с небес, размером с половину тела великана, пронзила его грудь. Сина успела лишь прижать ее к себе и забрать всю силу взрыва на себя.
– Что мы можем с ним сделать? – прошептала Риса и посмотрела на Илая без пламени. Сама она тоже исчерпала свои силы. – Дэвлин повалил великана…
– Способность моего костра превращает мое тело в пепел. Каждая его крупица взрывается в три раза сильнее моей обычной искры, – прохрипел голос, и из черного облака появилось тело Дэвлина. – Не знаю, почему король хочет убить вас. Особенно своего сына. Но вам не спастись. Отдайте Айона, и я отпущу вас. Мне нужен только он.
– Нет! – рука великана потянулась, чтобы ударить хранителя, но тот с легкостью увернулся. Для воссоздания прежней силы Сине требовалось больше пламени. Нынешнее она исчерпала. – Мы не отдадим его. Я разрушу свою искру…
– Этого я допустить не могу, – Дэвлин подскочил к Сине и схватил ее за горло. – Проблема пламени людей. Не скажешь, не получишь силу, – он поднял ее над песком. Илай метнулся к нему и выпустил последний свой меч из света, но тот взорвался на половине пути. – Какие настырные. Ладно. Как хотите. Я убью вас всех, начиная с нее.
– Сина, нет! – закричала Риса.
Но не успели пальцы хранителя Дэвлина сжаться и сломать шею Сины, как песок поднялся в воздух от странного хлопка. Хранителя спасло лишь то, что его нынешнее тело состояло из взрывчатого пепла. Иначе бы ему оторвало руку. Все члены команды, которые оставались в сознании, уставились на рассеивающееся пылевое облако. Азель улыбнулся.
– А ты что здесь забыл? – прорычал Дэвлин.
– Как что? Пришел спасти свою дочь, – ответил знакомый голос.
Облако пыли наконец-то рассеялось, и все увидели его – Короля Сорокатысячи Ног Саргона.
* * *
– Кажется, все готово, – Марил нахмурилась.
Она внимательно рассматривала восемь столбов знака жизни – один из самых сложных и редких знаков, которые встречались в Виаруме. Она знала лишь одного старика, что мог его наложить, и всего двух людей, которые носили его на себе. Даже ей потребуется затратить огромное количество пламени. Суть знака заключалась в привязке жизни к определенному объекту. Так, пламя умирающего человека можно заключить в амулет или оружие, сохранив его способность в предмете. Такие знаки находились под запретом из-за опасений короля первого материка об их повсеместном использовании и, как следствие, массовой гибели воинов, достигших пожара для ритуала. Чтобы выполнить знак жизни, Марил жарилась под солнцем пустыни уже четыре лунных пути. Благо времени было предостаточно.
– Марил, ты переживаешь больше, чем я, – Саяра немного приподнялась на пьедестале. – Я не разваливаюсь на части. Напомню, мне уже чуть больше, – она протянула букву «о», – тридцати лун, но это не значит, что я пыль.
– Саяра, да при чем тут ты? – Марил скривилась. – Я много чего в жизни успела наделать. Такого бреда не видели даже боги. Но, буду честна, даже долгая подготовка… – она посмотрела на столбы. – Ты же понимаешь, что я вручную рисовала мертвый язык своей кровью? Я делала это один-единственный раз и чуть не умерла.
– И я уже в миллионный раз говорю, что ты не обязана снова идти на жертвы, – Саяра устало выдохнула и отвернулась.
– Ты прячешь глаза! Ты! Великая Саяра Песчаная! Это говорит лишь об одном: других вариантов ты не придумала. Да и невозможно придумать. Знак жизни потребует огромной концентрации и сил. И главное, не от меня, а от тебя, Саяра. Ты точно не хочешь открыть костер и пожар перед тем, как мы начнем? Это во многом облегчит ситуацию, – Марил нахмурилась. – Не слушай ты этого дурака.
– Он здесь ни при чем, Марил. Я сама все решила, – Саяра улыбнулась. – Давным-давно я увидела в его глазах причину не раскрывать в себе костер и пожар. Саргон – один из сильнейших существ в Виаруме. Я даже не могу назвать его человеком. Он, безусловно, защитит и меня, и ребенка. Однако, несмотря на это, все же сохранение мира – наша первостепенная задача.
– Я бы ни за что не согласилась на такой подвиг, Саяра, – Марил улыбнулась. – Сколько ты уже беременна?
– Не знаю. Кажется, больше тысячи лун, – Саяра усмехнулась. – Не надо меня утешать. Я партнер самого Короля Сорокатысячи Ног. Беременность солнцеподобных – редкое явление в Виаруме. Леа недавно приезжала проведать меня. Сказала, все идет по классике: долго и не так напряженно, как беременность у людей. Но этот ребенок забрал все мои силы… Заметила, как стало больше растительности и воды на втором материке?
– Да, – подтвердила Марил.
– Я не пользовалась пламенем последние пятьдесят лун. Я пытаюсь отдать этому ребенку всю свою силу. После того, как он появится на свет, я не смогу пользоваться искрой следующие сто лун. Такова цена. И как я говорила ранее, только Саргон мог дать мне такие гарантии безопасности. Но как же мне не хочется даровать ребенка миру, который стоит на пороге войны.
– Да ладно тебе, Саяра! – Марил улыбнулась и помахала рукой. – Саргон любит накручивать. Смотри, он все время повторяет заученные фразы. Я думаю, это старческое. Он выглядит молодо, но мы-то знаем почему, да? – Марил перестала притворяться жизнерадостной и вернулась к своему настоящему образу серьезной леди. – Он так уверен, что скоро появится новый архитектор.
– Марил, ты же помнишь, в чем его способность? Саргон знает почти все, кроме некоторых моментов. Так что, если он сказал, что архитектор скоро появится, – значит, так и будет. Ты должна попытаться отследить его, – Саяра улыбнулась. – Поверь, этого человека найти будет просто. Увидишь, рухнул дом – значит, это он. Интересно… Пламя переродится в том же виде? А любовь?
– О, понятия не имею… – Марил покачала головой. – Ты стала такой ранимой из-за предстоящих родов, Саяра, что я тебя не узнаю. – Она закусила губу.
– Нет. Просто после обретения пожара я забыла все человеческие чувства. А когда вернулась в начальную точку, вспомнила. Они обещали вновь найти друг друга и попытаться еще раз. Саргон ни разу не говорил мне, удастся им или нет. Я думала, что за столько лун научилась его понимать. Но нет. Надеюсь, архитектор и Океан наконец-то будут вместе, и в Виаруме настанет настоящий мир.
– Вы уже выбрали имя? А то вы говорите – ребенок, я даже не знаю, девочка это или мальчик, – нахмурилась Марил.
– Да. Саргон сказал, что это будет девочка, – она вновь легла на пьедестал. – Большего он увидеть не смог. Мы назовем ее в честь моей мамы. Она не стала солнцеподобным, так как покинула деревню Чистых лилий. И умерла на Великой Войне, – Саяра посмотрела на
