положили в корзину и заложили букетами хризантем.
Савелий мгновенно отложил в сторону свой маскарад.
— Дай мне газету!
— Что с тобой, Савелий, — Елизавета протянула ему газету, — ты изменился в лице.
— Ничего… Тебе показалось. Это сегодняшняя газета?
— Да, — удивленно пожала плечами Лиза. — Я купила ее сегодня утром в киоске, когда ты еще спал.
На первой странице сообщалось о произошедшем преступлении. Фотография пугала своей реалистичностью. Сразу было видно, что на этот кадр фотограф-криминалист перевел немало магниевого порошка и потратил изрядное количество времени. Крупным планом была запечатлена корзина, из которой неряшливо торчали жиденькие букетики хризантем. Часть из них прикрывала отрубленную голову. Заголовок сообщал: «ОЧЕРЕДНОЕ УБИЙСТВО В ПАРИЖЕ!» А ниже, более мелким шрифтом, сообщалось: «…Вчера, около шести вечера, на берегу Сены рабочий ткацкой фабрики Жозеф Люссак обнаружил страшную находку, — человеческую голову! А тремя часами позже недалеко от места страшной находки полиции во главе с комиссаром Лазаром удалось обнаружить и тело. При убитом находились документы на имя некоего Тимофея Степановича Барановского, эмигранта из России…»
Родионов отложил газету.
— Савелий, что с тобой? — встревоженно спросила Елизавета. — Ты знал этого человека?
— Да, — сдавленно ответил Савелий. — Я с ним должен был встретиться сегодня вечером.
— Господи, — совсем по-бабьи всплеснула она руками. — Какой кошмар!
Что же такое хотел поведать ему господин Барановский? Теперь уже не узнаешь!
— Мамай еще не приходил? — спросил Савелий, поднимаясь.
— Заходил, — растерянно ответила Елизавета, — он оставил тебе пакет.
— Вот как? Где он, чего же ты молчала? — нервно спросил Савелий.
— Я не думала, что это так важно, — удивилась Елизавета. — А потом, мы ведь собирались с тобой сегодня в Гранд-опера. Или ты забыл?
Губы молодой женщины сжались — Елизавета старалась не показать обиду.
Как же все женщины необыкновенно чувствительны!
Савелий подумал, что, чтобы растаял иней в их отношениях, пожалуй, одного поцелуя будет недостаточно. Савелий не раз убеждался, что характер у Лизы был неслабым: ей бы революции делать, в кружках бомбистов состоять…
Правда, порой Савелию казалось, что у Лизы есть какая-то своя, тайная жизнь. Она порой надолго исчезала, иногда к ней приходили какие-то люди. Она, правда, уверяла, что это модистки или приказчики модных магазинов. Подозрения Савелия, так и не успев окрепнуть, развеивались, как дым, после упоительных минут близости с Елизаветой…
Придется заглаживать свой грех по возвращении.
Вот так — планируешь жизнь, строишь грандиозные проекты, а потом какой-нибудь парижский рабочий найдет твою бесталанную головушку где-нибудь в кустах, в безлюдном месте на берегу реки. Разумеется, этот рабочий был там не один. Что ему делать в столь поздний час в таком неуютном месте? Наверняка он хотел уединиться с дамой. Можно предположить, каких страхов натерпелась женщина, когда она увидела в корзине чью-то посиневшую голову!
Савелий виновато улыбнулся:
— Лиза, пойми меня, сегодня я не могу… Так складываются обстоятельства. Давай сходим через неделю. Как раз в это время прибывает какой-то известный итальянский тенор. Я видел афишу…
- Стальная память - Евгений Евгеньевич Сухов - Исторический детектив
- Безумный свидетель - Евгений Евгеньевич Сухов - Исторический детектив / Полицейский детектив
- Царское дело - Евгений Сухов - Исторический детектив
- Аферист Его Высочества - Евгений Сухов - Исторический детектив
- Тайна Святой Эльжбеты - Погонин Иван - Исторический детектив
- Тайный узел - Евгений Евгеньевич Сухов - Исторический детектив / Полицейский детектив
- Русский вор - Евгений Сухов - Исторический детектив
- Куда ж нам плыть? Россия после Петра Великого - Евгений Анисимов - Исторический детектив
- Джоконда улыбается ворам - Александр Сухов - Исторический детектив
- Случай в Москве - Юлия Юрьевна Яковлева - Исторический детектив