Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Короче говоря, не вызывало сомнений одно: у доктора Самюэля были могущественные покровители.
Хоть Париж и презирает провинцию, на самом деле парижанам присущи все те мелкие пороки, которые приписывают провинциалам. Например, столичные жители всегда завидуют тем, кому удалось быстро разбогатеть.
Конечно, теперь посредственности не удается сжечь талантливого человека на костре, как в средневековье, назвав его колдуном. Также свободомыслящих сограждан больше не побивают камнями под тем предлогом, что они, мол, заключили союз с Сатаной.
Однако камни и хворост – не единственное оружие в руках обывателя. В наше время оно устарело, и его успешно заменила клевета. Уверяю вас: со времен Бомарше эта гидра не стала менее ядовитой.
При ее приближении честные люди затыкают уши и разбегаются. Но достаточно ли этого, и не должно ли в подобном случае презрение уступить место негодованию? Ведь происходит очень печальная вещь: чем упорнее молчат порядочные люди, тем громче становятся голоса всяческих мерзавцев.
Дом доктора Самюэля состоял из трех частей и отдельного нового флигеля, весьма напоминавшего крепость, в которой жил сам хозяин.
В одной части дома содержались помешанные, во второй – обычные больные, а в третьей размещался приют для бедных.
Приют этот был бесплатным. Полковник Боццо-Корона, известный филантроп, и его знаменитый друг, господин де Сен-Луи, наследник престола, сын несчастного короля Людовика Шестнадцатого, оплачивали содержание восьмерых бедолаг из собственного кармана.
Главный вход в лечебницу был временно закрыт: там шел ремонт. По этой причине карета, в которой находились Констанс и его спутница, остановилась у входа в приют. Неподалеку проходила дорога в Батай, по обочинам которой росли деревья.
В пути помощник доктора Самюэля был любезен и весел, и вдова решила, что этот человек ей нравится. Одним словом, когда Констанс и укротительница добрались до своей цели, они уже были на короткой ноге.
Конечно, грусть госпожи Самайу еще не прошла, и она по-прежнему относилась к этому приключению с некоторой опаской и недоверием. Да и как же иначе? Ведь в ее кругу привыкли видеть все новое и неизведанное в черном свете. К тому же в памяти укротительницы время от времени всплывали когда-то услышанные рассказы о кровавых злодеяниях и о несчастных, павших жертвой собственной неосмотрительности...
Однако, с другой стороны, ничто не утешает и не ободряет лучше, чем бурная деятельность.
Не будем забывать и о том, что Леокадия, несмотря на косую сажень в плечах и пудовые кулаки, была женщиной, причем женщиной чрезвычайно тщеславной.
Слушая многословные объяснения своего спутника, не умолкавшего ни на минуту, Леокадия размышляла: «Ну и история приключилась со мной сегодня! Сколько нового я узнала! А если я захочу узнать больше, мне надо будет всего лишь спросить – и мне тут же ответят. И ведь это еще не все! Подумать только: совсем недавно я сидела одна в своей дыре, и у меня не было никаких влиятельных знакомых, а теперь я буду представлена людям, к мнению которых прислушиваются все без исключения.
Конечно, довольно странно, что им понадобилась именно я, – мысленно разговаривала сама с собой укротительница, словно отвечая на чьи-то возражения, – но ведь все произошло по воле моей дорогой Флоретты, которая вспомнила о том времени, когда она еще не была мадемуазель Валентиной. Она доверяет мамаше Лео! Она знает, что, если речь зайдет о Морисе, я не отступлю ни перед какой опасностью. Да и чего мне бояться, в конце концов! Если что-нибудь покажется мне подозрительным, я сумею постоять за себя...»
На пороге их встретил привратник.
– Сюда уже много раз приходили, спрашивали, не вернулись ли вы, – сказал он Констансу.
– Возможно, я действительно приехал позже, чем рассчитывал, однако вовсе не потому, что развлекался в пути, – ответил помощник доктора Самюэля. – Девушке не стало хуже?
– Нет, все по-прежнему, – ответил слуга. Констанс и укротительница вошли внутрь. Хотя здание было совсем новым, выглядело оно довольно мрачно.
Проходя мимо швейцарской, вдова увидела, что там находились три-четыре человека – санитары или слуги, – которые грелись возле чугунной печки.
Еще один мужчина сидел за столом, стоявшим посреди комнаты, прямо под лампой.
Из-под его фуражки, надвинутой на глаза, торчали взъерошенные волосы. Лица почти не было видно. Этот человек был необычайно широк в плечах и, по-видимому, очень силен.
Заметив незнакомца, вдова вздрогнула, и Констанс почувствовал это. Он быстро обернулся и сказал на ходу:
– Здравствуй, Робло!
Очевидно, так звали этого атлета. Тот ничего не ответил.
– Вы поздоровались с этим человеком в фуражке? – спросила укротительница.
– Да, – ответил Констанс. – Вы его знаете? Мне всегда казалось, что в свое время он был ярмарочным силачом. Настоящий бык, не правда ли?
– Я никогда не слышала этого имени, – задумчиво произнесла Леокадия, – но мне почему-то думается, что раньше его звали по-другому.
Тем временем они вышли во двор, окруженный новыми постройками.
– Ремонт – это так противно, – заметил Констанс. – Если бы можно было войти через главный вход, вы бы увидели, что там не хуже, чем в Тюильри, а тут нам придется шагать по снегу.
– Не волнуйтесь, я не неженка, – успокоила его вдова. – Этот Робло служит здесь?
– Нет, это один из обитателей приюта. Он уже выздоравливает. Когда беднякам, которые сюда попадают, становится лучше, за ними меньше присматривают. Они пользуются этим и вечно торчат в швейцарской. В приюте у нас не герцоги и не графы, сами понимаете. Вот в платном отделении – другое дело. Когда стоит хорошая погода и наши больные выходят на прогулку, можно принять это место за уголок Булонского леса.
Новая дверь, новый коридор. Наконец глазам Леокадии предстал большой сад с заснеженными деревьями.
– Вот и сама лечебница, – сказал Констанс, указывая на два здания, расположенные справа и слева от них. – Здесь содержатся обычные больные, а там – душевнобольные. Но нам не надо ни туда, ни сюда, потому что девушка живет во флигеле.
Укротительница и ее спутник пошли по аккуратно утоптанной дорожке, которая привела их к красивому дому.
Констанс позвонил. Дверь открыла Виктория, горничная Валентины.
– Слава Богу! – воскликнула она. – Вас уже все заждались!
С любопытством взглянув на Леокадию, Виктория спросила:
– Значит, это она и есть?
– Да, – ответил помощник доктора Самюэля, – это та самая женщина, и она, кстати, имеет право на то, чтобы вы были вежливы с ней. Идите, доложите о нашем приходе.
- Королева-Малютка - Поль Феваль - Исторические приключения
- Королевский фаворит - Поль Феваль - Исторические приключения
- Роман о Виолетте - Александр Дюма - Исторические приключения
- Сонька - Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки - Виктория Руссо - Исторические приключения
- Сумерки империи - Александр Николаевич Терников - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы / Периодические издания
- Инженер его высочества - Андрей Величко - Исторические приключения
- Светлые века. Путешествие в мир средневековой науки - Себ Фальк - Исторические приключения / Техническая литература
- Дорога в Рим - Бен Кейн - Исторические приключения
- Горькая линия - Шухов Иван - Исторические приключения
- Всемирная история. Новый Свет: трижды открытая Америка - Роман Евлоев - Путешествия и география / Исторические приключения