Зачем освещать комнату в заброшенных катакомбах? Вывод напрашивался один, либо там были мародеры, но он очень сомневался, что они могли здесь найти что-то ценное. Либо там кто-то прятался. А вот это уже было более правдоподобным. Но те, кто прятался могли быть не менее опасны чем мародеры, а порой даже опаснее их.
Захар осторожно прокрался вперед, стараясь незаметно выглянуть из-за стены и узнать кто же там прячется?
Комната оказалась на удивление очень большой. На каждой из четырех стен находилось по три светильника и везде стояли стеллажи с баночками сомнительного содержания.
Возле одной из стен стоял огромный стол, на котором лежал большой крысиный череп и стопка книг.
Возле стены по левую сторону от двери, стоял импровизированный трон, на котором сидел кто-то завернутый в старую простыню.
Мужчина напряженно всматривался в ткань, пытаясь понять кто же там сидит? По размеру было понятно, что это ребенок. Сидевший вдруг замер, видимо обнаружив, что за ним следят и заговорил совсем не детским, скрипящим голосом.
— Что тебе нужно, дитя мое?
— Везет же мне на карликов, — усмехнулся мужчина, и чуть не вскрикнул, когда существо в простыне вдруг повернулось к нему крысиной мордой.
— Ты кто? — спросил наемник, бесцеремонно пялясь на говорящую крысу.
— Это я у тебя должен спрашивать, — усмехнулась крыса. — Ты пришел в мой дом, а не я в твой.
— Простите, забыл представиться, — слегка наклонился мужчина, следуя правилам этикета. — Меня зовут Захар. Я ищу своего друга, который возможно потерялся в этих катакомбах.
— Вот как, — задумчиво проговорила крыса пристально его осматривая и остановив свой взгляд на огромном мече.
Захар насторожился, заметив, что глаза зверя недобро блеснули, глядя на оружие. Но может быть это ему всего лишь показалось, а виной тому не к месту разыгравшееся воображение.
Крыс слез с трона и пошлепал босыми ногами прямо к нему.
— Я — доброкрыс. Мое имя — Спринтер.
— А. это тот, что с черепашками? — догадался наемник.
— Это тот, кто быстро бегает, — хитро усмехнулся доброкрыс.
Кстати, насчет этих доброкрысов… Захар, что-то за них слышал, но никак не мог вспомнить что именно. По идее — доброкрысы — это те же крысы, только добрые и вечно улыбающиеся.
Спринтер подтвердил его догадку, довольно улыбнувшись и поправив на себе серый камзол, по всей видимости стащенный у гномов или лилипутов.
Крыс ходил на задних лапах, но сапоги предпочитал не носить. Черные, небольшие глазки были хитро прищурены и смотрели на него с нескрываемым любопытством. Но было в нем что-то не то. Что-то настораживающее и не дающее доверять его словам.
— Так вы встречали здесь мужчину? — напомнил о своем вопросе наемник.
— Много их тут было, но никого не осталось, — ответил Спринтер.
— И где же они делись?
— Кто-то в ловушку попал, кого-то я съел…
Мужчина с трудом сглотнул подступивший к горлу комок. Нет, эту небольшую крысу он не боялся, но кто знает сколько их здесь прячется в подвале?
Испугаться — испугался, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Хорошая вещь — привычка.
— А щуплого такого не встречали? — жестами показал горбатое дерево наемник и тут же поправил: только он еще худее.
— Нет. Таких я не ем. Кто их знает почему они такие худые, может больны чем. А я знаешь ли не хочу подцепить какую-нибудь заразу, — признался доброкрыс и с интересом
